Прождав полтора часа препода по "Человек и общество: смысложизненные основания", я поняла, что наш экзамен- это отнюдь не ключевой момент в его жизни, и уж точно не ее смысл. Я собрала листочки, подхватила сумку с кимоно, и, матерясь, поперлась до метро. Ну на кой черт я с самого утра таскаю с собой около 200 страниц распечатки Гуссерля, Кьеркегора и Камю, а так же Ницше и Франка, да еще и сумку с кимоно, которое тоже не перышко??? А этот *пииип* забивает на экзамен!
Минут двадцать я очень качественно злилась, придумывала эпитеты и метафоры и курила. Потом прогулялась под солнышком до метро и поехала в сторону нашего зала. С Беляево на Бабушкинскую. Голодная, уставшая и мечтающая об ужине, ванной и кровати. Но никак не о двухчасовой тренировке.
Как обычно, около трамвайной остановки выстроилась длиннющая очередь из старичков, старушек, мам с детишками и мужчин с кейсами. И все злые-злые, прям как я. Очереди хватило на три трамвая, в четвертый же я с комфортом забралась.
Люблю кататься в трамваях. Даже в час пик. Ни один больше вид общественного транспорта не способен растрясти народ и, радостно позвякивая, покатиться в сторону конечной, каждый раз норовя сползти с рельс и убежать в вольное плаванье. *или забег? а может, просто на прогулку*
На предпоследней остановке я выбралась из рогатого монстра и решила подождать еще одну "жертву сен сея". Настюшка выползла из второго трамвая, проклиная работу, студентов и каблуки. Прообсуждав по дороге от остановки до зала новую тушь, капы, накладки, сен сея, каблуки в качестве оружия, катаны и прочие женские мелочи, на футбольном поле мы заметили знакомую личность, упакованную в зеленый камок. Сен сей носился по полю, а за ним радостной толпой бегали детишки из младшей группы, искренне надеясь если не догнать, то хотя бы попасть по "великому и могучему" мячиком. Мы поздоровались и поспешили скрыться в зале, пока нас не запрягли тоже "побегать-поразмяться".
Когда я влезла в белое, только что постиранное кимоно, я вновь поняла, насколько сильно я мечтаю о черном, для рукопашного боя... "Только что постиранное кимоно" было вполне себе белым. Первые 10 минут тренировки. а еще оно дзюдоистское. То есть очень жесткое. Нет, меня вполне устраивает. Но стирать его после каждой тренировки... Заморочишься...
Красивую картину я пронаблюдала в окончании тренировки младшей группы- достойно кадров комедии- маленькая Анечка честно пыталась усидеть на ногах сен сея и не улететь.
И вот началась наша тренировка. Настенька вцепилась в бакен и замучала сен сея вопросами. Ее поставили напротив груши и заставили отрабатывать удар. Я же привязалась: "Покажи кекиоку но шодан, покажи кекиоку но шодан".
И вот я стою в дзенкудзу дачи, ноги дрожат, руки устали, спина застыла... Гедан борай правой, гедан борай левой...Каждый третий- с кийяй. "От твоего Кияйя только мыши помрут! И то от смеха!".
"Надо тебя научить кричать кийяй!". И вот... 100 отжиманий, 500 ударов кизами цки- гиаку цки по нашей тяжелой груше. "Ну, а теперь спарринг. Со мной. Ты в накладках, я- без. Хаджиме!"
Я молчу. Закрываюсь, ухожу. Получаю по плавающим ребрам, по печени, по ногам. Молчу. Руки устали, стою с трудом. Молча. Стиснув зубы. "Да можешь ты хоть один раз ударить меня?! С Кийяем!!! И все!" Молчу. Слезы по щекам. Молча кидаюсь на сен сея, бью. Роняю. Оттяжка, болевой. Молча. "Стась, ну что ты ревешь? Ну чего? Ну все же хорошо! Ну, слишком добрая ты, чтоб кийяй кричать..." У меня истерика. Нагло рыдаю в кимоно сен сея, он стягивает с меня перчатки, тихо матерясь, что "нифига не понятно, какой подход к этому существу правильный!". Пошла в душевую. Стою перед зеркалом, по лицу остатки истеричных слез: "Неужели я никогда не смогу нормально овладеть этой техникой? Ну почему не могу крикнуть этот дурацкий кийяй? Неужели так сложно? Вот я слабое никчемное существо!".
Слышу: "Стася! Иди сюда! Давай! Текиоку но шодан! Хидари кибодачи! Ёй!"
И вот опять... дзенкудзу дачи, гедан борай левой, дзенкудзу дачи, гедан борай правой.Мавате. Левый дзенкудзу дачи, чудан ой цуки. Правый дзенкудзу дачи, чудан ой цуки. Яме!..."Построились! Сейдзо! Мокосо!". Сижу, думаю: "Нет, все-таки что-то у меня получается. Гедан борай четкий, быстрый, стойка правильная. А еще и аге уки выучила. С пользой тренировка прошла..." "Мокосо яме! Тате! Тренировка окончена, всем спасибо!".
С шутками и подколками мы переоделись, пригрозив ребятам с курсов по брейк-дансу штаны на уши одеть. Выползли на улицу. И тут я поняла, что болит все. Абсолютно. Вяло переговариваясь с сен сеем насчет возможности прохождения речек в Афгане и сравнении их с водными преградами подмосковья, доползли до трамваев. Сен сей побежал домой. Ему кроссы сдавать- должен за 11 минут 3 с лишним километра пробежать. А мы побежали к уходящему трамваю. "Таинство пустых трамваев"(с)
О чем, вы думаете, будут разговаривать в полдесятого вечера две красивые девушки в трамвае? правильно, о бакенах, магазинах типа "будо-спорт", кимоно, выходах в лес и преимуществе рукопашной перед фехтованием.
О, метро. Теперь главное не заснуть. Последняя тридцатка на колу. Тщательный осмотр окружающих мужчин. Вялая улыбка. Какие они все смешные. И как я хочу сесть и уснуть.
Приехала. Теперь не сорваться на пьяниц. Опять буянят около метро! Урроды. Но что с ними сделаешь? Не тронули сегодня- и слава Роду.
Знакомые ребята опять аскают в переходе. Нет, незнакомые. Песенки про армию. Разные. Молодцыы! Только вот девочка ни разу не умеет аскать. И "арию" петь не стоило- хорошо не получится, а плохо- незачем.
Троллейбус. Переход. Я же говорила, что скорее у мерседеса прогнется бампер, чем я сломаюсь. Не поверил. Зря. Я слишком усталая и злая. Поэтому мерседес ласково вписался в ограждение. Я даже не знаю, почему! Честно-честно!
Дом... Хорошо. Еда, книжка и уютная, в кои-то веки, комната! Спать-спать-спать...
Когда проснулась, поняла, что зря я это сделала(с). И уснула обратно. Ну все, теперь то точно проснулась. Побегу в универ!