Люди растут и крепнут, впиваются в жизнь пальцами оцарапанными. Я же выпускаю ее из ладоней и спокойно наблюдаю за тем, как все катится к черту.

Есть такие места, которые полны воспоминаний всем своим существом. Припорошенный снегом Севастополь - одно из них. Я не помню, чтобы зимой я бывала там, но я смотрю на темнеющий Инкерман с высоты, и мне вспоминается, как прошлым Девятым Маем мы ехали в автобусе смотреть салют, вспоминается, как спускались с Точки в тот же день, и хочется убить тебя за то, что ты делал со мной тогда. Я вглядываюсь в мелькающие переулки, наклоняюсь к стеклу, отворачиваюсь, чтобы не было видно, как глаза краснеют и наполняются острой и соленой болью до краев.

Я мечтаю о летнем утре в Коктебеле, когда солнце выползает из-за восточных мысов, и мир становится горячим и плоским, и весь рельеф исчезает в его лучах, остаются только синие и золотистые контуры холмов, и густо пахнет водорослями. Я мечтаю об утре в Коктебеле и о том, чтобы исчезло битое стекло, которым под завязку набита грудь.