[454x330]
В темной комнате горят свечи – одна, большая, стоит прямо на столе, и воск стекает на праздничную скатерть, вторая, тонкая, медленно умирает в высоком старинном подсвечнике.

Я сделала все, как нужно, любимый.

В желтоватом дрожащем свете все предметы в комнате отбрасывают причудливые тени, а в углах клубится почти осязаемая темнота, то отступая вглубь, то подступая к самым углам стола.
Темнота плотная, пугающая, но мне не страшно, милый. Только руки немножко дрожат.
Кутаюсь плотнее в старую шаль, оглядываюсь, вздрагиваю от каждого прикосновения сквозняка к шее и щекам.

Сегодня все гадают - хотят узнать, что их ждет. Пускают кораблики по воде, жгут бумагу, топят воск, всматриваются в зеркала, надеясь найти на их дне свою судьбу.
Вот и у меня на столе все, что нужно – пучки засушенных трав, ягоды, свечи, листы тонкой бумаги, серебряные ложки.

Воск капает на лист бумаги, испещренный старинными символами.
Я держу в руке лепесток. Я специально сохранила его между книжных страниц. Помнишь, как ты дарил мне эти цветы? Ты принес их на наше первое свидание, и наверняка не знал, куда их деть, пока ждал меня на площади, под часами. А когда я подошла, протянул мне помятый букет и смущенно улыбнулся. Помнишь, любимый?
Все эти годы я хранила в своих тайниках такие мелочи, а в памяти – каждую секунду нашего с тобой времени.

Я вчера бросала в стакан с водой обручальное кольцо, и видела внутри твое лицо. Мне показалось, что ты изменился, повзрослел, а может просто тебе снился страшный сон.

Я зажигаю еще одну свечу – твой подарок. Мы тогда вместе были в магазине, и ты заметил, как сильно она мне понравилась – темный воск, покрытый рисунком из рун.
Огонек тянется вверх, и на секунду мне кажется, что внутри скользят какие-то смутные очертания. Видение исчезает так же внезапно, но по позвоночнику уже бежит предательская дрожь. Я снова оглядываюсь в темноту, и сквозняк еще раз гладит своей холодной рукой мою шею.
Милый, ты видишь, на что я иду ради тебя? Ради нас…

Ты помнишь день, когда пообещал, что мы всегда будем вместе?
Ты помнишь, цвела сирень. Было пасмурно, но очень тепло – впервые в том году. Мы сидели на скамейке в парке, и ты говорил, что теперь-то ты точно знаешь, ты совершенно уверен, что мы предназначены друг для друга и будем вместе всегда. Я переспрашивала: «Что, правда?», - просто потому, что мне нравилось это слышать. И ты отвечал: «Конечно, правда!»
Ты помнишь этот день? Помнишь, какая музыка играла за деревьями, помнишь мальчика, который потерял шарик и плакал так, как будто этот шарик был единственным, ради чего стоило жить? Потому что я помню все это сейчас так же четко, как год назад, и буду помнить всегда. Помню так же, как каждую минуту, проведенную в ожидании твоего звонка – до того самого момента, когда я вдруг поняла, что ты не позвонишь.

Тонкое лезвие ножа скользнуло по руке, несколько темных капель упало на пожелтевший листок с незнакомыми словами. Я стиснула зубы, зажала порез – ничего, кровь быстро остановится.
Выбирая нужные веточки из разбросанных на столе пучков высушенной травы, я смотрела на пламя свечи, пытаясь разглядеть в нем добрый знак.
Для нашей любви нет препятствий, милый.

Листок легко занялся и сгорел в один миг, оставив только пепел на краю стола.
Время пришло.
На улице морозно, звезды дрожат в черном небе, снег искрится. Я наскоро надела пальто, шапку отбросила куда-то вглубь комнаты. Сегодня мне не холодно.

На короткий миг нож сверкнул, отразив лезвием огоньки свечей, и спрятался в руку.
Все будет хорошо, любимый.