Кто из нас, жалких смертных, не задумывался о свежем трупе 13-ти летней девочки с полными губами, приоткрытыми в последнем выдохе?

Этот прекрасный чуть-чуть сладковатый запах молодой плоти, а, возможно, первый звоночек, напоминающий о грядущих процессах разложения, напоминает о скоротечности и бренности суеты повседневной жизни, заставляет любоваться экспозицией законов природы во плоти и совершенством её форм, многообразием её проявлений.

Тело её - тонкое и хрупкое как никогда. Локоны её длинных волос, чередой волн медленно поглощающих подталый снег, потемневшие от влаги, и ошалевшие от предоставленный им практически безграничной свободы, вычерчивают замысловатые узоры, перемещаясь с каждым дуновением капризного ветерка.

Эта невероятно бледная кожа вызывает такие пошлые ассоциации с белым бархатом, фарфором, лебедями и ангелами, что становится стыдно за лень и скудность воображения. Хочется остановить этот навязчивый поток сравнений и просто созерцать. Вечность наблюдать, как мелкие снежинки падают невыразимую гладкость самого бытия, миллиметр за миллиметром исчезающую под натиском реальности зимних осадков.

И лишь проступающие красные капли напоминают о том, что когда-то этот шедевр был обречен постепенно увядать на протяжении десятилетий, неоцененный и в конечном счете несчастный.