Кусок мертвый вообще, никем не беченый, даже мне было вломан перечитывать его, поэтому принимаю критику/замечания/пинки в режиме он-лайн. Исправлять буду по ходу прибавления каментов. А последних: прошу по-больше. Те кто прочитает-обязательно оставляйте отзыв, ибо аффтару нужно оооочень много славы и денег сил чтобы взяться за проду. выкладываю то, что есть на сегодняшний день - 7 неполных вордовких страниц (не прут меня они уже,да и фик получается на редкость гадким). Давайте, мне нужен стимул к написанию, если уж вам нравится эта бяку.

 I know, you cut me loose in contradiction

I know, I'm all wrapped up in sweet attrition

I know, it's asking for your benediction I know

I know I know, the past will catch you up as you run faster

I know, the last in line is always called a bastard I know…

 В те выходные как раз была отличная погода, наконец-то выглянуло солнышко, было жарковато и легкий ветерок. Рядом был небольшой бассейн – в общем, все располагало к шикарному шансу загореть хоть немного, а затем устроить небольшую barbeque night. Мы с девчонками лежали на травке и загорали, в то время, как наши друзья разогревали печь. Затем пришлось потрудиться и нам с Оливией: нам дали ответственное задание – подготовить мясо. Мэри же осталась нежиться на солнышке в одиночестве, что ее нисколько не смущало.

После того, как мясо было порезано, я  понесла его нашим поварам, а Оливия решила проведать Мэри. Буквально через минуту мы услышали дикий крик о помощи с другого конца сада, где находились девушки. Кричала явно Оливия. На барбекю нам было уже наплевать, все тут же сорвались с места и бросились на помощь. Картина у бассейна, которая открылась моим глазам, была настолько ужасной, что в глазах у меня моментально потемнело, голова закружилась, а сама я начала оседать на землю.

В середине бассейна плавала на спине Мэри. Ее ужасно раздуло, она посинела, глаза, некогда бывшие карими, затянулись странной пленкой, которая превратила их шоколадный оттенок в выцветший голубой. У меня в голове стали мелькать картины из далекого прошлого… Испания, родители, бассейн…Мама…. Воспоминания нахлынули огромной волной,  и я словно вернулась в тот ужасный момент,  на  пятнадцать лет назад.

 Мы с родителями тогда поехали в Испанию – отдохнуть, покупаться в море и просто понежиться на солнышке, потому что нашу страну очень редко радовала хорошая погода.Отель, в котором мы остановились, славился своим необычным бассейном. Мало того, что он был довольно глубоким (как нам сказали, раньше там тренировалась испанская сборная по синхронному плаванию), но еще можно было спуститься на цокольный этаж в специальное помещение. Одна стена была сделана как огромное окно, в которое можно было наблюдать за тем, как люди плавают в этом самом бассейне. Помню, мы с папой как раз пошли туда, чтобы сфотографировать маму… Последнее, что я тогда видела – ее безжизненные широко раскрытые глаза и пузырьки вокруг ее лица….

 Крис ущипнул меня за руку, а затем отвесил мне оплеуху. Этого вполне хватило, чтобы я вновь обрела сознание и не присоединилась к паникующей рядом подруге. Пол уже бежал к дому, чтобы вызвать «Скорую». У нас тогда и мысли не было, что это убийство….

Решив оставить Мэри в воде, пока не приедут врачи, ребята устало присели на полотенце, на котором совсем недавно лежала наша погибшая подруга и беззаботно смеялась вместе со мной над шуткой Оливии. Я же пошла за стаканом воды, чтобы хоть как-то себя занять и помочь успокоиться главной шутнице, хотя, если честно мне было не лучше чем ей. Но если у нее началась истерика, то у меня все эмоции отшибло начисто. Мне казалось, что все это происходит не со мной, что я всего лишь в кино смотрю очередной фильм ужасов. Или это все мне снится, а я просто зритель. Возможно именно поэтому я и смогла сохранить остатки разума.

Я зашла в заднюю дверь, сразу на кухню. Наливая воду из кувшина, я окликнула Пола, чтобы узнать, что там насчет «Скорой». Я даже не удивилась, когда не услышала ответа. Подумала, что он уже во дворе с ребятами, но все же решила проверить.

В коридоре у тумбочки с телефоном сидел Пол, уткнувшись головой в колени. Я подошла к молодому человеку, присела рядом и погладила его по спине, успокаивая. А потом рукой наткнулась на что-то твердое и продолговатое, похожее на рукоятку ножа, а ладонь стала липкой и мокрой. От ужасного сравнения и неприятных ощущений я отдернула руку, случайно задев голову друга. Он даже не пошевельнулся, а с моих пальцев начала капать какая-то багрово-красная липкая жидкость. И вот тогда эмоции вернулись ко мне – панический страх накрыл меня с головой, полностью выключая мозг. Потому что Пола только что кто-то жестоко убил, налетев со спины, и этот кто-то мог убить и Мэри. И возможно убийца все еще в доме. Я пронзительно закричала, из-за чего потом миллионы раз себя проклинала, а затем, перед тем как потерять сознание, заметила, что провод от телефона перерезан.

Я пришла в себя оттого, что на меня вылили ведро воды, не меньше. Я подскочила от неожиданности и холода на лице, сев в своей кровати. Я не помнила подробности произошедшего, а, увидев знакомую обстановку коттеджной комнаты, даже обрадовалась. Мне показалось тогда, что это был просто еще один жуткий сон, коих в немереном количестве у меня было после Германии. Рядом с кроватью на стуле сидела Оливия и нервно курила, разглядывая цветастые занавески на окнах. В углу с отсутствующим видом копались в мобильниках Крис с Питером. И вот тут ко мне вернулся тот ужас, я поняла, что все это не просто кошмар из недавнего прошлого, а суровая реальность, которая настигла меня и моих друзей столь неожиданно и подло.

Никто не заметил моего пробуждения, потому что начали разговаривать шепотом.

-Ну, что,какие новости? Что там с телефонами? – Оливия прикуривала уже третью сигарету.

-Новости самые прискорбные, из наших телефонов вытащили аккумуляторы. А сотовые Мэри и Пола не ловят. В самом доме кто-то вырубил электричество, сделав замыкание в подвале, поэтому ни телефоны, ни холодильник, ни лампы не работают. У нас элементарно фонариков нет, только свечи. А из бака нашего микроавтобуса кто-то вылил весь бензин. И еще я думаю, что тот кто-то и есть убийца.

-Очень умно, Питер. Я думаю, что все мы догадываемся, что кокнул электричество, слил наш бензин и убил наших друзей один и тот же человек. Осталось только два вопроса – кто это и где он.

-А почему вы думаете, что это именно ОН? – Питер уже открыл рот, чтобы ответить другу, но я его прервала. – Почему вы думаете, что это обязательно молодой человек, а не девушка?

-Да, это дискриминация по половому признаку! – мрачно хмыкнула Оливия, в очередной раз затягиваясь. Шутка никого не вдохновила, поэтому никто не обратил на нее внимания.

-Потому что нет доказательств, что это именно она. К тому же, надо быть очень сильным, чтобы убить человека.

-Но ведь и того, что это ОН нам ничего не доказывает, вы действительно рассматриваете убийства слишком поверхностно, по-мужски. Мэри утопили в бассейне. Сил для этого надо не много, согласитесь. Достаточно просто быть хорошим пловцом и надолго задерживать дыхание. Дальше. Пол был занят тем, что пытался дозвониться до больницы, так? Он стоял лицом к стене, у которой стояла тумба. Следовательно, били со спины. А со спины неожиданно можно завалить ножом лба и здоровее нашего Пола, - я старалась мыслить здраво и призывала друзей к тому же.

-Но откуда это загадочное ОНО взялось? Ведь кроме нашего транспорта я больше машин не заметил, хотя после того как Мэри… после того как мы нашли ее, я весь участок обследовал, - Питер задумчиво потер подбородок, а затем подошел к окну, как будто машина могла появиться.

-Значит, у нас должны быть соседи. Потому что я исключаю возможность того, что «оно» приехало с нами на одном микроавтобусе, или пешком прошагало 45километров леса и столько же по окружному шоссе. Надо проверить окрестности, где-то тут еще домик был, Дэн мне говорил о нем.

-Точно. Надо проверить. Пошли, Крис, - Питер взял с комода ключи и вышел из помещения.

-Эй! – очнулась Оливия, - а если убийца все еще в доме?

-Это исключено, мы облазили каждый угол, пока ты сидела с Сарой. Так что успокойтесь, девочки. Если что, вы всегда сможете найти здесь что-нибудь тяжелое, чтобы защищаться, - уже у двери сказал Крис и скрылся вслед за другом.

    Я всегда боялась воды, в любом ее проявлении, будь то стакан, лужа или океан. Наверное, все дело в том, что в возрасте 7 лет я видела, как погибла моя мама. Естественно, со временем я поборола эту фобию, но воды все равно опасалась. Плавала рядом с бортом, пила маленькими глоточками, старалась не нырять. Однако я любила душ. Вода, которая стекала сверху, была совсем нестрашной, потому что я в любой момент могла сделать шаг в сторону, и быть в безопасности, так, чтобы ни одна даже самая маленькая капелька не долетела до меня.

   Теплый душ всегда успокаивал, смывал всю грязь и проблемы вместе с ней. Под мерное капание мысли выстраивались в голове в четкую логическую линию, позволяя разобраться во всем разумно и спокойно. Поэтому я оставила Оливию в комнате наедине с телевизором и бутылкой виски, а сама пошла в заветную комнату. Мне действительно следовало подумать. Впрочем, остальным тоже не помешало бы это сделать.

     Еще с самого начала этого кошмара мне показалось странным, что мы как-то холодно отнеслись к произошедшим убийствам. Возможно, это своеобразная защитная реакция организма на столь сильный стресс. Или мы никогда не значили друг для друга чего-то больше чем просто «позвонить в «Скорую» и тут же скрыться». Наверное, в нашей компании просто собрались равнодушные люди, с трезвым рассудком и здоровым цинизмом во взгляде на жизнь. Может, благодаря этому мы и сошлись.

-Ты неудачник, Джо Марси. Смирись с этим – Питер, начальник отдела, прокомментировал увольнение одного из наших пиарщиков, который провалил очень важный для нашего агентства проект, да еще и умудрившийся потратить на эту ошибку половину бюджета.Тогда очень многие пострадали, почти половину вышвырнули, так и не взяв никого на замену, взвалив все обязанности на оставшихся людей. Иногда приходилось «шагать по трупам», как говорится. Закладывать друг друга, подставлять. Это было абсолютно нормально для всего агентства – все боролись за выживание. Однако я была уверена, что гораздо выше таких вот норм, и, слава Богу, ребята из моего отдела считали точно также.

-Но нам все равно будет тебя не хватать, - закончил ключевую фразу наш номинальный начальник, после которой мы с девчонками должны были вынести огромный торт с надписью «Помни о наших веселых деньках, Марси», испеченный Мэри. Затем мы окунули его в это произведение кулинарного искусства, и Крис пинком выпихнул его из кабинета.Все весело рассмеялись и вернулись к работе. В тот вечер мы впервые пошли в бар после работы….

    Но в чем же причина того, что нас начали истреблять? Или это Джейсон в своей маске и с мачете прилетел в Англию специально, чтобы перебить весь цвет PR агентства, которое толкает им на Запад всякую гадость Старого Света? 

      Вряд ли. Как сомнительна и причина того, что все мы связаны между собой кроме последнего года, проведенного в звании «коллеги». Кому-то из нас мстят, лишая близких людей. Но в этом-то как раз ошибка этого самого мстителя. Оказалось, что кроме работы и общих интересов нас ничего не связывает. Мы даже не друзья, а именно коллеги по работе, которым приятно продолжить общение за гранью рабочего времени. Просто потому что так сложились обстоятельства. Потому что ближе, чем попугай, для Криса  никого не было. Я обожала своего племяшку, Оливия любила мужчин и своего кота, Питер увлекался охотой и боготворил свою маму, Пол любил людей, но никогда ни к кому не привязывался. Мэри была помешана на работе и люди ее не интересовали, как она старалась показать. Общей чертой для всех нас  был тот запрет, который проходил широкой красной поперечной чертой по всей жизни: Никогда ни от кого не зависеть, никогда никому не открываться, никогда никого не любить. Все должно быть взаимовыгодно. Вот такие меркантильные роботы с человеческими сердцами.

Сейчас таких много, и это должно быть грустно. Я понимаю это, но мне все равно, ведь я – одна из них. И теперь, когда два моих «друга» убиты, я не чувствую той невыносимой пустоты, которая по идее должна возникнуть после таких потерь. Но мне кажется, что это потому, что в душе человека не может быть две пустоты сразу. После смерти мамы появилось первое белое пятно в моей душе. А год назад и сердце прожгла щемящая боль, которая со временем превратилась в огромную зияющую дыру, которая стала последней каплей и лишь расширила пустынное пространство моего внутреннего мира. У всех нас произошла трагедия в жизни, и мы всего лишь справлялись с ней, как могли. Жаль, что выход из этого состояния – потеря человечности.

      Теплая вода успокаивала, но в этот раз не подсказывала решения. Мысли об убийце плавно перетекли немного не в то русло, когда дверь в ванную распахнулась, и в нее влетела перепуганная Оливия. Она быстро повернула краны, затем выключила свет и прошептала:

-Тсс, Сара. Мне кажется, оно снова в доме. Шарахается по коридору, бьется в двери и орет на каком-то странном языке. Слушай, а может это приведение? Помнишь, мы смотрели много фильмов про то, как духи умерших мстят живым за их ошибки? Может, мы как-то его потревожили? – по нервному шепоту девушки я поняла, что она немного не в себе, то ли от страха, то ли от выпитого виски, то ли от того и другого одновременно.

-Успокойся, Оливия. Это человек, а не приведение. Что за глупости ты говоришь? – спросила я, но, взглянув на до-смерти перепуганную подругу, решила сбавить тон и подмигнула. – Хочешь, я докажу что это абсолютно живой человек, такой же смертный, как и мы?

    Оливия бешено закивала, все еще крепко сжав губы. Я на ощупь вылезла из душа и надела халат. После этого добралась до двери и зашла в комнату. По-моему там Крис оставил свою клюшку для гольфа на прошлых выходных? Да, точно, в углу рядом с комодом.

     Нащупав нужный мне предмет и сжав его покрепче, я включила в комнате свет. Подошла к двери из комнаты и прислушалась. В коридоре действительно кто-то был, и этот кто-то, громко шаркая, приближался к нашей двери. Я встала за дверным косяком, чтобы сразу вырубить вошедшего. Но на секунду в моей голове промелькнула мысль, что убийцы добираются до своей предполагаемой жертвы очень тихо, чтобы не спугнуть прежде времени. А человек в коридоре явно не старался идти тихо. Он просто кого-то искал, а эта шаркающая походка была для него вполне нормальной. Том тоже всегда так шаркал из-за своих мешков, чтобы те не упали. Том?...

   За прошедший год у меня постоянно возникали ассоциации, касающиеся братьев Каулитцев. И я отгоняла эти навязчивые мысли куда подальше, потому что понимала их неправдоподобность. Но сейчас… Сейчас было совсем другое. Как бы я не хотела забыть его, я до сих пор могла отличить его по нескольким шагам и бархатному низкому голосу, которым прозвучали немецкие ругательства, когда он что-то свалил за дверью.

 Середина октября, ночь тогда выдалась очень холодной. Тогда, устроившись с бокалом красного вина на огромном подоконнике в своей съемной немецкой квартире, я закуталась в плед, чтобы тихо почитать своего любимого Оскара Уайльда, но задремала. В это время ко мне приехал Том – репетиция закончилась раньше, чем он ожидал. Мы тогда встречались только месяц и еще многого друг о друге не знали.Видимо он встал рядом со мной, чтобы посмотреть в окно, и схватился за длинную тяжелую штору в викторианском стиле, второй рукой задев мою голову. Я проснулась, чего он не ожидал, потому что когда я его поприветствовала, он дернулся и свалил на меня карниз вместе закрепленными на нем шторами. Естественно, деревяшкой меня треснуло по макушке, причем так сильно, что из глаз в прямом смысле брызнули искры, а потом я потеряла сознание. К счастью ненадолго. Очнулась я уже на кровати под шаркающие шаги, нервно меряющие мою студию, и еле слышную ругань из-за того, что «этот долбанный стакан все время разливается».

-Том, ты что? – удивленно.

-Я тебе воду несу. Уже пятый стакан, - подходит к кровати и ставит злополучный стакан на тумбу.

 -А что с предыдущими случилось?

 -Вылил. Нервничаю слишком…

 -Ты шаркаешь тоже из-за нервов? – легкая полуулыбка.

 -Нет, чтобы штаны не свалились, - подтягивает свои мешки в подтверждение слов.

 -Тогда не шаркай, сэкономим силы, - после этих слов в его глазах застывает благодарность, страсть и что-то по-детски трогательное. Он ложится мне на живот, обхватывает бедра руками и просит прощения за карниз…

    В глазах предательски защипало, к горлу снова подступил ком, а сердце забилось в бешеном танце, так и норовя выпрыгнуть из груди навстречу его ласковым рукам и теплым глазам. Как всегда сердце успокоил разум. Что он здесь делает? Словно в ответ послышался голос Питера о том, что мы должно быть наверху. Значит, ребята все-таки добрались до соседей, но наш домик не граничит с Германией, а Тому нечего делать в Англии, у них тур в разгаре. Значит, я ошиблась. Это не он, и слава Богу.

   Я вернулась в душ и позвала Оливию, сказав, что за нами прислали целый отряд, частично состоявший из немцев, и можно выходить и укрытия. В подтверждение моих слов раздался громкий стук, скорее для приличия, чем по необходимости, и в проеме показалась почти довольное для подобной ситуации лицо Питера, который размахивал бейсбольной битой, указывая на какие-то темные фигуры у себя за спиной.

-Это наши соседи, они немцы. Тоже захотели отдохнуть на природе, устроить какую-то вечеринку. Или нет, я не все понял, у них с английским плохо. Но по-крайней мере, они поняли меня насчет убийств, - в этот момент радужное выражение его глаз сменилось наподобие боли, и я поняла, что нас всю оставшуюся жизнь будет мучить если не настоящая горечь утраты, то уж щемящая тоска-то точно. И пусть мы будем ее прятать, стесняться, но это будет вполне нормально, ведь мы ЛЮДИ.

Немецкие соседи предложили нам остаться у них до утра, потому что телефонов у них не было. «Мы решили сбежать ненадолго из мира, где все пытаются до нас докопаться. Побыть свободными и ни от кого не зависеть», - так они это объяснили. Никто не знал, что делать с трупами, но ребята сказали, что разберутся. Нам с Оливией выделили комнату, чтобы мы смогли переодеться и привести себя в порядок.

Спустившись вниз, в холл, я решила задать вопрос, мучавший меня с того момента, как Оливия вытащила меня и отправила на разведку.

-Кто был тот парень, который слонялся у нас по коридору до твоего прихода, - спросила я у Питера, - и где он?

-Не знаю, но когда он понял, что мы говорим, а затем услышал ваши с Оливией имена, он сразу же сорвался с места и побежал к нам в коттедж. Потом уже пришел я, захватив с собой ребят поздоровее. Как только мы пришли и открыли вашу дверь, он сразу же ушел обратно. Странный такой, хотя…. Они тут все странные. Одно слово – немцы, - молодой человек пожал плечами так, словно это слово могло объяснить все. Хотя, так оно и было. Англичанам никогда не понять другие народы, точно так же, как и всем остальным не понять англичан. У каждой нации своя специфика поведения, да и вообще…

   От столь занимательных размышлений меня отвлек вопрос того же Питера:

-Пива хочешь? Они с собой его привезли из Германии.

-Нет, спасибо.

-Но оно хорошее, их страна славится своим пивом.

-Питер, ты же знаешь, что за пиво они пьют. То, которое мы им продвигаем, а оно противное. Мы сами его тестировали. Я очень устала, правда. И я не понимаю, как ты можешь пить пиво с таким видом, как будто ничего не случилось.

-А что, мне теперь плакать? Или может траурную рожу сделать? Я не хочу об этом помнить. Не забывай, что нам еще с врачами предстоит разговаривать. И с полицией объясняться. Успеем еще погрустить и пострадать.

-Ты меня поражаешь, Питер.

-Сара, я прекрасно знаю, что нет. В принципе ни одного из нас не волнует судьба другого. Все будут бороться за свою собственную жизнь, а не за мифического друга. И ты тоже. Поэтому не надо мне поражаться.

-Окей, значит, если что, то я могу не спасать твою задницу, да? – в разговор встрял добродушный Крис и похлопал приятеля по плечу. Питер рассмеялся и сказал, что он притворится попугаем, и Крису придется его спасти.

Крис всегда разряжал ситуацию, какой бы накаленной она ни была, и как бы ни ругались стороны. Вот и сейчас, после его своевременной и актуальной шуткой он предотвратил очевидный конфликт между нами. Все облегченно улыбнулись, и я пошла спать, пожелав всем приятной ночи. И убейте меня, но на секунду мне показалось, что в толпе я заметила напряженный взгляд знакомых карих глаз, с тоской направленный на меня, который снился мне всю ночь, что-то отчаянно напоминая…

 -Может, не стоит тебе туда идти? – умоляющий взгляд Билла у входа в клуб, где проходила презентация их альбома.

 -Почему? Он там с какой-то девушкой? Билл, лучше скажи мне сразу.

 -Нет. Он… немного не в себе, очень злится на тебя за что-то.

 -И это он на МЕНЯ еще за что-то зол? Ну, я ему устрою! – слегка оттолкнув молодого человека, буквально врываюсь в душное накуренное помещение, наполненное неоновым светом. Тома я заметила сразу, он сидел в самом дальнем углу, за занавесочкой, видимо обозначающей ВИП зону. Вот только он пока не обратил на меня внимание. Зато обратили какие-то пьяные лбы, которые хищно оскалились при виде меня. Один из них, самый высокий, подсуетился и через несколько секунд оказался рядом, при этом он начала наворачивать вокруг меня круги, то и дело распуская руки. Мне это ой как не понравилось, и я молча развернулась, решив добраться до цели окольным путем. Остальные зубоскалы вовремя подоспели, закрыв мне пути к отступлению, и параллельно лапая меня. В этот момент мой ветреный молодой человек все же соизволил обратить на меня свой взгляд. Я повернула голову в его сторону, мысленно прося о помощи. Наткнувшись на тревогу в ореховых глазах, я поняла, что призыв принят. Резкое движение, быстрые шаги и грозный вид охраны, которая подбежала вслед за Томом – все это послужило залогом внешней безопасности. А потом – ласковые руки, горячее дыхание и слова где-то на уровне макушки: «Я с тобой…», и больше ничего не надо….

 Утром меня разбудил тихий стук в дверь. На прикроватной тумбе на удачу стояли электронные часы, похожие на те, которые стояли у нас в квартире в Германии. Я сама их покупала, несмотря на все возражения Тома типа «счастливые часов не наблюдают».

Он однажды кинул их в меня во время нашей очередной ссоры. На корпусе даже осталась отметина, которой на этих часах, конечно, не было. Надеюсь. Хотя что-то подсказывало мне обратное. На экране же светилось – половина восьмого. И кого могло принести в такую рань?

-Кто там? – по-английски.

-Мне нужно с тобой поговорить. Можно войти? – ответ на немецком. До боли знакомым голосом с до боли знакомыми интонациями. Не дожидаясь разрешения, он открыл дверь и прошел к окну рядом с кроватью.

 И как будто не было этого года разлуки, все как раньше, все по-прежнему. Как будто он только что вернулся с очередного концерта, чем-то раздраженный, немного злобный, но не менее родной. А я все та же немного ветреная, слишком молодая, но также желанная. Единственная, кто мог его успокоить, отвлечь от надоедливых малолетних поклонниц, неурядиц с «Universal», конфликтов с продюсером.

 -Привет… давно мы не виделись, правда? Я скучал, - тихий, вкрадчивый голос. На первый взгляд может показаться, что он рад встрече, но немного «смущен такой случайностью». Но я подумала, что это всего лишь затишье перед бурей, и оказалась права. Том ждал ответа, молча разглядывая искусственные цветы на подоконнике.

-Привет, - я даже не была удивлена, а голос звучал уверенно и спокойно, что не могло не радовать, потому что внутри-то все дрожало. – Действительно, давно. И, сказать по-честному, я надеялась больше не встречаться.

-Даже так, - он на секунду опустил голову, а затем снова поднял. Глаза его горели недобрым огнем, а слова вылетали резкими грубыми толчками. – А это ничего, что ты не поинтересовалась у меня, хочу ли я тебя видеть или нет?! Ты подумала обо мне и моих чувствах? А знаешь, что было с Биллом? Впрочем, я не за этим пришел.

-Знаешь, Том… Чья б корова мычала, вот что я тебе скажу. Сам ты сильно заботишься о чужих чувствах, - я уже готова была высказать все, что я о нем думаю, но тон, которым было сказано последнее предложение – извиняющийся и полный сожаления – меня остановил и насторожил. – Что случилось, Том?

-Понимаешь… все наши гости разъехались, испугались вашей истории и сбежали. У нас осталась одна машина, но в ней места хватит только на четверых.

-У нас микроавтобус, там места хватит на всех. Просто перелить бензин из вашего автомобиля к нам, и все, проблемы нет.

-Да это мы поняли, не глупые… Я ведь только начал рассказывать о наших бедах. В общем, мы наполнили канистру бензином, и Питер понес ее к вашему домику, чтобы заполнить бак вашего автобуса. Ты же знаешь, что дорога проходит через небольшой лесок, если так можно назвать эти жалкие несколько десятков деревьев. В среднем путь занимает минут пять. Туда и обратно, включая время на заправку машины, по нашим подсчетам должно занять не больше пятнадцати минут, максимум двадцать. Но его не было минут сорок, - он перевел дух и, присев на кровать, продолжил. – Крис и Андреас – да, он тоже здесь – пошли проверить, все ли у него в порядке. Мы увидели его, висящего вниз головой на веревке, которую кто-то привязал к ветке. Ему перерезали горло, а канистру разлили.

-Что? Когда они его нашли?

-Полчаса назад.

-А когда все уехали? И почему вы позволили им уехать?

-Часа в три ночи. И они не спрашивали разрешения, знаешь ли.

-Том… - я с трудом поборола в себе желание просто прижаться к его плечу и дать волю слезам, как раньше. Чтобы он погладил меня по голове и сказал, что все будет хорошо. Как год назад. Но вместо этого я сползла с кровати, подальше от него, и тогда спросила:

- А Оливия знает?

- Да, ей сказал Крис. И еще он просил собраться всем внизу через полчаса, чтобы решить, что делать дальше. Так что не опаздывай, пожалуйста, а то я тебя знаю, - он грустно улыбнулся и покинул комнату.