Добавляю и своё "гениальное" произведение. По объёму оно большое, поэтому выложу снчаала кусочек...

В ту ночь Барону снились многие напасти,
И гости – воины его в обличье диком, страшном-
Ведьм, демонов, червей громадных, трупных-
Предстали перед ним в одном кошмаре…


С Биллом в эту ночь творилось что-то невероятное. Во-первых, он долго не мог уснуть, ворочаясь с бока на бок и пытаясь избавиться от разных мыслей, мешавших сконцентрироваться на сне. Наконец, около часа ночи он заснул беспокойным сном, постоянно просыпаясь и пытаясь вспомнить, что же его разбудило. Когда же ему удалось огородить свой мозг от этих ночных кошмаров, Билл заснул. Он не помнил ничегошеньки из своих снов, хотя сознание всячески пыталось зацепиться за смутные образы, пришедшие к нему в эту ночь. Проспав буквально с час, он вновь проснулся. На этот раз от жуткого самочувствия. Его тошнило. Казалось, что все клеточки его тела были запрограммированы только на одно: на жуткую, невыносимую боль. Согнувшись пополам, он с трудом дошёл до ванной и ополоснул лицо холодной водой. В зеркале отражалось его бледное до ужаса лицо и безумные глаза, с чуть подрагивающими ресницами. Он долго всматривался в своё отражение, словно ища в нём ответы на все мучавшие его вопросы. От долгого смотрения в одну точку глаза заслезились. Теперь Биллу показалось, что не только он сейчас сосредоточился на своём отражении. Сзади него мелькнула чёрная тень. Билл резко обернулся, инстинктивно вжавшись в холодный кафель. На его лбу бисеринками блестел пот, а монотонные удары сердца эхом разносились по пустому помещению. Пустому. Он был здесь один. Немного успокоившись, Билл повернулся к двери и пулей выбежал из комнаты. Его трясло, как в лихорадке. Ноги практически не слушались. Но он всё равно с завидным упрямством преодолевал шаг за шагом до спасительной спальни его старшего брата-близнеца. Как оказалось позже, он тоже не спал. Билл застал его за просмотром музыкального канала. Увидев брата, Том резко подскочил с кровати и в миг оказался рядом с ним. На его лице отражалось беспокойство, а в глубине карих глаз отчётливо читался страх, который он всячески пытался скрыть, чтобы не пугать Билла ещё больше.
-Что случилось?
Том усадил брата на кровать, присев с ним рядышком и взяв за дрожащую руку.
-Ничего,- Билл не узнал свой бесцветный, монотонный, словно у робота, голос. Он немигающим взглядом уставился в стену напротив, пытаясь освободиться от ужасающих до тошноты образов, приходящих в его голову вместе с ночными кошмарами, которых он совсем не помнил. Присутствие брата в комнате и осознание того, что он не один, по-своему успокаивали Билла. Тошнота и боль улетучились также внезапно, как и появились. И теперь ничто не мешало Биллу заснуть, кроме беспокойного взгляда брата.
-Всё хорошо, Том, всё нормально. Просто мне приснился страшный сон.
Билл благодарно похлопал Тома по напряжённому плечу и уже было повернул дверную ручку, как на него будто холодной водой снова накатило непонятное чувство страха. Его одинокая комната с холодными стенами казалась ему тюрьмой, просто палегоном для настоящих кошмаров, поэтому он осторожно отошёл от двери и повернулся к Тому лицом. Тот уже стоял, исподлобья наблюдая за всеми его действиями.
-Билл, ты уверен, что с тобой всё в порядке?
«Конечно, уверен, Том! О чём может быть речь? Подумаешь, твой брат псих, каких мало на этой земле, и ему снятся какие-то непонятные вещи, которых он ни хрена не помнит, а потом в зеркалах мелькают чёрные тени! А если убрать это, то тогда всё просто в полном порядке!». Биллу на миг показалось, что Том прочёл все его мысли, иначе почему он так странно на него смотрит? В какой раз по счёту обозвав себя маразматиком и психом, Билл тряхнул головой и посмотрел на брата:
-Да перестань ты, Том! Я чувствую себя превосходно!
«Докатился… Вру собственному брату-близнецу…».
-Том, а можно я сегодня переночую у тебя?
Том по-прежнему молчал, оставаясь в прежней позе и не сводя глаз с младшего брата, поведение которого очень сильно беспокоило его.
-Понимаешь… Я просто не привык спать один. А пока Дианы нет… я… ну… В общем, я чувствую себя одиноким и никому не нужным…
Билл принялся самозабвенно врать, но по взгляду Тома он прочёл, что актёр из него совсем никудышный. После долгой паузы, длившейся, как показалось Биллу, целую вечность, Том наконец-то отошёл от ступора. Выключив телевизор и зарывшись в одеяло, он головой указал Биллу на соседнее место:
-Ну раз у тебя всё хорошо, тогда не вижу причин для тревоги. Ложись, Дон Жуан. И не забудь выключить свет.
Билл хотел надеяться на то, что брат поверил ему, но уж слишком наигран и взволнован был его голос. Дотянувшись до выключателя, Билл резко стукнул по нему и, стараясь не торопиться, лёг рядом с Томом. Темнота тут-же накрыла его с ног до головы, позволяя страхам снова захватить его душу. Плюя на все приличия, Билл вплотную пододвинулся к Тому и уверенно обнял его за талию, тоже залезая под уютное одеяло.
-Надеюсь, ты ночью не забудешь, что я всё же не Диана, и не полезешь ко мне со страстными поцелуями…,- сквозь сон пробормотал Том. И впервые за эту ночь Билл смог улыбнуться.

Утром все ночные кошмары показались просто детским лепетом и страшилкой для младенцев. Билл проснулся в отличном настроении. Он был бодр и весел, и даже воспоминания сегодняшней ночи не могли испортить его настроя. За завтраком ему стало даже немного стыдно перед братом, да и перед собой. Посмотрев на улыбающуюся маму, не сводящую с него возбуждённого взгляда, он усмехнулся. «Мама, ты сидишь за одним столом с психом. Твой сын жалкий трусишка и полоумный идиот. Я - истеричка». Билл засмеялся своим мыслям и совсем не заметил, как Том кинул на него встревоженный и слегка удивленный взгляд. Помыв посуду, Билл со скоростью света ринулся к телефону. Разговор с Дианой выдался безумно тяжёлым. Билл не знал, как успокоить свою девушку, кроме как пообещать ей скоро приехать. Так он и поступил.
-Малыш, я прилечу всего через неделю. Раньше никак не получится. Ведь ты понимаешь, я здесь с мамой, со Скотти… Ну зачем так сразу: работа, гастроли? Я тоже всё понимаю… и безумно хочу тебя увидеть… да-да, я тоже целую… крепко-крепко…сильно-сильно…Ну всё, пока, малыш, я сегодня тебе ещё позвоню…
После разговора с Дианой, настроение Билла стремительно понеслось к отметке «никакое». Он, действительно, скучал по своей девушке. По её ласковому взгляду и трепетному телу. По тёмным волосам и бархатной коже…Но он любил свою маму. Они не виделись практически полгода, поэтому эта неделя проживания здесь, в его родном доме, стала просто подарком судьбы. Иначе и не назвать. А ведь прошло уже 24 часа из того драгоценного времени, что им выделили для простого семейного счастья. Эти мысли вдохнули в Билла новые силы. Он спустился вниз, где уже сидела вся его небольшая семья: мама, брат и отчим. Все воодушевлённо о чём-то спорили, изредка поглядывая в мигающий экран телевизора. Как выяснилось позже, обсуждали недавний концерт ребят в одном немецком городишке. В телевизоре по сцене носился Билл, по-идиотски дрыгаясь и постоянно задирая ногу.
-Мама дорогая, неужели я так стрёмно выгляжу со стороны?
Билл присел на краешек дивана, не отрывая взгляда от своего изображения.
-Да-да, братец, вот и я о том же… Ну зачем ты постоянно задираешь ногу, словно собираясь прыгнуть в толпу? Ненавижу эту твою привычку! Прямо ужас какой-то…
Тома было не остановить, но Билл совсем не слушал брата. Он всматривался в толпу лиц, напрягая память и пытаясь понять, откуда взялось это странное чувство тревоги. В памяти всплыла сегодняшняя ночь… Сны, лица, голоса… Ещё немного…Совсем чуть-чуть…и он вспомнит… Вот же оно, лежит на поверхности, нужно только немного поднапрячься и…
-Биилл!!! Ты меня слышишь?
Билл вернулся в реальность. Том щёлкал пальцами перед его лицом, стараясь привлечь его внимание. Раздражённо отпихнув руку брата, он молча встал и поднялся в свою комнату. Здесь всё было, как обычно. В ванной висело зеркало. Ничего пугающего и странного. Билл лёг на кровать, размышляя о том, почему в темноте всё выглядит таким пугающим. Он даже не заметил, как заснул… Тёмная-тёмная комната, представляющая собой сравнительно небольшое пространство, смахивающее на подсобку для различной домашней утвари. На стене не видно ни одного окна, двери тоже почему-то отсутствуют. Весь пол покрыт различными фотографиями. На каждой из них стоит свеча, воск которой капает на глянцевую бумагу. Билл нагибается, чтобы получше рассмотреть снимки. Ему тяжело увидеть что-либо в такой мраке, но он напрягает зрение изо всех сил… Его не покидает чувство, что он знает этого человека, запечатленного на снимках. Возможно, это даже кто-то из его близких и родных… Он не понимает, как оказывается стоящим на коленях. На плечи ему давит что-то тяжёлое, не позволяя ему поднять головы. Издалека доносится приглушённый голос, читающий отвратительную молитву. К нему присоединяется ещё с десяток загробных голосов. Билл всё-таки не оставляет попыток хотя бы поднять глаза. И ему это удаётся. Его взгляд скользит по стоящему перед ним человеку… Секунда – и он увидит его лицо…Стук в дверь, отчаянный и сильный, чей-то голос, такой приятный и родной… Билл открывает глаза… и оказывается сидящим на постели. Он снова в своей комнате, без свечей и ужасных фотографий. Только теперь он понимает, отчего проснулся. В дверь настойчиво стучат, и оттуда доносится голос брата:
-Билл!!! Это я, Том!!! Ты там живой?!
Билл встаёт с кровати и поворачивает ручку двери. «Странно, дверь заперта…». Билл удивлённо поднимает брови, потом всё-таки открывает щеколду, пропуская встревоженного брата внутрь.
-Ты зачем заперся?
Том вальяжно плюхается в кресло, обиженно смотря на Билла.
-Я не за… я просто песню писал, не хотел, чтобы меня кто-нибудь отвлекал.
Билл снова наврал Тому, мотивируя свой поступок тем, что он не хотел напрасно беспокоить его. Он сел напротив, уставившись в окно. На ветке сидела чёрная ворона, не спускавшая с него своих чёрных глаз-бусинок. Этот взгляд отчего то показался ему знакомым. Он привстал и подошёл к окну, но птицы уже и след простыл.
-Билл, а в чём это у тебя руки? Да и футболка…
Том возник перед Биллом, дотрагиваясь до его руки. Билл грубо вырвал руку, пряча её за спину и пятясь в сторону ванной.
-С рукой? А что там такого? Может, грязь прилипла? Или ручкой измазался.
Юркая за дверь и запираясь изнутри, он смотрит на свою дрожащую руку. Из его груди вырывается мучительный стон, но он во время закрывает рот ладошкой. Все его пальцы измазаны застывшим воском, а на футболке видны чёрные разводы… словно от пепла… Билл включает воду и в истерике раздирает кожу мочалкой. Он трёт до тех пор, пока рука не начинает саднить, а вода, стекающая по ней, не становится красной. С отвращением сняв с себя футболку, он начинает рвать её, раздирая зубами, ломая ногти и причиняя ранам невыносимую боль. Когда приступ истерии заканчивается, он садится на пол, накрывая голову дрожащими руками. Из глаз текут слёзы. «Господи, что же со мной творится? Неужели, я, действительно, схожу с ума? Почему именно я? Почему?!». В дверь тихонько постучали. Билл встрепенулся, вспомнив, что оставил Тома одного в своей комнате. Вытерев изрядно покрасневшие глаза от слёз, он снял с крючка чистый полотенец и обмотал им руку. Едва завидев Билла, тихо выходящего из дверей ванной, Том тут-же кинулся на него с допросами:
-Билл, тебе не кажется, что в последнее время ты слишком странно себя ведёшь? Твоё поведение меня пугает, братец! Может, ты мне хотя бы объяснишь, что, чёрт возьми, происходит?! Почему мой брат выходит из ванной с обмотанной рукой и без футболки?! А ещё у него заплаканы глаза и ужасно болезненный вид! Уж не вены ли ты там резал?!
Том одним движение стянул с руки Билла полотенец, испачканный кровью. Его взору предстала покрасневшая конечность его брата. В некоторых местах была порвана кожа, и кровь, ещё не успевшая как следует свернуться, растекалась по всему периметру руки. Том с ужасом взглянул на брата, зло выхватившего полотенце и сейчас наматывающего его на руку. Его лицо было бесстрастным и отдалённым, словно перед ним не его собственный брат-близнец, а просто случайный прохожий, спросивший закурить.
-Билл…
-Уйди, Том.
-Но Билл…
-Пожалуйста, я прошу тебя.
Том с размаху ударил рукой по стене, развернулся и пулей выскочил в коридор, не забыв при этом хлопнуть дверью. После ухода брата, Билл почувствовал себя ещё хуже. Рука неприятно саднила, отчего ему приходилось постоянно смачивать полотенце холодной водой. За окном сгущались сумерки, и Билл боялся даже предположить, что скоро, совсем скоро на город опустится ночь и тогда… тогда все его кошмары возобновятся вновь, доводя его до наивысшей точки кипения. Он устал, он никак не мог объяснить, что значит этот воск на его руке, откуда он взялся, и почему вся его футболка измазана пеплом. О том сне он пытался даже не думать, хотя мозг и понимал, что связь что ни на есть самая прямая. Резкий звонок телефона заставил Билла подпрыгнуть на кровати.
-Каулитц, ты – псих…
Билл горько усмехнулся и взял мобильник в руки.
-Привет, Билл! Чем занимаешься?
В трубке послышался звонкий голос Дианы. Блаженно вздохнув, Билл улыбнулся:
-Здравствуй, моя сладкая. Я о тебе думаю. О нас.
-Да неужели? – она весело рассмеялась,- раз думал, что же тогда не позвонил?
Замешательство Билла длилось пару секунд.
-Я спал,- нашёлся он. Мысли о том, что теперь придётся обманывать ещё и свою девушку, добили его окончательно. Но говорить правду тоже было нежелательно. Ему всё равно не поверят, а может, даже предложат проконсультироваться с доктором. С каким именно, Билл догадывался, но для своего же блага, старался больше об этом не думать.
-Спал? Ну ты и соня, Каулитц…
Голос Дианы уносил его далеко отсюда, в одинокую квартиру с не менее одинокими обитателями. Теперь Билл неуверенно шёл в темноте, сквозь липкую паутину страха, окутывающего его с ног до головы. Конечным пунктом назначения должна стать та комната. Без труда отыскав её, Билл снова оказался внутри. На полу по-прежнему стояли свечи, а под ними – фотографии. Только теперь лиц не было видно вообще – весь глянец толстым слоем был покрыт растопленным воском. Билл сделал шаг вперёд. В самом конце помещения, прямо около стены стоял стол, напоминавший церковный алтарь. На нём тоже были расставлены свечи, только теперь уже не маленькие, а большие, толстые, с чёрным отливом. Они были расставлены в шахматном порядке, представляя из себя жутковатое зрелище. Сзади послышалось шуршанье. Билл неспеша обернулся. Прямо перед ним стоял человек, закутанный с ног до головы в чёрное. Лицо скрывал капюшон. И только по рукам Билл смог догадаться, что это девушка. В её кулаке был зажат непонятный предмет.
-Эй,- окликнул её Билл.