Зачиная весну глубоко внутри, я иногда думаю, что и наружу она рождается исключительно от того, что мы все потихоньку её рожаем. У меня внутри, например, уже начинают цвести абрикосы. У меня внутри я стою над обрывом в Балаклаве, там, где по традиции каждый раз снова начинается жизнь. Я стою там на узкой тропинке под солнечными лучами и дышу морем. Если сухие улицы и тропинки существуют - то они все у меня внутри, и я уверена, ещё чуть-чуть, и они родятся наружу, как воплощение моих мыслеформ, вот увидите. У себя внутри я иду по набережной канала Грибоедова в белом платье на бретельках, с сумкой через плечо, и меня окутывают шумные и прозрачные летние сумерки большого города. У меня внутри я умею говорить на всех языках и могу ехать куда угодно, мне не нужно выскребать из банки последнюю мелочь на маршрутку до работы и вставать затемно.
Есть вещи, без которых мне сейчас тяжело, и которых я не понимаю про себя и про нас. Я, например, не понимаю, как можно было похерить такую любовь, и херить её день за днём, зная об этом, и ни-че-го не делать для того, чтобы всё исправить. Я не понимаю, как можно было быть настолько слепыми и сконцентрированными только на себе. И ещё - как можно было не видеть, что всё летит к чёрту. Мне непонятно, что делать дальше, ведь у меня нет отправных точек и, сказать по правде, у меня нет вообще ничего, кроме этой свободы делать с собой что угодно, которая была так долго целью, что теперь, когда цель достигнута и становится средством, нужно решать, куда её нести, что с ней делать. Для того, чтобы решать, нужно чуть больше солнечного света и значительно больше времени и воздуха, а мне, честно говоря, хочется только поцелуев и заниматься любовью, и, знаете, как мне нравится это словосочетание, я прямо в восторге от него - заниматься любовью. Бесконечно.
Вместе с этим, есть то, от чего мне очень легко освобождаться и распаковываться. Не совсем понятно, почему именно я была настолько глупа, что взвалила на себя всю эту непосильную тяжесть, но мне так легко теперь без всех этих врачей, оправданий перед родителями, бывших девушек, обвинений себя в безденежьи, скуке, бесчувственности, неудачах. Мне так легко не тащить на себе всё это, что я даже не уверена, захочется ли мне ещё раз взвалить всё это на себя когда-либо.
На самом деле я гораздо более растеряна сейчас, чем мне хотелось бы. Мне хотелось бы большей целостности и определённых стремлений, но пока что я только выметаю из дома мусор и радуюсь февральскому солнцу. Самой большой проблемой оказалось полное отсутствие кого-либо рядом в это странное время. Но я справлюсь. Хорошо бы, чтобы еще погода больше не портилась до самой весны.