[показать]

То, что нам показали в немногочисленных роликах с места аварии, говорит само за себя – даже спустя 25 лет, имея одну из наиболее прогрессивных и высокотехнологичных экономик мира, Япония не смогла грамотно и оперативно организовать ликвидацию последствий аварии.

Вот как описывают события и самоотверженный труд ликвидаторов в первые дни после аварии участники тех событий. Вспоминает бывший начальник штаба ВВС Киевского военного округа, заслуженный военный летчик России, генерал-полковник запаса Николай Тимофеевич Антошкин.

Николай Тимофеевич с 26 апреля по 5 мая 1986 года непосредственно руководил действиями сводной авиационной группы по засыпке с воздуха аварийного реактора ЧАЭС. В ходе операции под его руководством на реактор было сброшено более 5 тыс. тонн различных материалов. Генерал лично по несколько раз в день поднимался в воздух. За мужество и самоотверженный труд при ликвидации аварии на ЧАЭС был удостоен звания Героя Советского Союза.

По рекомендации ученых правительственная комиссия приняла решение закрыть реактор сверху защитным слоем песка. Но подступиться к аварийному блоку кроме как с воздуха было неоткуда. Поэтому сразу поставили задачу: как можно быстрее начинать с вертолетов сбрасывать песок в горящий кратер.

Самые первые броски выполнили с Ми-8. Чтобы попасть в цель, вертолет в полете почти зависал над кратером. Борттехник, привязанный в грузовой кабине тросом, подтаскивал мешок к двери и кидал его в горящее жерло. Шесть-семь мешков кинет, весь «в мыле», жарко. На высоте сброса в 200 м температура 120–180 градусов. Радиация такая, что дозиметр ДП-5 просто зашкаливал. Тогда у ликвидаторов были только приборы, которые могли измерять уровни радиации до 500 рентген. Теоретически рассчитывали, что на высоте прохода радиационное облучение в пределах 1000 рентген, а на самом деле оно было в 3–3,5 раза больше. В эпицентре вообще эти уровни достигали 10–12 тыс. рентген. После таких вылетов у борттехников наступали приступы рвоты. Сказывалась невыносимая жара и физическое перенапряжение. Это был адский труд.

Чтобы хоть как-то его облегчить, стали укладывать мешки в вертолете на доски. Всего в первый день вертолетчики сбросили около 56 тонн груза.

Но, как оказалось, для аварийного блока все сброшенные тонны – лишь капля в море. По расчетам ученых, нужно было сбросить в общем 5–6 тыс. тонн. А это величина уже совершенно другого порядка.

И тут на выручку вновь пришла русская смекалка: вертолетчики придумали использовать для заброса в реактор мешков с песком тормозные парашюты от военных самолетов, которые использовались как сети для транспортировки груза на внешней подвеске. В результате увеличения количества одновременно поднимаемых парашютов на внешней подвеске стала эффективней использоваться грузоподъемность вертолетов. На Ми-6 грузили 6–8 тонн, а на Ми-26 – до 12–15 тонн. Итоговые показатели сброса песка росли час от часа, день ото дня.

Однако активное наращивание слоя песка вызвало непредвиденный рост температуры на аварийном реакторе. Ученые забеспокоились: что делать? Ситуация опять критическая. Приказали прекратить сбрасывать песок, кидать только свинец. Нужна свинцовая атака на реактор.

Тогда со всего Союза в Чернобыль везли свинец. Его изымали со складов долговременного хранения, с производств. Даже охотничья дробь была использована для борьбы с нейтронами.

Вертолетчики справились и с доставкой свинца в реактор. К концу дня 30 апреля горящее пятно в реакторе уже не светилось, и об этом было доложено председателю Государственной комиссии. Но утром первого мая, когда прилетели к аварийному блоку для контрольного облета, снова увидели там пятно. Пришлось продолжать наращивание защитного слоя. И только к 11 часам того же дня был достигнут окончательный результат – пятно закрыли полностью.

Как было отмечено выше, первым начал работать над местом аварии вертолетный полк на Ми-8 и Ми-6, который оперативно базировался в Чернигове (перелетел туда из Александрии). Потом в район ЧАЭС стали подтягивать силы из других авиационных объединений. Например, из Закавказья перебросили Ми-26, из Прикарпатья пришла эскадрилья Ми-24РХР, из Белоруссии прилетели вертолеты Ми-8, а потом и Ми-26.

В составе группировки вначале было почти 80 машин. Они базировались на аэродромах Чернигов, Гончаровское, Овруч. На полевом аэродроме в Малейках организовали дезактивацию авиатехники. Сейчас там осталось кладбище вертолетов и двигателей. Каждое утро вертолеты перелетали с оперативных аэродромов на три площадки, расположенные непосредственно вблизи АЭС. На каждой находились машины только одинакового типа. Это было обусловлено технологией их загрузки, а также методикой выполнения полетов по наиболее эффективным схемам заходов. В самом начале вертолетные площадки находились на удалении от реактора 500–800 м. В связи с тем, что на земле радиационный фон все время увеличивался, площадки приходилось отодвигать все дальше и дальше. Так постепенно ушли на 14–18 км от первоначального места базирования. Когда наладили схему маршрутов таким образом, что экипажи выходили на цель непрерывным потоком, лишнее количество авиатехники было отозвано. Вместо восьмидесяти осталось примерно 30 вертолетов. Кстати, в Чернобыле остался практически весь наличный парк вертолетов Ми-6 ВВС СССР и большая часть Ми-26.

Конечно, особенно много получили радиационного облучения те, кто работал на ЧАЭС сразу после аварии. Военные вертолетчики проявили в той обстановке подлинное мужество и самопожертвование. Так, командир эскадрильи подполковник Яковлев за один день сделал 33 прохода над реактором. Полковник Нестеров с самого начала ликвидации последствий катастрофы постоянно был, как говорится, на самой передовой (тут уместно вспомнить, как «работали» вертолетчики над Фукусимой – боязливо выливая воду еще на подлете к реактору и быстро уводя машины из опасной зоны).

5 мая экипажи, выполнявшие радиационную разведку, сообщили, что величина уровня заражения при подлете к реактору на высоте 200 м находится в пределах 40–60 рентген. Это была победа, хотя о полной ликвидации последствий речь уже не шла, но этот результат был очень и очень весомым.

ТПП-Информ
по материалам «Независимого военного обозрения»

http://www.tpp-inform.ru/global/1186.html