Я люблю свою семью, но иногда они становятся просто невыносимы: столько гама от них, столько суеты...поэтому как-то раз я решил прогуляться в полном одиночестве, для чего встал с утра пораньше и отправился в парк. Там я давно еще приметил для себя аккуратненькую скамеечку, укрытую сенью деревьев. На нее я и сел, потом достал из рюкзака книгу, которую все собирался почитать, открыл ее и углубился в мир фантазий...
Из мыслей меня выдернуло четкое ощущение, что на меня кто-то пристально смотрит. Нехотя оторвав глаза от черных строчек, я поднял взгляд и увидел сидящего рядом со мной мужчину, который с какой-то странной блуждающей улыбкой уставился на меня. Видимо, я вздрогнул от удивления, потому что он улыбнулся еще шире, обнажая два ряда пожелтевших от времени зубов (ему было явно под семьдесят). Я хотел было спросить его, откуда такое внимание к моей скромной персоне, но он заговорил сам. И я его не прерывал, хотя мог бы, и не раз. Почему? Сам не знаю точно...что-то было такое в его взгляде...умоляющее. Поэтому я слушал и не перебивал, а только изредка отвечал на его вопросы.
“Вы знаете, я к Вам подошел, потому что понял, что вы не из шумливых. Я, видите ли, шума не переношу, а люди тихие встречаются нечасто. Но даже нам, людям от природы молчаливым, иногда поговорить хочется, ведь так? Ну, признайтесь, правда ведь! Вы извините, если я Вам помешал, но...Вы не против, если я с Вами поговорю? Вы ничего не отвечайте, если не хотите, просто послушайте. А то, хоть я и привык со своей собачкой разговаривать, все же в людской компании изредка нуждаюсь. Ну...так вы не против? Правда? Как здорово...спасибо Вам...о чем я собираюсь говорить? Вы знаете...
Я очень люблю свою собаку. Она сейчас здесь где-то, свежим воздухом дышит, как и я. Ее Тиной зовут, и она просто замечательная. Не хотите узнать, почему именно Тиной? О, это почти романтическая история...Вам интересно? Нет, правда, если нет, то я не буду и начинать. Все-таки интересно? Ну, я как-то раз поехал с друзьями...у меня тогда еще были друзья среди людей...так вот, я поехал с ними на озеро, жарить шашлыки и все такое. Шумно было...люди - они вообще шумные, в смысле, большинство. Я вот совсем не шумный. Не люблю галдеж.
Ну так вот, поскольку мои друзья расшумелись, я отошел подальше от них и поближе к берегу. И тут слышу...тихое такое...”Тяв! Тяв!” Я сначала даже как-то не обратил на это вимания, и вдруг опять, громче: “Тяв! Тяв!” Я уж тут заинтересовался, подошел к краю берега, а там все в тине. И снова: “Тяв! Тяв!” совсем близко. Смотрю, а в тине серый мешок лежит. И тявканье, значит, оттуда идет. Я его вытащил, открываю, а там комочек. И, как выяснилось, не просто комочек, а щеночек. Хе-хе. Ну, потому как я его в тине нашел, а он еще и девочкой оказался, назвал Тиной. Вот, значит, как. Сначала пытался ее пристроить в хорошие руки: не люблю я, когда кто-то еще со мной постоянно находится. Но брать ее почему-то не хотели, а я уж привык к ней, ну, и оставил у себя.
С тех пор мы вместе. Тиночка у меня просто чудесная. Смышленее нее собаки нет нигде. Я ее враз всяким командам обучил. На выставки, правда, нас не пустили...эти глупые люди заявили мне, что, мол, лапки у нее для таксы слишком короткие, и уши длинноваты, да и вообще неправильной формы. Да ее ушкам, ее прекрасным, тоненьким ушкам, которыми она так мило подметает пол, и ее чудным лапкам, которыми она так наивно семенит, любая чистокровка позавидовать может! Но я что-то разнервничался, извините меня, пожалуйста. В общем, мы совсем не страдали и не страдаем от того, что не смогли завоевать пару-другую десятков медалей и ленточек.
Мы с Тиной много гуляем, почти все время проводим вместе. Друзья надо мной и моей привязанностью к, как они выразились, “какой-то там собаке” сначала посмеивались, потом стали дуться на меня, мол, я их совсем забросил, и в конце концов большинство из них пришло к выводу, что я чокнутый, а другие просто, безо всяких объяснений, перестали со мной общаться. Так что меня и Тиночку больше никто не беспокоит. И вообще, если уж говорить о чокнутости, то это еще вопрос, кто из нас нормальный! Они только и делают, что сходятся и расходятся, ссорятся и мирятся, чтобы через неделю опять поссориться! Говорят и думают только об этой...пошлости, об этом бреде, который называют “семейной жизнью”. Да кому она нужна, эта семейная жизнь? Постоянные перепалки, ругань, от тебя вечно чего-то требуют, пилят тебя! Так вели себя мои родители, и так ведут себя все семейные пары! И детей своих учат тому же! Нет уж, обойдусь без этого, обойдусь! Ох...простите...простите меня, я Вас напугал...опять вышел из себя, вы уж меня извините...но семья - это дело муторное...и, к тому же, ненужное. Очень Вам не советую. Заведите лучше собаку.
Вот, нам с Тиной так хорошо вдвоем! Особенно теперь, когда я на пенсии. Если бы не она, был бы один совсем. А так...родная душа рядом. Раньше, когда работал, прихожу домой, уставший, а она уже у порога, свою переднюю лапку поднимет и смотрит на меня своими умными глазками. Ну а теперь мы с ней вообще все время вместе. Как говорится, неразлей вода. Гуляем, кушаем вдвоем. Пару лет назад она заболела сильно...признаюсь Вам честно, я тогда чуть с ума не сошел - так волновался за нее...но не буду, не буду об этом, слишком тяжело вспоминать. Ну, так ей на полу одной, понятно, плохо, бедной, вот я и стал ее с собой укладывать. А когда она выздоровела, так обрадовался, что отучать не стал. Так вот, и спим вместе. Она мне совсем-совсем не мешает. Даже если проснется утром раньше меня, то лежит тихо-тихо, не скулит, не шелохнется. А ровно в шесть, когда нам уже пора вставать и идти гулять, лизнет меня в нос разок-другой, ну, я и проснусь.
Да...она у меня умница...ей даже игрушек не надо, она предпочитает мыслями время занимать. Прямо как я. Не люблю суетиться. По мне, так лучше посидеть, подумать...на худой конец, пройтись размеренным шагом...Хотя, у Тиночки одна игрушка все-таки есть. Маленький такой белый щеночек на красных колесиках, его еще можно за веревочку возить. Тина, бывает, ляжет напротив него, и смотрит ему в глаза, смотрит...Долго может смотреть, час-два. Будто бы общается с ним, мыслями обменивается. Мне иногда от этого даже не по себе становится. Но это так, между нами. Никому не говорите, а то Ваши знакомые еще, чего доброго, сочтут меня сумасшедшим, да и Вас за одно, потому что Вы меня слушаете. Хе-хе.
Эх...надо бы Тиночку позвать...а то мало ли, какие тут псы ходят...Ой, а вы знаете, какая беда со мной и Тиночкой приключилась недавно? Даже представить себе не можете. В наш парк где-то месяца с два тому назад повадился какой-то толстый мужик со своей крысой. Ну, то есть, конечо, у него не крыса, а бультерьер, но, Вы знаете, я их иначе, как крысами, не называю. А этого, так особенно. Маленький такой, мне по колено, глаза злющие, морда розовая, а нос черны й весь. На всех собак рычал, людей пугал, хозяина не всегда слушался...в общем, отвратительная крыса. То ли дело моя Тиночка...Она-то меня почти без слов понимает, такая она у меня умница. Но я от темы ушел. Так вот, мы с Тиной этого мужика с его крысой стороной обходили, мало ли что. А в один раз я задумался о чем-то, и меня ноги сами вперед понесли, не разбирая дороги. Иду, значит, иду, и тут слышу: моя тихо-тихо (она вообще никогда ничего громко не делает) рычит. Поднимаю, значит, голову, а перед нами этот...бультерьер. А хозяина его и нету. Ну, не видно его нигде поблизоси, то есть. Я виду не подаю, им вообще никогда нельзя показывать, что боишься: кинутся на тебя сразу - иду себе дальше, ну, то есть, прямо на него, а он, этот безмозглый, тупой пес, как зарычит, да как кинется прямо на меня! Я уж руками закрылся, глаза зажмурил, думаю: все, конец мне пришел, и тут слышу: моя Тиночка лает! Открываю глаза, а она с этим чудовищем сцепилась, по земле катается, рычит! Она, значит, меня защищать кинулась! Но я вижу, этот бультерьер уже зубами к ее горлу подбирается. Я кинулся их разнимать, и тут Тиночка, моя Тиночка, первый раз в жизни меня за руку укусила! Мол, не лезь, я разберусь! Все еще меня зачищает! Тогда я кинулся хозяина крысы искать, нашел, говорю ему, чтоб он своего монстра убрал, а он плечами пожимает, смотрит на меня своими рыбьими глазами, и говорит, что уже бесполезно, ничего сделаь нельзя. Уже народ вокруг собрался, кто-то милиционера позвал, и тут моя Тиночка как завоет...никогда она так не выла...навсегда этот вой запомнил, он мне в кошмарах снится. Эта...этот...в общем, это ее за горло ухватило и грызет, и душит, убивает мою милую, мою родную! Я палку схватил с земли, стал по нему колотить, но оно не отпускает, крепко держит...Я палку бросил, схватил булыжник, хочу, этому башку его разможить, но тут толстяк, его хозяин, подбегает, орет мне что-то, мол, моя собака, не трожь! Я уж не знаю, откуда силы взялись, старик ведь я, его камнем ударил, он отошел, за голову держится. Женщина какая-то завопила...тут уж милиционер подоспел, и не один, с подкреплением...меня схватили, оттащили...Тиночку мою и...этого окружили, а меня к ней не пускают! Я и рвался, и кричал, и звал, а они меня в машину затащили, повезли куда-то...в отделение...там я им кое-как рассказал, что случилось, и меня в конце концов отпустили. Я пулей обратно в парк, нахожу это место, а там...там...там только кровь на пыли, и нету никого...нет моей Тиночки, моей славной, моей ласковой, моей родной Тиночки...
Как до дома добрался, не помню. Честно, не помню. Дверь кое-как открываю, захожу в прихожую, запираю за собой, похожу в зал...а там, на диванчике...Тина! Моя Тина! У нее на ошейнике адрес был мой, вот ее и привезли! А ключ у соседки взяли, у нее запасной есть, на случай чего. Я к ней кинулся, обнимаю ее, плачу, смеюсь...а она меня облизывает, негромко тявкает...устала, бедная...но ничего, я ее выходил...все нормально с ней...
Мы с ней снова вместе, и теперь нас уже никто не разлучит. Будем так, до самой смерти, вместе кушать, вместе спать, вместе гулять...Только то место мы теперь обходим. Ну, Вы понимаете...то самое место...а то мало ли, что...
Господи, вы только посмотрите на время! Нам уже давно пора идти! Тина! Тиночка! Ко мне, родная! Спасибо Вам огромное за то, что выслушали, иногда хочется поговорить с кем-то...кроме тебя Тина, не ревнуй. Ишь ты, какая, как смотрит! Ну все, все. Пошли, милая. До свидания!” - с этими словами он поднялся и пошел в сторону выхода из парка. Я смотрел ему вслед и вдруг ощутил острое желание оказаться дома, среди родных и близких мне людей. Чтобы почувствовать, что меня любят. Чтобы понять, что я нужен. Чтобы ощутить, что я не одинок.
А человек шел и шел вперед. Шел с чувством собственного достоинства, не торопясь. Он смеялся, очень искренне и радостно смеялся, и то и дело оглядывался назад, на маленькую игрушечную собачку, которую вез за собой на веревочке.