-Собирайся, - приказал он любовнице. - У меня через два часа деловая встреча.
Примерно через час швейцар гостиницы "Англетер" помог уложить в багажник черной "Ауди" два объемистых чемодана с "приданым" отставной фаворитки. Сама она юркнула в машину и забилась в угол, а на переднее сидение прошмыгнул секретарь, здорово напуганный нахлобучкой, которую получил от шефа за забывчивость, и мечтающий только о том, чтобы обошлось без кровопролития, то есть без увольнения. Последним в машину на заднее сидение справа уселся Константин - он терпеть не мог ездить рядом с шофером. По целому ряду причин, одной из которых была все та же боязнь покушения, лишь слегка отпускавшая его вне Москвы.
-Поехали! - приказал он. - Сначала на Московский вокзал.
Машина медленно отползла от подъезда, развернулась и поехала в указанном направлении.
Развить хоть какую-то скорость не удавалось: город готовился к грядущему юбилею и там, где не был перекопан, был, как правило, перегорожен либо строительными лесами, либо машинами дорожной службы.
-Сейчас выйдем на приличную улицу, - сказал шофер, притормаживая у светофора на не слишком оживленном перекрестке. - Минут через десять…
Договорить он не успел. Сзади справа "Ауди" догнал мотоциклист в черной кожаной куртке и черном шлеме. Неуловимым движением он выхватил из-под куртки то ли короткоствольный автомат, то ли длинноствольный пистолет, и выпустил всю обойму в стоявшую рядом машину, буквально прошив ее в длину. По случаю жаркой погоды окна в машине были открыты и шансов уцелеть у седоков практически не было.
Закончив стрелять, мотоциклист дал по газам и исчез где-то в проходных дворах. Все продолжалось от силы тридцать секунд, хотя немногим свидетелям со стороны они показались часами.
Визжали женщины, гудели машины, вдали послышалась сирена милиции и, возможно, "Скорой", услуги которой, впрочем, не понадобились. Константин Задонский, он же Костя-Гроб был убит наповал пулей в висок, секретарю пуля попала в затылок, шоферу - в шею по касательной. Все они скончались на месте, а между задними сидениями и спинками передних на полу корчилась в агонии юная блондинка с развороченной грудной клеткой. Она так и не поняла, что произошло, и почему ее короткая жизнь так стремительно и нелепо закончилась.
-Своих нам мало, - хмуро сказал капитан милиции, осматривавший место происшествия, своему помощнику, - теперь возись с москвичом. У себя, что ли, пулю схватить не мог, обязательно за этим надо было в Питер переться? Своих "глухарей" - не разгрести, а этот - стопроцентный "висяк".
-Это точно, - вздохнул помощник. - Только ведь никто ни часа своего не знает, ни места, верно?….

В Сочи Зоя смотрела, как плещутся в море Евгений с Алиной и думала: Господи, какая же я счастливая женщина!
Зоя не знала, что она еще и очень везучая женщина.