Девочки... 
Простите меня, аЦкую засранку, что больше месяца не давала о себе знать...
Просто было отвратное настроение, поэтому ничего не выходило...
Тем более, я почти заканчиваю свой 2-ой фик) На него тоже время уходит)
Он, кстати, будет поинтересней, чем этот *во всяком случае я так думаю*
Ну а это предпоследняя часть моего гениального рассказа)
ОТ ЛИЦА БИЛЛА
ЧЕРЕЗ 3 НЕДЕЛИ
- Билл, что с тобой? – надо мной нависла мама. Я уже несколько часов валялся в зале на диване и не мог понять, что со мной творится. Сердце трепыхалось в груди и, казалось, что оно сейчас просто оттуда выскочит. Меня жутко морозило. И эта слабость во всём теле.
- Мам, я не знаю, мне очень плохо, - я прислушался и понял, что мой голос был до невозможности тихим. Мама потрогала мой лоб и покачала головой.
- У тебя температура очень высокая. Я тебе сейчас принесу лекарства. Лежи тут.
- Можно подумать, у меня есть силы, чтоб куда-нибудь пойти! – рявкнул я.
Я укутался в тёплый Олин плед. Надеюсь, что она не станет из-за этого ругаться. Уткнувшись носом в его мягкий ворс, я почувствовал запах её духов. Такой сладенький. Может, показалось, но мне стало немного легче. Стало так тепло и приятно. Вот где она есть? Уже 8 часов! Ушла куда-то с друзьями, я тут её жду, понимаете ли, скучаю, ВОЛНУЮСЬ, а она ходит там где-то. А, простите, она пошла на концерт. Писец… Дайте мне тепла! Пришла мама. Принесла какую-то голубую дрянь. Я сначала недоверчиво посмотрел на странную таблетку, а потом на маму, всем своим видом показывая, что просто так ЭТО я не выпью. Мама, заметив моё поведение, разозлилась:
- Пей! Или сколько ты ещё хочешь тут валяться ни живой, ни мёртвый?!
- Хорошо, хорошо, - просто, что б всё это не переросло в скандал, я взял пилюлю и выпил. Да и находиться в настолько отвратительном состоянии мне дальше не хотелось. Совсем.
- Так… - протянула мама, - померяй температуру, - она протянула мне градусник.
- Угу.
Через некоторое время на маленьком цифровом экранчике я чётко увидел невообразимое число – 39.8. Мама ахнула что-то типа «Боже мой!» и пошла вызывать врача. Нет, только со мной может случиться такое га… ладно, дальше не буду. В общем, минут через 10 подлетела скорая. Ангина. Чудесно! Меня «вежливо» попросили встать и отправили в карету скорой помощи. Со мной ехала мама. Всю дорогу я слушал её причитания. Достала.
- Мам, прекрати, а?! – не выдержал я, - мне и так, мягко говоря, херово, ещё и ты тут…
- Да как ты смеешь… - начала она, но пусть дослушает меня!
- МАМА! Просто пойми, что мне плохо. У меня болит голова, я практически ничего не вижу, всё перед глазами плывёт. Просто помолчи, пожалуйста. Хоро… - перед глазами окончательно всё потемнело…
Я очнулся. Кажется, я вчера потерял сознание. Уже утро. Солнце осветило каждый уголок в палате. Было такое чувство, что я не на земле. Будто я где-то… в небе, что ли?! Просто всё такое белое. Я чувствовал себя гораздо лучше, но меня по-прежнему подмораживало, и на теле проступала испарина. Я перевернулся на спину. Чёрт. Запястье болит. Я вынул его из-под одеяла. На внутренней стороне его красовался немаленьких размеров синяк. И ещё синяк на ноге. Наверно, меня просто-напросто уронили. Суки, они меня доведут когда-нибудь. Я привстал, опираясь на локти, и стал искать взглядом часы. Хм… 14.22. Да, я как всегда в своём репертуаре. Руки ослабли, и я вновь оказался лёжа на кровати. Я вздохнул. На некоторое время мне придётся свыкнуться с таким состоянием. Послышался щелчок. Я повернулся на звук. В палату заходил седой мужчина, лет 50-ти, высокий, в белом халате. Врач. Наверно.
- Здравствуй, Билл, - обратился он ко мне, когда подошёл к койке.
- Здравствуйте.
- Я доктор Циммерман.
- Очень приятно, - мы пожали друг другу руки.
- Ну-с, - он улыбнулся, - как ты себя чувствуешь?
- Плохо.
- Насколько плохо? Что чувствуешь?
- Морозит. И, кстати, откуда это? – я показал ему синяк на руке.
- Это? – улыбнулся он, - Не знаю. Говорят, ты вырывался, когда тебя хотели переложить на носилки. Тебя, наверное, успокаивали. Подручными средствами. Ха-ха.
- Да уж, - протянул я, - милые у вас работники.
- Ну что ж, - доктор, «не услышав» моего вопроса, продолжил, - возьми градусник, а я сейчас приду. Только за лекарствами схожу.
- Хорошо.
Доктор ушёл. Я поставил градусник и стал ждать. Интересно, а ко мне кто-нибудь придёт сегодня? Через некоторое время вернулся херр Циммерман с маленьким прозрачным пакетом.
- Ну что там? – он кивнул на градусник. Я вытащил этот аЦкий агрегат и посмотрел на него.
- 37 и 2.
- Замечательно, ты уже поправляешься. Кстати, звонила твоя мама, спрашивала, как ты. И просила передать, что к тебе придёт.
- Ага, спасибо.
Потерев колени, доктор сказал:
- Ладно, отдыхай. Если что-нибудь понадобится, нажимай на вот эту кнопку на тумбочке. Приду я или другой врач.
- Спасибо.
Доктор ушёл, закрыв за собой дверь. Я тяжело вздохнул. Так не хотелось целыми днями валяться в больнице. Скучно, никого нет. Пусть хоть ноутбук принесут, а то я тут с ума сойду. А пока, чтоб не сдохнуть от скуки, займусь своим любимым делом. Да! Я буду спать. Я хорошенько завернулся в белое тёплое одеяло и стал засыпать.
Разбудил меня хлопок, от которого я подскочил.
- Какого…? – вырвалось из меня.
- Билл, это мы, - послышался голос мамы.
- А, привет, - в палату заходили отчим, Оля и мама.
Мама села на стул, на котором сидел доктор, а остальные стали сзади неё.
- Ну, как ты себя чувствуешь? – обеспокоено спросила мама. Казалось, что она вот-вот заплачет.
- Ма, всё в порядке, - улыбнувшись, я погладил её по руке, - чувствую я себя гораздо лучше. Температура уже невысокая. Не волнуйся.
Мама слабо улыбнулась и кивнула вниз на тёмно-синий пакет.
- Доктор сказал, что ты тут минимум неделю пробудешь, поэтому мы тебе принесли всё необходимое. Ну и вкусности всякие.
- О, спасибо, - я заглянул в пакет, где лежали мармеладки, шоколадки и прочая фигня, которая обеспечит мне радость, а также кариес и прыщи. Ну и ладно.
- Значит, всё нормально? – спросил Марк.
- Да, вполне, - ответил я.
- Ну, тогда поправляйся, сынок. Мы приглашены на день рождения сегодня, так что мы пойдём, а Оля с тобой побудет.
- Ага, - у меня заметно поднялось настроение. Сестра, заметив это, улыбнулась.
- Мы пошли, пока! – родители ушли.
Оля так и продолжала смотреть на меня, улыбаясь, что делал и я, только лёжа.
- Хватит стоять, садись уже,- не выдержал я.
Она, отодвинув стул, села на коленки и опёрлась руками на кровать.
- Ну, привет, что ли, - улыбаясь, сказала Оля и взяла мою руку в свои тёплые ладошки.
- Привет, - ответил я. Казалось, что мы не виделись очень долгое время, - такое ощущение у меня, что не видел тебя минимум месяц. Так соскучился, - я легонько сжал её ручку.
- Я тоже, - она наклонилась, чтоб поцеловать меня, но я отвернулся. Неужели не понимает?!
- Не надо! Ещё не хватало, чтоб ты тоже заболела!
- Замолчи, - тихо сказала Оля и, взяв моё лицо в свои руки, крепко поцеловала меня в губы. Чёрт. При всём своём желании не могу этому противиться.
- Ну вот что ты делаешь?! – уже улыбаясь, спросил я, - А если ты заболеешь?! Я не хочу, чтоб ты тоже валялась в этой гребучей больнице, в которой к пациентам относятся как к мешкам с мукой!
- Ой, - Оля всплеснула руками, - с каких это пор мы такие сварливые? Тем более зараза к заразе не прилипает, - она показала мне язык и засмеялась.
- Моя девочка… Иди, я тебя обниму.
Сестрёнка просидела со мной до позднего вечера. И, наверно, просидела бы ещё больше, если б не позвонил Марк и не отправил её домой.
ЧЕРЕЗ НЕДЕЛЮ
ОТ ЛИЦА ОЛИ
Без Билла так скучно. Даже заняться нечем. Поэтому сижу в своей комнате и рисую, что раньше делала очень-очень редко. Настроения никакого. Ещё и папа с Симоной не разрешили больше к нему ходить, мол, заразишься, заболеешь и всякое такое. Но уже неделя прошла. Поэтому Билл скоро будет дома. Эх-х-х-х-х-х-х… Скорей бы… Кто-то постучал в дверь.
- Кто там?
- Оленька, это я, Симона.
- Пароль?
- Э-э-э… Какой пароль?!
- Ха-ха! Да я же шучу. Заходите, открыто.
Симона чуть приоткрыла дверь и заглянула в комнату:
- Я не помешаю?
- Нет-нет.
Я на стуле развернулась к ней, а Симона села на край кровати. Чтоб не сидеть поодаль, я села рядом с ней.
- Оль, - начала она, - ты не думай, что я давлю на тебя и или заставляю… Просто… Тебе же скоро 17… - я кивнула, - и… у тебя нет… м-м-м парня.
Я выпучилась на мачеху. К чему этот разговор?!
- Ты послушай дальше, - заметив мою реакцию, она продолжила, - я всё понимаю. Может тебе это и не нужно. Но... Иногда твой отец интересуется этим. Но ему труднее об этом у тебя спросить... Так вот. Вернёмся к началу. Это может быть связано с твоими какими-то страхами или непониманиями. Тебе лучше это известно. Просто… Если у тебя есть какие-нибудь вопросы или ты не можешь обсудить что-то с отцом, Биллом или друзьями, то обратись ко мне. Понимаю, что я для тебя как бы не родной человек и, наверно, пока что не заслужила твоего доверия, но… Если попросишь, я никому не скажу, помогу тебе, - она положила мне на плечо руку и улыбнулась.
У меня внутри всё переворачивалось. Я не могла определиться – сказать о нас или нет? Симона говорила о других проблемах, она же не знает о… А, может, и знает. Я так боюсь. Может, стоит сказать сейчас, чем родители узнают об этом сами или не дай Бог вообще увидят! По телу аж дрожь пробегает. Боже, что делать?!
