Out
14-07-2008 23:28
к комментариям - к полной версии
- понравилось!
По многочисленным просьбам выкладываю статью журнала Out. Как я поняла, Out - журнал для геев и про геев. Что же там делает Пит???XDDDD
Кароче вот:
This Charming Man
Pete Wentz would rather kill himself than live in the closet or keep his mouth shut. Instead, the Fall Out Boy front man is looking to his hero Andy Warhol for lessons on making a lightning rod of ambiguity.
feel like the drink of choice at this hour really changes people’s perspective on you,” Pete Wentz says, settling in for lunch at a swank Hollywood hotel. “I like to give a piece a good intro: ‘And then he had a beer.’ ” His prefab opening anecdote fits particularly well with the sweatpants he’s wearing. “Oops,” he jokes, predicting my editor’s reaction to his straight-dude shtick before settling on an iced vanilla latte.
Wentz also suggests two sidebars for this article (“a thermostat of my gayness” and a quiz with real and fake quotes about his sexuality) and asks if him being in Out is akin to the Beastie Boys doing Vibe. “Will you get flak for having someone like me on the cover?” he asks, sounding more concerned for the magazine’s reputation than his own.
Like a line he wrote in “Sugar, We’re Goin’ Down,” the band’s 2005 breakout hit -- I’ve been dying to tell you anything you want to hear -- Wentz seems all too aware of how his words and actions will play on the page, not to mention the entertainment TV shows and blogs that eagerly mine his confessional, sensationalist tendencies. But he draws the line at painting a self-portrait that’s easier for his more narrow-minded detractors -- or even fans -- to swallow.
What Wentz wants us to see is a complex, sometimes contradictory image. “I’m like the boy next door,” he quips, “but just a little bit off.”
But while he may have a bulldog’s attitude and more than a dozen tattoos, Wentz isn’t intimidating enough to stop the hate parade. “When I’m going down the street I get called a fag all the time,” he says. Instead of bothering to deny it, he shifts deftly to mocking the bullies’ Neanderthal mentality: “We have iPhones, and I’m still getting called the same names as when I was 13.” It’s a 10-second sound bite so succinct in its disdain he’ll use variations for months in blog posts and other interviews.
He readily cops to having appropriated queer culture, just as early white rock and roll artists ripped off black music and went mainstream. “If I was gay,” he says, “and I saw people playing with it, being ambiguous, I don’t really know how I would feel. I look back at Elvis and I’m like, Was Elvis a dick?”
Even with 6 million Fall Out Boy albums sold worldwide, another 5 million by bands signed to his own label, a pop princess on his arm, a baby on the way, and a new deal to sell his clothing line at Nordstrom stores, Wentz remains impulsive and profane. He’s also transparently annoyed at friends who warned that whatever sexually suggestive comments he makes will feed tabloid headlines for a year. “There’s part of me that’s like, Fuck you, I do what I want,” he says with a curled lip. “ ‘Don’t do that’? Now I’m just going to do that 10 times in a row.”
Like his friend Kanye West, he’s found that “whenever you say that homophobia is stupid, you just get called gay.” Lucky for us, he sees his ever-growing audience as an opportunity to fuck with the minds of anyone who thinks there’s something wrong with that. “Homophobia is the last acceptable hatred,” he says and writes, frequently and wearily.
“People treat sexuality the same way that [during] Jim Crow [white] people treated African-Americans,” he tells me. “It’s totally dehumanized.” It could be his view from the stage -- Fall Out Boy audiences skew toward teenage girls, and dudes who like mosh pits and teenage girls -- but Wentz shrugs off the idea that whatever bias remains will survive another generation. “The actual acceptance of gay marriage is inevitable,” he says. “It’s just like how the next generation of kids are going to all have tattoos.”
Before Wentz, 29, covered his skin with an inked collar of thorns and portraits from Tim Burton cartoons, he was just the oldest of three children growing up in the wealthy northern suburbs of Chicago. He says his liberal parents never shoved any particular politics down his throat, “except, like, Kenyan food.” A star soccer player in high school but also an intensely unhappy and angry kid, he did time in a teenage disciplinary boot camp, bounced from one punk band to another, and eventually left DePaul University a semester shy of a political science degree to play bass full-time.
His new career was Fall Out Boy, a pop-punk band that left the local hardcore scene for more melodic rock pastures, in part because the homophobic violence they witnessed at shows pissed them off. After hauling ass cross-country in a beat-up van to play tiny, shitty venues, their indie-produced album, 2003’s Take This to Your Grave, landed them a deal with Island Records. From Under the Cork Tree sold 3 million copies in the U.S., and last year’s Infinity on High topped the Billboard chart, spawning two top-10 pop singles.
Wentz doesn’t sing on stage. (He occasionally screams into the mike between spinning around in crazed circles, caroming off amps like the stage is a skate park.) But it’s his lyrics, mid-show demands of their faithful audience, and thousands of interviews as the band’s front man that have shaped Fall Out Boy’s image. Even in radio-friendly major-label land they’ve hewn close to their do-it-yourself punk roots, routinely exposing the man behind the curtain by explaining contract details or backstage drama that most bands are too intimidated by record company power to bring to light.
Wentz’s quest to cut out the middleman seems inspired as much by innate business savvy as impatience. Totally in love with a band no one else wants to sign? Start your own label. Harassed by kids at shows who want to wear the shirt you made in your parents’ basement? Start a clothing line. Sick of getting elbowed by VIPs at clubs you think suck? Open a bar with your friends.
And if people are confused about Wentz’s sexuality, he deserves at least half the credit for that too. Onstage he’ll lick a stripe up the neck of his bass or his bandmates’ guitars. He hooks his chin over singer Patrick Stump’s shoulder, mouthing his own words against Stump’s cheek. When they covered the Killers’ “Mr. Brightside” on a recent tour, he would punctuate the line “it was only a kiss” by aiming with varying success somewhere in the vicinity of Stump’s mouth. In “Sugar” he boasts of “always sleeping in and sleeping for the wrong team”; the line “He tastes like you, only sweeter” in “Thnks Fr Th Mmrs” paraphrases what’s spoken by a female character in the play and (by Julia Roberts) in the movie Closer. It loses any jealous, alpha-male edge when repeated over and over as the song’s key emotional refrain. Eventually, I point out to him, it just sounds, well, gay.
“It is pretty gay,” Wentz easily agrees, grinning as we discuss how the crowd still sings right along. “A big portion of our fan base are these white-hat jock dudes who maybe actually have some kind of homoerotic behaviors,” he says. “They’re so violent -- but they feel pretty free at Fall Out Boy shows.” So does he: “It’s all because I know I’m going to get a reaction -- but it’s all things that I believe anyway. I don’t get on stage and give a social diatribe. I am a performer and an entertainer.”
It’s a convincing performance. Even his longtime manager, Bob McLynn, says he spent at least a year wondering. “I thought maybe Pete was actually gay,” McLynn says. “I know guys who are gay who would sleep with girls. I wouldn’t have been that surprised.” Asking Wentz did nothing to clear things up: “He would try to act like he was to push my buttons.”
Then there are the interviews in which Wentz refers to himself as “half gay,” says “anything above the waist is fair game,” and boasts of making out with boys, even when corporate sponsors or fans’ parents balked or boycotted. The more uncomfortable or conservative his audience, the less likely he is to give them an easy out. Plus, few reporters ask for further clarification when confronted with an ambiguous, moody rock star, so single sentences wind up as stand-ins for self-defining declarations.
He doesn’t seem to think he has much to prove to Out, and I ask a lot of follow-up questions. Wentz answers them all, even when he’s not sure I’ll like the answers. “When I said that I make out with dudes, there was a slight sense of sexual rebellion in that,” he admits. “And I probably even made it a bigger deal than it was.” He thinks the first time he kissed a guy was when he was 16 or 17, probably on a dare at a party: “Like, ‘You make out with this dude and we’ll make out.’ ” And of later experiments, at 18 or 19, he says it was more like, “I’m going to try this thing.” And most recently? He actually apologizes before responding. “A long time ago,” he says with a slight wince. “Probably when I was 22?”
Asked to describe his sexuality in his own words, he shrugs and says, “I’ve always felt this relentless heterosexual drive.” There’s a heavy, ambivalent weight to the statement, like maybe he would have been happier without the painful series of dysfunctional relationships that fueled lyrics for three hit albums but also scores of lonely, sad blog entries posted in the middle of the night. He told National Public Radio last year that a part of him wished he were gay. “I have a bit of a consummate victim in my head,” he says now. “That’s who I identify with throughout history. When I was 10 I would draw black eyes on myself because I thought it was cool. You’re so into people who are tragic. You want to be that so badly. But you probably aren’t really the tragic genius that you think you are.”
He has no qualms talking about his attraction to men (including a big, stupid crush on John Mayer), which still puts him on a very short list of famous young male musicians and actors who haven’t been convinced that confession is in and of itself a career killer. But as he said in The Advocate in 2007, the stopping point truly does come when the action strays below the belt. “It’s really about the equipment,” he tells me, gesturing at his crotch with a grimace. (Decide for yourself: The first unfiltered hit for an image search on Wentz’s name still yields the shots he took of his equipment in hand, which leaked from his Sidekick in 2006.) “I really don’t think it’s an attractive quality. That’s what it comes down to. I don’t even like my own. Like, I really don’t like it. I don’t like anything about it.”
Maybe you’re a lesbian, I suggest, and he punches the air in triumph. “Yes!” he crows. “I’ve still got the cover!”
But even Wentz can’t make too much of a joke on this point. “Our culture bombards us with this idea that you’re not that, and if you are that, there’s something wrong with you, and then we’re going to call you that, and then it’s an insult,” he says. “There is a sense of self-empowerment or recapturing who you are by people calling you ‘fag,’ and being like, ‘Yeah, I am a fag.’ Even though you’re not. What does somebody respond? That dude has nothing to say about that again.” He stops, and this time he is at least a little worried for his own rep. “Am I going to catch flak for saying ‘fag’ in a magazine?” (Only when we put it on the cover, Pete.)
“Catching flak” is a nice way of saying that now -- especially as his relationship with singer Ashlee Simpson quickly escalated from rumor to engagement to marriage -- Wentz can’t leave the house without being trailed by paparazzi or bombarded by his fans or hers.
It hasn’t always been easy to adjust to the added level of attention. He approaches interviews with a shifting set of emotional and professional boundaries, and starts more than a few stories with a publicist’s worst nightmare: “I probably shouldn’t tell you this, but...”
Even a man who never seems to consider the potential business blowback of his quick-trigger tongue worries what his in-laws think, though, and Simpson’s parents are not only her managers but religious and conservative. One seemingly believable rumor that made the tabloid rounds last winter: Her father, Joe, had told Ashlee not to bring Wentz home for the holidays after an interview in Blender discussed Wentz’s “possible bisexuality.”
“That one was such bullshit,” Wentz says, and tells me eventually he and Joe even joked about it. “He was like, ‘We should take a picture in front of the Christmas tree holding hands.’ ” Joe, an ordained Baptist minister, even officiated at their May wedding. Still, Wentz concedes, “There are definitely ramifications for what you say.”
Every joke Wentz makes about, say, running around his house in Jessica Simpson’s line of high heels gets printed verbatim -- with a humorless warning (from gossips) to Ashlee to watch out for her man’s other possible deviant tendencies. “Ambiguity makes you a lightning rod for people to hate you,” he says. “Some days I wake up and I couldn’t be bothered at all. Some days you Google yourself and you can’t eat.”
Of course, no matter how many kids Wentz has with Ashlee, he knows plenty of people think it’s all a big lie. “Yeah, ‘She’s his beard,’ ” he anticipates, rolling his eyes.
But then he gets quiet, staring out over the hotel pool, and his voice is full of empathy. “I couldn’t imagine living a double life for this long,” he says. “(A) you would just get caught so bad. And (B), I would be in a car in that swimming pool right now. How do you not just do drugs and live in South America? It would make you crazy.”
That’s if all the is-he-or-isn’t-he rumors don’t drive you nuts first. “There’s a little bit of a gay witch hunt,” he says, pointing particularly at gay bloggers such as his sometime ally Perez Hilton. “I don’t know if it’s to bust homophobia wide open or get more attention. It’s like, ‘This person’s gay, this person’s gay, this person’s gay.’ I get it -- we’re, like, all gay. Kind of. There’s a little bit of it that’s probably deserved.”
The impact, especially on young fans, is ultimately worth the circular, reductive debates. “Being ambiguously flamboyant really does help,” he says. “I’ve had so many people come up to me and be like, ‘I felt OK to come out of the closet after you said this.’ And I’m like...” He looks shocked, even overwhelmed. “When someone says that to me -- it’s not an event I’ve ever been through, so I don’t know what to compare it to. I don’t think I even understand how important that is to someone’s life.”
A dude in a band who dares to dream a little bigger than sold-out tours gets compared, on a good day, to a hip-hop impresario such as Jay-Z. Wentz would rather take his cues from the queer king of mass-marketed pop culture: Andy Warhol.
“Warhol impacted you in the ’80s whether you wanted or not,” he says, but after seeing Piero Manzoni’s Merda d’artista (literally, cans allegedly filled with “artist’s shit”) as a kid, he followed the theme to Warhol. Tributes to his hero fittingly run the gamut, from T-shirts -- one has Warhol’s name across the chest of a baseball-style jersey; another is a set of cartoon monster portraits with “Warholier than thou” as tagline -- to a new bar with an underground space modeled after Warhol’s less glamorous hangout, Max’s Kansas City.
Wentz says he most admires how Warhol gave shallow, timeless quotes without ever really answering whatever question he’d been asked. His favorite: “Being famous isn’t all that important. If I weren’t famous, I wouldn’t have been shot for being Andy Warhol.”
“It’s the most contradictory statement on the planet: that Andy Warhol didn’t want to be famous,” he says, laughing. Wentz definitely wants to be famous -- he often declares, not jokingly, that Fall Out Boy will one day be the biggest band on the planet -- but he’d rather get there with a gang of collaborators. In one video posted online, he and Gym Class Heroes’ Travis McCoy holed up in Wentz’s Los Angeles home, churning out paintings as McCoy joked he’s playing Warhol to Wentz’s Basquiat. “ ’Cause I’m black,” McCoy deadpanned.
The ideas that have worked best over the last five years have given Wentz the industry cachet to be taken seriously. His eclectic record label, Decaydance (an imprint of indie Fueled by Ramen), signed the theatrical young band Panic at the Disco, whose first album was made for $10,000 and sold 2.5 million copies worldwide. Their Beatlesque follow-up debuted at number two. On what would be the other end of the radio dial for any other A&R guy are the hip-hop rockers Gym Class Heroes, whose “Cupid’s Chokehold” was a top-five hit last year.
Wentz’s dive-chic bar in New York City’s East Village, Angels & Kings, has spawned a spin-off in Chicago, with outposts in Las Vegas, Miami, and Los Angeles planned. And after three years as an online-only enterprise, Clandestine Industries -- a media and clothing company -- opened a flagship store in Chicago and signed a major deal to sell its apparel at Nordstrom; Clandestine has outsold expectations and proved a crossover success. “Even Nordstrom has been surprised how many dudes are going into the [juniors] section and rocking the hoodies,” says Stephen Westman, Wentz’s gay business partner.
All of these enterprises have brought together a group of artists who seem equally excited to embrace a Wentzian brand of ambiguity. When the ’80s-inspired dance-rock band Cobra Starship got heckled by kids at one show, singer Gabe Saporta yelled back, “I may be a fag, but I do the fucking around here. Come on up, dude.” Like Wentz, he’s as comfortable talking sexual politics as trash. “We use language and tags to make things fit into boxes,” he says. “Something like sexuality isn’t so easily defined.”
Asked by reporters what rumors the members of Panic at the Disco have heard about themselves, they cite the frequent speculation they’re all dating each other. “What’s the problem if Ryan [Ross] and Brendon [Urie] were actually dating, you know?” the band’s bassist, Jon Walker, told Out last year in reference to the band’s guitarist and singer, who on one tour acted out a love story on stage. Drummer Spencer Smith jumped in to say, “Because they might be.”
“They’re more gay in a totally other way,” Wentz says cryptically, with a proud parent’s smile.
Unlike the usual runaround music execs give when asked -- even hypothetically -- what’s keeping a band with out gay musicians from major crossover success, Wentz says Decaydance could easily handle the challenge. “Fourteen-year-old girls are really into just about anything that’s earnest,” he says. “I’m sure that if it was the right song, they’d be into it.”
He’s also unfazed by potential hurdles if one of the acts he’s already signed came to him wanting to go public in more defiant, unambiguous terms. “I think that I do have, maybe people on the label, but [also] definitely friends who are gay and don’t know they are,” he says. “I’ve never had someone be like, ‘Just so you know, I’m gay.’ I’ve never had that. I don’t think people really need me to care about it, because they know I don’t really care.”
Bob McLynn, whose Crush Management reps most of the Decaydance stable, doesn’t hesitate when asked how the company would react: “We’d support them 100%. If he wanted to speak out in the press, we would, and if he didn’t, we wouldn’t.” Then he shrugs. “I don’t know if anyone offhand [on the label] is out. But it’d be a lot easier in our scene than it was for Rob Halford and Judas Priest.”
Like Warhol, Wentz has already achieved one major pop culture milestone: He’s made himself impossible to avoid, and he’s all but guaranteed every move he makes turns into a headline. “People hate grand ideas,” he says, ready and waiting for the critics. “They love when they fall apart. Everyone likes to see the Titanic go down -- especially if it’s in front of [paparazzi haven] Hyde.”
Even so, Clandestine plans to expand its menswear collections in 2009 with more high-end, less dude-like apparel, though even Wentz admits, “I don’t know that men want to wear clothes inspired by someone who only inspires a legion of 14-year-old girls.” Fall Out Boy’s CD/DVD of a live show in Phoenix, called **** (Warhol made a 25-hour movie called Four Stars too), spawned the most audacious and unlikely of hits: a cover of Michael Jackson’s “Beat It.”
“Like, who says you shouldn’t do that?” he asks, of whatever “that” is on a given day. “Everyone on the Internet, of course. But all those people would do it if they could. Nobody ever gives a good reason why you shouldn’t, other than ‘People will laugh at you.’ ”
Pete Wentz doesn’t care -- today, at least -- if you laugh at him, if you call him a fag, or that other f word: a failure. So maybe it’s time for a little fuck-you of our own, at least to the idea that a guy can’t be a good queer role model unless he actually has sex with men. Wentz could be the world’s best spokesman to a generation of kids who grew up with gay-straight alliances but haven’t all made the leap to full acceptance. No matter how much older or famous he’s gotten, he hasn’t stopped speaking their language. And he certainly isn’t going to shut up anytime soon.
вверх^
к полной версии
понравилось!
в evernote
По многочисленным просьбам выкладываю статью журнала Out. Как я поняла, Out - журнал для геев и про геев. Что же там делает Пит???XDDDD
Кароче вот:
This Charming Man
Pete Wentz would rather kill himself than live in the closet or keep his mouth shut. Instead, the Fall Out Boy front man is looking to his hero Andy Warhol for lessons on making a lightning rod of ambiguity.
feel like the drink of choice at this hour really changes people’s perspective on you,” Pete Wentz says, settling in for lunch at a swank Hollywood hotel. “I like to give a piece a good intro: ‘And then he had a beer.’ ” His prefab opening anecdote fits particularly well with the sweatpants he’s wearing. “Oops,” he jokes, predicting my editor’s reaction to his straight-dude shtick before settling on an iced vanilla latte.
Wentz also suggests two sidebars for this article (“a thermostat of my gayness” and a quiz with real and fake quotes about his sexuality) and asks if him being in Out is akin to the Beastie Boys doing Vibe. “Will you get flak for having someone like me on the cover?” he asks, sounding more concerned for the magazine’s reputation than his own.
Like a line he wrote in “Sugar, We’re Goin’ Down,” the band’s 2005 breakout hit -- I’ve been dying to tell you anything you want to hear -- Wentz seems all too aware of how his words and actions will play on the page, not to mention the entertainment TV shows and blogs that eagerly mine his confessional, sensationalist tendencies. But he draws the line at painting a self-portrait that’s easier for his more narrow-minded detractors -- or even fans -- to swallow.
What Wentz wants us to see is a complex, sometimes contradictory image. “I’m like the boy next door,” he quips, “but just a little bit off.”
But while he may have a bulldog’s attitude and more than a dozen tattoos, Wentz isn’t intimidating enough to stop the hate parade. “When I’m going down the street I get called a fag all the time,” he says. Instead of bothering to deny it, he shifts deftly to mocking the bullies’ Neanderthal mentality: “We have iPhones, and I’m still getting called the same names as when I was 13.” It’s a 10-second sound bite so succinct in its disdain he’ll use variations for months in blog posts and other interviews.
He readily cops to having appropriated queer culture, just as early white rock and roll artists ripped off black music and went mainstream. “If I was gay,” he says, “and I saw people playing with it, being ambiguous, I don’t really know how I would feel. I look back at Elvis and I’m like, Was Elvis a dick?”
Even with 6 million Fall Out Boy albums sold worldwide, another 5 million by bands signed to his own label, a pop princess on his arm, a baby on the way, and a new deal to sell his clothing line at Nordstrom stores, Wentz remains impulsive and profane. He’s also transparently annoyed at friends who warned that whatever sexually suggestive comments he makes will feed tabloid headlines for a year. “There’s part of me that’s like, Fuck you, I do what I want,” he says with a curled lip. “ ‘Don’t do that’? Now I’m just going to do that 10 times in a row.”
Like his friend Kanye West, he’s found that “whenever you say that homophobia is stupid, you just get called gay.” Lucky for us, he sees his ever-growing audience as an opportunity to fuck with the minds of anyone who thinks there’s something wrong with that. “Homophobia is the last acceptable hatred,” he says and writes, frequently and wearily.
“People treat sexuality the same way that [during] Jim Crow [white] people treated African-Americans,” he tells me. “It’s totally dehumanized.” It could be his view from the stage -- Fall Out Boy audiences skew toward teenage girls, and dudes who like mosh pits and teenage girls -- but Wentz shrugs off the idea that whatever bias remains will survive another generation. “The actual acceptance of gay marriage is inevitable,” he says. “It’s just like how the next generation of kids are going to all have tattoos.”
Before Wentz, 29, covered his skin with an inked collar of thorns and portraits from Tim Burton cartoons, he was just the oldest of three children growing up in the wealthy northern suburbs of Chicago. He says his liberal parents never shoved any particular politics down his throat, “except, like, Kenyan food.” A star soccer player in high school but also an intensely unhappy and angry kid, he did time in a teenage disciplinary boot camp, bounced from one punk band to another, and eventually left DePaul University a semester shy of a political science degree to play bass full-time.
His new career was Fall Out Boy, a pop-punk band that left the local hardcore scene for more melodic rock pastures, in part because the homophobic violence they witnessed at shows pissed them off. After hauling ass cross-country in a beat-up van to play tiny, shitty venues, their indie-produced album, 2003’s Take This to Your Grave, landed them a deal with Island Records. From Under the Cork Tree sold 3 million copies in the U.S., and last year’s Infinity on High topped the Billboard chart, spawning two top-10 pop singles.
Wentz doesn’t sing on stage. (He occasionally screams into the mike between spinning around in crazed circles, caroming off amps like the stage is a skate park.) But it’s his lyrics, mid-show demands of their faithful audience, and thousands of interviews as the band’s front man that have shaped Fall Out Boy’s image. Even in radio-friendly major-label land they’ve hewn close to their do-it-yourself punk roots, routinely exposing the man behind the curtain by explaining contract details or backstage drama that most bands are too intimidated by record company power to bring to light.
Wentz’s quest to cut out the middleman seems inspired as much by innate business savvy as impatience. Totally in love with a band no one else wants to sign? Start your own label. Harassed by kids at shows who want to wear the shirt you made in your parents’ basement? Start a clothing line. Sick of getting elbowed by VIPs at clubs you think suck? Open a bar with your friends.
And if people are confused about Wentz’s sexuality, he deserves at least half the credit for that too. Onstage he’ll lick a stripe up the neck of his bass or his bandmates’ guitars. He hooks his chin over singer Patrick Stump’s shoulder, mouthing his own words against Stump’s cheek. When they covered the Killers’ “Mr. Brightside” on a recent tour, he would punctuate the line “it was only a kiss” by aiming with varying success somewhere in the vicinity of Stump’s mouth. In “Sugar” he boasts of “always sleeping in and sleeping for the wrong team”; the line “He tastes like you, only sweeter” in “Thnks Fr Th Mmrs” paraphrases what’s spoken by a female character in the play and (by Julia Roberts) in the movie Closer. It loses any jealous, alpha-male edge when repeated over and over as the song’s key emotional refrain. Eventually, I point out to him, it just sounds, well, gay.
“It is pretty gay,” Wentz easily agrees, grinning as we discuss how the crowd still sings right along. “A big portion of our fan base are these white-hat jock dudes who maybe actually have some kind of homoerotic behaviors,” he says. “They’re so violent -- but they feel pretty free at Fall Out Boy shows.” So does he: “It’s all because I know I’m going to get a reaction -- but it’s all things that I believe anyway. I don’t get on stage and give a social diatribe. I am a performer and an entertainer.”
It’s a convincing performance. Even his longtime manager, Bob McLynn, says he spent at least a year wondering. “I thought maybe Pete was actually gay,” McLynn says. “I know guys who are gay who would sleep with girls. I wouldn’t have been that surprised.” Asking Wentz did nothing to clear things up: “He would try to act like he was to push my buttons.”
Then there are the interviews in which Wentz refers to himself as “half gay,” says “anything above the waist is fair game,” and boasts of making out with boys, even when corporate sponsors or fans’ parents balked or boycotted. The more uncomfortable or conservative his audience, the less likely he is to give them an easy out. Plus, few reporters ask for further clarification when confronted with an ambiguous, moody rock star, so single sentences wind up as stand-ins for self-defining declarations.
He doesn’t seem to think he has much to prove to Out, and I ask a lot of follow-up questions. Wentz answers them all, even when he’s not sure I’ll like the answers. “When I said that I make out with dudes, there was a slight sense of sexual rebellion in that,” he admits. “And I probably even made it a bigger deal than it was.” He thinks the first time he kissed a guy was when he was 16 or 17, probably on a dare at a party: “Like, ‘You make out with this dude and we’ll make out.’ ” And of later experiments, at 18 or 19, he says it was more like, “I’m going to try this thing.” And most recently? He actually apologizes before responding. “A long time ago,” he says with a slight wince. “Probably when I was 22?”
Asked to describe his sexuality in his own words, he shrugs and says, “I’ve always felt this relentless heterosexual drive.” There’s a heavy, ambivalent weight to the statement, like maybe he would have been happier without the painful series of dysfunctional relationships that fueled lyrics for three hit albums but also scores of lonely, sad blog entries posted in the middle of the night. He told National Public Radio last year that a part of him wished he were gay. “I have a bit of a consummate victim in my head,” he says now. “That’s who I identify with throughout history. When I was 10 I would draw black eyes on myself because I thought it was cool. You’re so into people who are tragic. You want to be that so badly. But you probably aren’t really the tragic genius that you think you are.”
He has no qualms talking about his attraction to men (including a big, stupid crush on John Mayer), which still puts him on a very short list of famous young male musicians and actors who haven’t been convinced that confession is in and of itself a career killer. But as he said in The Advocate in 2007, the stopping point truly does come when the action strays below the belt. “It’s really about the equipment,” he tells me, gesturing at his crotch with a grimace. (Decide for yourself: The first unfiltered hit for an image search on Wentz’s name still yields the shots he took of his equipment in hand, which leaked from his Sidekick in 2006.) “I really don’t think it’s an attractive quality. That’s what it comes down to. I don’t even like my own. Like, I really don’t like it. I don’t like anything about it.”
Maybe you’re a lesbian, I suggest, and he punches the air in triumph. “Yes!” he crows. “I’ve still got the cover!”
But even Wentz can’t make too much of a joke on this point. “Our culture bombards us with this idea that you’re not that, and if you are that, there’s something wrong with you, and then we’re going to call you that, and then it’s an insult,” he says. “There is a sense of self-empowerment or recapturing who you are by people calling you ‘fag,’ and being like, ‘Yeah, I am a fag.’ Even though you’re not. What does somebody respond? That dude has nothing to say about that again.” He stops, and this time he is at least a little worried for his own rep. “Am I going to catch flak for saying ‘fag’ in a magazine?” (Only when we put it on the cover, Pete.)
“Catching flak” is a nice way of saying that now -- especially as his relationship with singer Ashlee Simpson quickly escalated from rumor to engagement to marriage -- Wentz can’t leave the house without being trailed by paparazzi or bombarded by his fans or hers.
It hasn’t always been easy to adjust to the added level of attention. He approaches interviews with a shifting set of emotional and professional boundaries, and starts more than a few stories with a publicist’s worst nightmare: “I probably shouldn’t tell you this, but...”
Even a man who never seems to consider the potential business blowback of his quick-trigger tongue worries what his in-laws think, though, and Simpson’s parents are not only her managers but religious and conservative. One seemingly believable rumor that made the tabloid rounds last winter: Her father, Joe, had told Ashlee not to bring Wentz home for the holidays after an interview in Blender discussed Wentz’s “possible bisexuality.”
“That one was such bullshit,” Wentz says, and tells me eventually he and Joe even joked about it. “He was like, ‘We should take a picture in front of the Christmas tree holding hands.’ ” Joe, an ordained Baptist minister, even officiated at their May wedding. Still, Wentz concedes, “There are definitely ramifications for what you say.”
Every joke Wentz makes about, say, running around his house in Jessica Simpson’s line of high heels gets printed verbatim -- with a humorless warning (from gossips) to Ashlee to watch out for her man’s other possible deviant tendencies. “Ambiguity makes you a lightning rod for people to hate you,” he says. “Some days I wake up and I couldn’t be bothered at all. Some days you Google yourself and you can’t eat.”
Of course, no matter how many kids Wentz has with Ashlee, he knows plenty of people think it’s all a big lie. “Yeah, ‘She’s his beard,’ ” he anticipates, rolling his eyes.
But then he gets quiet, staring out over the hotel pool, and his voice is full of empathy. “I couldn’t imagine living a double life for this long,” he says. “(A) you would just get caught so bad. And (B), I would be in a car in that swimming pool right now. How do you not just do drugs and live in South America? It would make you crazy.”
That’s if all the is-he-or-isn’t-he rumors don’t drive you nuts first. “There’s a little bit of a gay witch hunt,” he says, pointing particularly at gay bloggers such as his sometime ally Perez Hilton. “I don’t know if it’s to bust homophobia wide open or get more attention. It’s like, ‘This person’s gay, this person’s gay, this person’s gay.’ I get it -- we’re, like, all gay. Kind of. There’s a little bit of it that’s probably deserved.”
The impact, especially on young fans, is ultimately worth the circular, reductive debates. “Being ambiguously flamboyant really does help,” he says. “I’ve had so many people come up to me and be like, ‘I felt OK to come out of the closet after you said this.’ And I’m like...” He looks shocked, even overwhelmed. “When someone says that to me -- it’s not an event I’ve ever been through, so I don’t know what to compare it to. I don’t think I even understand how important that is to someone’s life.”
A dude in a band who dares to dream a little bigger than sold-out tours gets compared, on a good day, to a hip-hop impresario such as Jay-Z. Wentz would rather take his cues from the queer king of mass-marketed pop culture: Andy Warhol.
“Warhol impacted you in the ’80s whether you wanted or not,” he says, but after seeing Piero Manzoni’s Merda d’artista (literally, cans allegedly filled with “artist’s shit”) as a kid, he followed the theme to Warhol. Tributes to his hero fittingly run the gamut, from T-shirts -- one has Warhol’s name across the chest of a baseball-style jersey; another is a set of cartoon monster portraits with “Warholier than thou” as tagline -- to a new bar with an underground space modeled after Warhol’s less glamorous hangout, Max’s Kansas City.
Wentz says he most admires how Warhol gave shallow, timeless quotes without ever really answering whatever question he’d been asked. His favorite: “Being famous isn’t all that important. If I weren’t famous, I wouldn’t have been shot for being Andy Warhol.”
“It’s the most contradictory statement on the planet: that Andy Warhol didn’t want to be famous,” he says, laughing. Wentz definitely wants to be famous -- he often declares, not jokingly, that Fall Out Boy will one day be the biggest band on the planet -- but he’d rather get there with a gang of collaborators. In one video posted online, he and Gym Class Heroes’ Travis McCoy holed up in Wentz’s Los Angeles home, churning out paintings as McCoy joked he’s playing Warhol to Wentz’s Basquiat. “ ’Cause I’m black,” McCoy deadpanned.
The ideas that have worked best over the last five years have given Wentz the industry cachet to be taken seriously. His eclectic record label, Decaydance (an imprint of indie Fueled by Ramen), signed the theatrical young band Panic at the Disco, whose first album was made for $10,000 and sold 2.5 million copies worldwide. Their Beatlesque follow-up debuted at number two. On what would be the other end of the radio dial for any other A&R guy are the hip-hop rockers Gym Class Heroes, whose “Cupid’s Chokehold” was a top-five hit last year.
Wentz’s dive-chic bar in New York City’s East Village, Angels & Kings, has spawned a spin-off in Chicago, with outposts in Las Vegas, Miami, and Los Angeles planned. And after three years as an online-only enterprise, Clandestine Industries -- a media and clothing company -- opened a flagship store in Chicago and signed a major deal to sell its apparel at Nordstrom; Clandestine has outsold expectations and proved a crossover success. “Even Nordstrom has been surprised how many dudes are going into the [juniors] section and rocking the hoodies,” says Stephen Westman, Wentz’s gay business partner.
All of these enterprises have brought together a group of artists who seem equally excited to embrace a Wentzian brand of ambiguity. When the ’80s-inspired dance-rock band Cobra Starship got heckled by kids at one show, singer Gabe Saporta yelled back, “I may be a fag, but I do the fucking around here. Come on up, dude.” Like Wentz, he’s as comfortable talking sexual politics as trash. “We use language and tags to make things fit into boxes,” he says. “Something like sexuality isn’t so easily defined.”
Asked by reporters what rumors the members of Panic at the Disco have heard about themselves, they cite the frequent speculation they’re all dating each other. “What’s the problem if Ryan [Ross] and Brendon [Urie] were actually dating, you know?” the band’s bassist, Jon Walker, told Out last year in reference to the band’s guitarist and singer, who on one tour acted out a love story on stage. Drummer Spencer Smith jumped in to say, “Because they might be.”
“They’re more gay in a totally other way,” Wentz says cryptically, with a proud parent’s smile.
Unlike the usual runaround music execs give when asked -- even hypothetically -- what’s keeping a band with out gay musicians from major crossover success, Wentz says Decaydance could easily handle the challenge. “Fourteen-year-old girls are really into just about anything that’s earnest,” he says. “I’m sure that if it was the right song, they’d be into it.”
He’s also unfazed by potential hurdles if one of the acts he’s already signed came to him wanting to go public in more defiant, unambiguous terms. “I think that I do have, maybe people on the label, but [also] definitely friends who are gay and don’t know they are,” he says. “I’ve never had someone be like, ‘Just so you know, I’m gay.’ I’ve never had that. I don’t think people really need me to care about it, because they know I don’t really care.”
Bob McLynn, whose Crush Management reps most of the Decaydance stable, doesn’t hesitate when asked how the company would react: “We’d support them 100%. If he wanted to speak out in the press, we would, and if he didn’t, we wouldn’t.” Then he shrugs. “I don’t know if anyone offhand [on the label] is out. But it’d be a lot easier in our scene than it was for Rob Halford and Judas Priest.”
Like Warhol, Wentz has already achieved one major pop culture milestone: He’s made himself impossible to avoid, and he’s all but guaranteed every move he makes turns into a headline. “People hate grand ideas,” he says, ready and waiting for the critics. “They love when they fall apart. Everyone likes to see the Titanic go down -- especially if it’s in front of [paparazzi haven] Hyde.”
Even so, Clandestine plans to expand its menswear collections in 2009 with more high-end, less dude-like apparel, though even Wentz admits, “I don’t know that men want to wear clothes inspired by someone who only inspires a legion of 14-year-old girls.” Fall Out Boy’s CD/DVD of a live show in Phoenix, called **** (Warhol made a 25-hour movie called Four Stars too), spawned the most audacious and unlikely of hits: a cover of Michael Jackson’s “Beat It.”
“Like, who says you shouldn’t do that?” he asks, of whatever “that” is on a given day. “Everyone on the Internet, of course. But all those people would do it if they could. Nobody ever gives a good reason why you shouldn’t, other than ‘People will laugh at you.’ ”
Pete Wentz doesn’t care -- today, at least -- if you laugh at him, if you call him a fag, or that other f word: a failure. So maybe it’s time for a little fuck-you of our own, at least to the idea that a guy can’t be a good queer role model unless he actually has sex with men. Wentz could be the world’s best spokesman to a generation of kids who grew up with gay-straight alliances but haven’t all made the leap to full acceptance. No matter how much older or famous he’s gotten, he hasn’t stopped speaking their language. And he certainly isn’t going to shut up anytime soon.
Комментарии (10):
14-07-2008-23:35
удалить
эммм...спасибо большое) но только можно перевод..как-то не очень хочется сидеть и все это переводить...
Lee_mona, ахахаахха а где его взять?? ммм?
хаха
перевод можно намутить самим хдхд
перевод можно намутить самим хдхд
росс и ури геи в другом смысле.
пит отжог про элвиса.
пит отжог про элвиса.
вот, я загнала эту статью в переводчик, получилось не оч, но хоть что-то
Очаровательный Человек
Пит Венц предпочитает убить себя, чем живой в туалете или держать его рот закрытым. Вместо этого Падение человек фронта Мальчика выглядит к его герою Энди Вохолу для уроков при создании молниеотвода двусмысленности.
чувствовать, что напиток выбора в этот час действительно изменяет перспективу людей на Вас,” Пит Венц говорит, осваиваясь на завтрак в чванстве Голливудскую гостиницу. “Я люблю давать части хорошее введение: ‘И затем он имел пиво.’ ” Его сборный дом вводный анекдот соответствует особенно хорошо с sweatpants, который он носит. “ООП,” он шутит, предсказывая реакцию моего редактора на его прямого пижона shtick перед тем, чтобы завещать замороженной ванили latte.
Wentz также предлагает два sidebars для этой статьи (“термостат моей веселости” и викторины с реальными и поддельными кавычками о его сексуальности) и спрашивает, является ли его находящийся в родственным Мальчикам Beastie, делающим Vibe. “Вы получите зенитную артиллерию для того, чтобы иметь кого - то как я на покрытии?” он спрашивает, кажущийся более заинтересованным для репутации журнала чем его собственное.
Как линия он написал в “Сахаре, Мы - Goin’ Вниз,” хит резкого изменения цен на бумаги 2005 полосы - я умер, чтобы сказать Вам что - нибудь, что Вы хотите услышать - Wentz кажется слишком знающий, как его слова и действия будут играть на странице, не говоря уже о телешоу развлечения и blogs что нетерпеливо мой его исповедь, sensationalist тенденции. Но он разграничивает в живописи автопортрета, это легче для его более ограниченных хулителей - или даже раздувает - чтобы глотать.
То, Что Венц хочет, чтобы мы видели, - комплекс, иногда противоречащее изображение. “Я похожу на мальчика по соседству,” он язвительно замечает, “, но только немного от .”
Но в то время как он может иметь отношение бульдога и больше чем дюжину татуировок, Венц не является достаточно запугивающим, чтобы остановить парад ненависти. “ Когда я спускаюсь по улице, меня называют тяжелой работой все время,” он говорит. Вместо того, чтобы потрудиться отрицать это, он перемещается ловко к насмешке Неандертальского менталитета хулиганов: “Мы имеем iPhones, и я все еще становлюсь названным теми же самыми названиями как тогда, когда мне было 13.” Это - 10 вторых кадров дня, столь сжатых в его презрении, он будет использовать изменения в течение многих месяцев в постах blog и других интервью.
Он с готовностью схватил к тому, что приспособил странную культуру, так же, как рано белые художники рок-н-ролла сорвали черную музыку и пошли господствующая тенденция. “Если я был весел,” говорит он, “и я видел, что люди играли с этим, будучи неоднозначными, я действительно не знаю, как я чувствовал бы. Я оглядываюсь назад в Elvis, и я похожу, Elvis Был Дик?”
Даже с 6 миллионами Выпадают альбомы Мальчика, проданные во всем мире, еще 5 миллионов полосами, подписанными к его собственному ярлыку, принцесса популярности на его руке, ребенок на пути, и новом деле продать его линию одежды в складах Nordstrom, Венц остается импульсивным и светским. Он также прозрачно раздражен в друзьях, которые предупредили, что безотносительно сексуально наводящих на размышления комментариев, которые он делает, будет кормить бульварные заголовки в течение года. “Есть часть меня, это походит, Трахать Вас, я делаю то, что я хочу,” говорит он с завитой губой. “ ‘не делают этого’? Теперь я только собираюсь делать это 10 раз в ряд .”
Как его Запад друга Канай, он найден, что “всякий раз, когда Вы говорите, что ненависть к гомосексуалистам глупа, Вас только назвали веселыми.” Удачливый для нас, он видит его постоянно растущую аудиторию как возможность трахнуться с умами любого, кто думает, что есть что - то не так с этим. “ Ненависть к гомосексуалистам - последняя приемлемая ненависть,” он говорит и пишет, часто и устало.
“Люди рассматривают сексуальность тот же самый путь, которым [в течение] Джима Кроу [белые] люди рассматривали Афро-американцев,” говорит он мне. “Это полностью дегуманизировано.” Это мог быть его взгляд от стадии - Выпадают, зрители Мальчика уклоняются к девочкам - подросткам, и пижонам, которые любят mosh ямы и девочек - подростков - но Wentz сбрасывает со счетов идею, которой независимо от того, что уклон остается, переживет другое поколение. “Фактическое принятие веселого брака неизбежно,” говорит он. “Это - точно так же как, как следующее поколение детей идет ко всем, имеют татуировки .”
Прежде, чем Wentz, 29, покрывал его кожу обведенным чернилами воротником шипов и портретов от мультфильмов Тима Бертона, он был только самый старый из трех детей, растущих в богатой северной предместье Чикаго. Он говорит, что его либеральные родители никогда не пихали никакую специфическую политику вниз его горло, “кроме, как, кенийская пища.” Футболист звезды в средней школе но также и сильно несчастном и сердитом ребенке, он сделал время в подростковом дисциплинарном учебном лагере, подпрыгнул от одной полосы панка к другому, и в конечном счете оставил Университет DePaul семестром застенчивый из политической степени науки, чтобы играть басовый полный рабочий день.
Его новая карьера была, Выпадают Мальчик, полоса панка популярности, которая оставляла местную ужасную сцену для большего количества мелодичных пастбищ скалы, частично потому что ненавидящее гомосексуалистов насилие они засвидетельствовали на показах pissed их прочь. После буксирующей задницы, по пересеченной местности в потрепанном фургоне, чтобы играть крошечный, shitty места встречи, их произведенный инди альбом, 2003 Берет Это к Вашей Могиле, посадил их дело с Отчетами Острова. Из-под Пробки Дерево продало 3 миллиона копий в США, и прошлогодняя Бесконечность на Высоком превысила диаграмму Доски объявлений, порождая два лучших 10 одиночных игр популярности.
Wentz не поет на стадии. (Он иногда кричит в микрофон между вращением вокруг в сумасшедших кругах, бросающих от электрогитар как стадия - парк конька.) Но это - его лирика, середина показывают требования их преданной аудитории, и тысяч интервью как, передний человек полосы, которые сформировали, Выпадает изображение Мальчика. Даже на благоприятной для радио земле главного ярлыка они имеют высеченный близко к их самостоятельным корням панка, обычно выставляя человека позади занавеса, объясняя детали контракта или закулисную драму, которую большинство полос слишком запугано властью компании грамзаписи обнаружить.
Поиски Венца, чтобы выключить посредника кажутся вдохновленными так врожденным деловым здравым смыслом как нетерпение. Полностью влюбленный с полосой никто больше не хочет подписаться? Начните ваш собственный ярлык. Беспокоивший детьми на показах, которые хотят носить рубашку, которую Вы сделали в основании ваших родителей? Начните линию одежды. Больной от того, чтобы быть протолкнутым очень важными лицами в клубах Вы думаете, сосут? Откройте брусок с вашими друзьями.
И если люди смущены о сексуальности Венца, он заслуживает по крайней мере половины кредита на это также. Театральный он оближет полосу шея его баса или гитар его bandmate. Он вербует его подбородок по плечу певца Патрика Стампа, изрекая его собственные слова против щеки Пня. Когда они покрывали "г. Брайтсида" Убийц в недавнем туре, он акцентирует линию, "это был только поцелуй”, нацеливаясь с переменным успехом где-нибудь около рта Пня. В "Сахаре" он хвастается о “всегда спящий в и спящий для неправильной команды”; линия “Он является на вкус как Вы, только более сладким” во “франке Thnks Th Mmrs” пересказы, чем говорит женский характер в игре и (Джулией Робертс) в кино Ближе. Это теряет любой ревнивый, алфавитный-мужской край когда повторено много раз, поскольку эмоциональный ключ песни воздерживается. В конечном счете, я указываю к нему, это только кажется, ну, в общем, веселым.
“Это довольно весело,” Венц легко соглашается, усмехаясь, поскольку мы обсуждаем, как толпа все еще поет прямо вперед. “ Большая часть нашей основы болельщика - эти пижоны спортсмена белой шляпы, которые возможно фактически имеют некоторые гомоэротичные поведения,” он говорит. “Они настолько сильны - но они чувствуют себя довольно свободными в, Выпадают, Мальчик показывает.” Так делает его: “Это - все, потому что я знаю, что я собираюсь получать реакцию - но именно все вещи, я верю так или иначе. Я не вхожу в стадию и даю социальную резкую критику. Я - исполнитель и конферансье .”
Это - убедительная работа. Даже его давний менеджер, Боб Маклинн, говорит, что он проводил по крайней мере год, задаваясь вопросом. “Я думал возможно, что Пит был фактически весел,” говорит Маклинн. “Я знаю парней, которые являются веселыми, кто спал бы с девочками. Я не был бы, это удивило.” Выяснение Венца не сделало ничего, чтобы убрать вещи: “ Он пробовал бы действовать как, он должен был выдвинуть мои кнопки .”
Тогда есть интервью, в которых Венц именует себя как “наполовину веселый,” говорит, что "что - нибудь выше талии - справедливая игра,” и хвастается о разбирании с мальчиками, даже когда корпоративные спонсоры или родители болельщиков мешали или бойкотировали. Чем более неудобный или консервативный его аудитория, тем менее вероятно он должен дать им легкое. Плюс, немного репортеров спрашивают дальнейшее разъяснение когда сталкивается с неоднозначной, капризной звездой скалы, таким образом единственные предложения доводят как заместители для того, чтобы самоопределить декларации.
Он, кажется, не думает, что он имеет много, чтобы доказать, и я задаю много последующих вопросов. Венц отвечает на их всех, даже когда он не уверен, что я буду любить ответы. “Когда я сказал, что я разбираю с пижонами, был небольшой смысл сексуального восстания в этом,” он допускает. “И я вероятно даже сделал это большим делом, чем это было.” Он думает в первый раз, когда он поцеловался, парень был то, когда ему было 16 или 17, вероятно на вызове в стороне: “Как ', Вы разбираете с этим пижоном и мы разберем.’ ” И более поздних экспериментов, в 18 или 19, он говорит, что это больше походило, “я собираюсь пробовать эту вещь.” И последний раз? Он фактически приносит извинения перед ответом. “Давным-давно,” говорит он с небольшим, вздрагивают. “Вероятно, когда мне было 22?”
Попросивший описывать его сексуальность в его собственных словах, он пожимает плечами и говорит, “я всегда чувствовал этот неустанный гетеросексуальный двигатель.” Есть тяжелый, двойственный вес к утверждению, как возможно он был бы более счастлив без болезненного ряда дисфункциональных отношений, которые питали лирику для трех альбомов хита но также и множества одиноких, грустных blog записей, объявленных в середине ночи. Он сказал Национальному Общественному Радио в прошлом году, что части его было жаль, что он не весел. “Я имею что - то вроде законченной жертвы в моей голове,” говорит он теперь. “ Это - с то, кем я солидаризируюсь всюду по истории. Когда мне было 10, я тянул бы подбитые глаза на мне непосредственно, потому что я думал, что это было прохладно. Вы - так в людей, которые являются трагичными. Вы хотите быть что так ужасно. Но Вы вероятно не действительно трагический гений, что Вы думаете, что Вы - .”
Он не имеет никаких приступов растерянности, говорящих о его привлекательности мужчинам (включая большую, глупую давку на Джоне Мэйере), который все еще помещает его в очень коротком списке известных молодых мужских музыкантов и актеров, которые не были убеждены, что признание находится в и себя убийца карьеры. Но поскольку он сказал в Защитнике в 2007, останавливающийся пункт действительно прибывает, когда действие отклонилось ниже пояса. “Это - действительно об оборудовании,” говорит он мне, жестикулируя в его промежности с гримасой. (Решите для вас непосредственно: первый нефильтрованный хит для поиска изображения на названии Венца все еще приводит к выстрелам, которые он взял из его оборудования в руке, которая просочилась от его Кореша в 2006.) “Я действительно не думаю, что это - привлекательное качество. Это - то, к чему это сводится. Я даже не люблю мое собственное. Как, я действительно не люблю это. Я не люблю ничто об этом .”
Возможно Вы - лесбиянка, я предлагаю, и он ударяет кулаком воздух в триумфе. “Да!” он кричит. “Я все еще получал покрытие!”
Но даже Венц не может сделать слишком много шутки на этом пункте. “Наша культура бомбардирует нас с этой идеей, что Вы не то, что, и если Вы - то, что, есть что - то не так с Вами, и затем мы собираемся называть Вас, что, и затем это является оскорблением,” говорит он. “Есть ощущение самополномочия или возвращения, кто Вы - людьми, называющими Вас 'тяжелая работа', и похожение, ‘Да, я - тяжелая работа.’ Даже при том, что Вы не. Чему кто - то отвечает? Тот пижон не имеет ничего, чтобы сказать об этом снова.” Он останавливается, и на сей раз он по крайней мере немного волнуется для его собственной репутации, "я собираюсь ловить зенитную артиллерию для того, чтобы говорить 'тяжелую работу' в журнале?” (Только, когда мы помещаем это в покрытие, Пит .)
“Ловля зенитной артиллерии” является хорошим способом сказать, что теперь - тем более, что его отношения с певцом Ашли Симпсоном, быстро наращиваемым от слуха до обязательства браку - Венцу не могут оставить дом, не будучи тащась папарацци или засыпанный его болельщиками или ее.
Не всегда было легко приспособиться к добавленному уровню внимания. Он приближается к интервью с движущимся набором эмоциональных и профессиональных границ, и начинает больше чем несколько историй с худшим кошмаром публициста: “я вероятно не должен сказать Вам это, но ...”
Даже человек, который никогда, кажется, не рассматривает потенциальную деловую отдачу его быстро-более-аккуратных забот языка, что его родственники со стороны супруга(-и) думают, тем не менее, и родители Симпсона, не только ее менеджеры, но и религиозный и консервативный. Один по-видимому правдоподобный слух, который сделал бульварные раунды прошлой зимой: Ее отец, Джо, сказал Ашли не приводить домой Венца для отпуска после того, как интервью в Блендере обсуждало “возможную бисексуальность Венца .”
“Тот был такой ерундой,” Венц говорит, и говорит мне в конечном счете, что он и Джо даже шутили об этом. “ Он походил, ‘Мы должны делать снимок перед Рождественской елкой, держа руки.’” Джо, предопределяемый Баптистский министр, даже исполнял обязанности на их свадьбе мая. Однако, Венц уступает, “есть определенно разветвления для того, что Вы говорите .”
Каждая шутка, которую Венц делает о, скажем, бегущий вокруг его дома в линии Джессики Симпсон высоких каблуков, напечатана дословная - с не имеющим чувства юмора предупреждением (от сплетен) Ашли, чтобы не упустить другие возможные ненормативные тенденции ее человека. “Двусмысленность делает Вас молниеотводом для людей, чтобы ненавидеть Вас,” говорит он. “В некоторые дни я пробуждаюсь, и я не мог быть обеспокоен вообще. В некоторые дни Вы Google самостоятельно и Вы не можете съесть .”
Конечно, независимо от того сколько дети Венц имеют с Ашли, он знает, что большое количество людей думает, что это - весь большая ложь. “Да ', Она - его борода,’ ” он ожидает, катя его глаза.
Но тогда он становится тихим, приводя в замешательство по объединению гостиницы, и его голос полон сочувствия. “ Я не мог вообразить жить двойной жизнью для этого долго,” он говорит.“ (A) Вы был бы только пойман столь плохо. И (B), я был бы в автомобиле в том плавательном бассейне прямо сейчас. Как Вы только не делаете наркотиков и живете в Южной Америке? Это сделало бы Вас сумасшедшим .”
Это - то, если все слухи "являются им или не, он" не делает Вас орехами сначала. “Есть немного веселой охоты на ведьм,” говорит он, указывая особенно на веселый bloggers, типа его когда-нибудь союзника Переза Хилтона. “Я не знаю должно ли это разорить широко открытую ненависть к гомосексуалистам или получить больше внимания. Это походит, ‘Этот веселый человек, этот веселый человек, этот веселый человек.’ Я получаю это - мы, как, все веселы. Отчасти. Есть немного этого, это вероятно заслужило .”
Воздействие, особенно на молодых болельщиках, в конечном счете стоит круглые, удваивающиеся дебаты. “Быть двусмысленно яркий действительно помогает,” говорит он. “ Я имел очень много людей, подходят ко мне и походят, ‘я чувствовал хорошо, чтобы выйти из туалета после того, как Вы сказали это.’ И я похожу...” Он выглядит потрясенным, даже пораженным. “ Когда кто - то говорит, что ко мне - это не случай, который я когда-либо заканчивал, таким образом я не знаю, что сравнить это с. Я не думаю, что я даже понимаю, как важный, который к чьей - то жизни .”
Пижон в полосе, которая смеет мечтать немного больше чем распроданные туры, сравнен, в хороший день, импресарио хип-хопа, типа Сойки-Z. Wentz предпочитает взять его реплики от странного короля проданной массой культуры популярности: Энди Вохол.
“Warhol воздействовал на Вас в 80-ых, хотели ли Вы или не,” говорит он, но после наблюдения d’artista Пьеро Манцони Мерды (буквально, канистры, предположительно заполненные дерьмом “художника”) как ребенок, он следовал за темой к Warhol. Дань его герою подходяще управляла гаммой, от футболок - каждый имеет название Вохола поперек груди свитера стиля бейсбола; другой - ряд портретов монстра мультипликации с “Warholier чем Вы” как tagline - к новому бруску с подземным местом, смоделированным после менее очаровательного притона Вохола, Канзас-Сити Макса.
Венц говорит, что он больше всего восхищается, как Вохол дал мелкие, бесконечные кавычки, когда-либо действительно не отвечая на любой вопрос, его спросили. Его фаворит: “Быть известным не все что важный. Если бы я не был известен, я не был бы застрелен для того, чтобы быть Энди Вохолом .”
“Это - самое противоречащее утверждение о планете: тот Энди Вохол не хотел быть известным,” говорит он, смеясь. Венц определенно хочет быть известным - он часто объявляет, не в шутку, которые Выпадают, Мальчик однажды будет самой большой полосой на планете - но он предпочитает добраться там с бригадой сотрудников. В одном видео, объявленном онлайн, он и Travis Героев Класса Гимнастики McCoy отверстиеd в Лос-Анджелесе Венца домой, производя в большом количестве картины, поскольку McCoy шутил, он играет Вохола к Basquiat Венца. “ ’Причина я черен,” McCoy deadpanned.
Идеи, которые работали лучше всего за прошлые пять лет, дали Венцу печать промышленности, которая будет отнесена серьезно. Его эклектичный рекордный ярлык, Decaydance (отпечаток инди, Питаемой Ramen), подписал театральную молодую Панику полосы в Дискотеке, первый альбом которой был сделан за 10 000 $ и продан 2.5 миллиона копий во всем мире. Их продолжение Beatlesque дебютировало в номер два. На том, что было бы другим концом радио-наборного диска для любого другого A&R, парень - Герои Класса Гимнастики рокеров хип-хопа, чей “Chokehold Купидона” был лучшими пятью хитами в прошлом году.
Венц ныряет - шикарный брусок в Восточной Деревне Нью-Йорка, Ангелах и Королях, породил дополнительный доход в Чикаго, с заставами в Лас Вегасе, Майами, и запланированном Лос-Анджелесе. И после трех лет как онлайн-единственное предприятие, Тайные Отрасли промышленности - СМИ и компания одежды - открыли склад флагманского судна в Чикаго и подписали главное дело продать его одеяние в Nordstrom; Тайный превзошел в цене ожидания и доказал пересекающийся успех. “Даже Nordstrom был удивлен, сколько пижонов входит [юниоры] в секцию и качает hoodies,” говорит Стивен Вестман, веселый деловой партнер Венца.
Все эти предприятия примирили группу художников, которые кажутся одинаково взволнованными, чтобы охватить марку Wentzian двусмысленности. Когда вдохновленная 80-ыми рок-группа танца Кобра, Старшип перебивался детьми на одном показе, певец Гейб Сапорта, вопила назад, “я могу быть тяжелой работой, но я делаю траханье где-то здесь. Продвиньтесь, пижон.” Как Венц, он - как удобная говорящая сексуальная политика как хлам. “Мы используем язык и признаки, чтобы заставить вещи вписаться в коробки,” говорит он. “Кое-что как сексуальность так легко не определено .”
Спрошенный репортерами, каковы распространяет слухи, члены Паники в Дискотеке услышали о себе, они цитируют частое предположение, они все назначают свидание друг другу. “ Какова проблема, если Раян [Росс] и Brendon [Urie] фактически датировался, Вы знаете? ”басист полосы, Джон Уолкер, сказал в прошлом году в ссылке на гитариста полосы и певца, который в одном туре разыгрывал историю любви на стадии. Барабанщик Спенсер Смит вскочил, чтобы сказать, “, поскольку они могли бы быть .”
“Они более веселы полностью другим способом,” говорит Венц тайно, с улыбкой гордого родителя.
В отличие от обычной музыки отговорок execs дают когда спрошено - даже гипотетически - что держит полосу с веселыми музыкантами от главного пересекающегося успеха, Венц говорит, что Декэйданс мог легко обращаться с вызовом. “Четырнадцатилетние девочки - действительно в примерно что - нибудь, что это является серьезным,” говорит он. “Я уверен, что, если бы это была правильная песня, они были бы в это .”
Его также небеспокоят потенциальные препятствия, если одно из действий, он уже подписан, прибыло к нему, желая предать гласности в более неповинующихся, однозначных сроках. “ Я думаю, что я действительно имею, возможно люди на ярлыке, но [также] определенно друзья, которые являются веселыми и не знают, что они,” он говорит. “Я никогда не сделал так, чтобы кто - то походил, ‘Только, таким образом Вы знаете, я весел.’ Я никогда не имел этого. Я не думаю, что люди действительно нуждаются во мне, чтобы заботиться об этом, потому что они знают, что я действительно не забочусь .”
Боб Маклинн, чьи представители Управления Давки большинство устойчивого Декэйданс, не колеблется когда спрошено, как компания реагировала бы: “Мы поддержали бы их 100 %. Если он хотел высказаться в прессе, мы, и если он не сделал, мы не.” Тогда он пожимает плечами. “Я не знаю, отсутствует ли любой бесцеремонно [на ярлыке]. Но это было бы намного легче в нашей сцене, чем это было для, Грабят Полупорядок и Иуду Прьеста .”
Как Warhol, Венц уже достиг одной главной вехи культуры популярности: Он сделал себя невозможным избежать, и ему почти гарантируют каждое движение, которое он делает, превращается в заголовок. “ Люди ненавидят великие идеи,” он говорит, готовый и ждущий критиков. “Они любят, когда они разваливаются. Каждый любит видеть, что Колоссальное идет вниз - особенно, если это - перед [приют папарацци] Hyde .”
Даже в этом случае, Тайные планы расширять его собрания мужской одежды в 2009 с больше высококачественный, меньше подобного пижону одеяния, хотя даже Венц допускает, “я не знаю, что мужчины хотят носить одежду, вдохновленную кем - то, кто только вдохновляет легион 14-летних девочек.” Выпадите компакт-диск/DVD Мальчика живого показа в Финиксе, названном **** (Warhol сделал 25-часовое кино по имени Четыре Звезды также), порождал самое смелое и маловероятный из хитов: покрытие Майкла Джаксона “Бивший Это .”
“Как, кто говорит, Вы не должны сделать этого?” он спрашивает, того, что "это" находится в данный день. “ Каждый в Интернете, конечно. Но все те люди сделали бы это, если они могли бы. Никто когда-либо не дает серьезное основание, почему Вы не должны, кроме ‘Людей будет смеяться над Вами.’ ”
Пит Венц не заботится - сегодня, по крайней мере - если Вы смеетесь над ним, если Вы называете его тяжелой работой, или что другое f слово: отказ. Так возможно это - время для, немного трахаются - Вы собственный, по крайней мере к идее, что парень не может быть хорошим странным образцом для подражания, если он фактически не имеет секс с мужчинами. Венц мог быть всемирным лучшим представителем к поколению детей, которые росли с весело-прямыми союзами, но все не сделали прыжок к полному принятию. Независимо от того, сколько старше или известный он получен, он не прекратил говорить на их языке. И он конечно не собирается замолчать в любое время скоро
Очаровательный Человек
Пит Венц предпочитает убить себя, чем живой в туалете или держать его рот закрытым. Вместо этого Падение человек фронта Мальчика выглядит к его герою Энди Вохолу для уроков при создании молниеотвода двусмысленности.
чувствовать, что напиток выбора в этот час действительно изменяет перспективу людей на Вас,” Пит Венц говорит, осваиваясь на завтрак в чванстве Голливудскую гостиницу. “Я люблю давать части хорошее введение: ‘И затем он имел пиво.’ ” Его сборный дом вводный анекдот соответствует особенно хорошо с sweatpants, который он носит. “ООП,” он шутит, предсказывая реакцию моего редактора на его прямого пижона shtick перед тем, чтобы завещать замороженной ванили latte.
Wentz также предлагает два sidebars для этой статьи (“термостат моей веселости” и викторины с реальными и поддельными кавычками о его сексуальности) и спрашивает, является ли его находящийся в родственным Мальчикам Beastie, делающим Vibe. “Вы получите зенитную артиллерию для того, чтобы иметь кого - то как я на покрытии?” он спрашивает, кажущийся более заинтересованным для репутации журнала чем его собственное.
Как линия он написал в “Сахаре, Мы - Goin’ Вниз,” хит резкого изменения цен на бумаги 2005 полосы - я умер, чтобы сказать Вам что - нибудь, что Вы хотите услышать - Wentz кажется слишком знающий, как его слова и действия будут играть на странице, не говоря уже о телешоу развлечения и blogs что нетерпеливо мой его исповедь, sensationalist тенденции. Но он разграничивает в живописи автопортрета, это легче для его более ограниченных хулителей - или даже раздувает - чтобы глотать.
То, Что Венц хочет, чтобы мы видели, - комплекс, иногда противоречащее изображение. “Я похожу на мальчика по соседству,” он язвительно замечает, “, но только немного от .”
Но в то время как он может иметь отношение бульдога и больше чем дюжину татуировок, Венц не является достаточно запугивающим, чтобы остановить парад ненависти. “ Когда я спускаюсь по улице, меня называют тяжелой работой все время,” он говорит. Вместо того, чтобы потрудиться отрицать это, он перемещается ловко к насмешке Неандертальского менталитета хулиганов: “Мы имеем iPhones, и я все еще становлюсь названным теми же самыми названиями как тогда, когда мне было 13.” Это - 10 вторых кадров дня, столь сжатых в его презрении, он будет использовать изменения в течение многих месяцев в постах blog и других интервью.
Он с готовностью схватил к тому, что приспособил странную культуру, так же, как рано белые художники рок-н-ролла сорвали черную музыку и пошли господствующая тенденция. “Если я был весел,” говорит он, “и я видел, что люди играли с этим, будучи неоднозначными, я действительно не знаю, как я чувствовал бы. Я оглядываюсь назад в Elvis, и я похожу, Elvis Был Дик?”
Даже с 6 миллионами Выпадают альбомы Мальчика, проданные во всем мире, еще 5 миллионов полосами, подписанными к его собственному ярлыку, принцесса популярности на его руке, ребенок на пути, и новом деле продать его линию одежды в складах Nordstrom, Венц остается импульсивным и светским. Он также прозрачно раздражен в друзьях, которые предупредили, что безотносительно сексуально наводящих на размышления комментариев, которые он делает, будет кормить бульварные заголовки в течение года. “Есть часть меня, это походит, Трахать Вас, я делаю то, что я хочу,” говорит он с завитой губой. “ ‘не делают этого’? Теперь я только собираюсь делать это 10 раз в ряд .”
Как его Запад друга Канай, он найден, что “всякий раз, когда Вы говорите, что ненависть к гомосексуалистам глупа, Вас только назвали веселыми.” Удачливый для нас, он видит его постоянно растущую аудиторию как возможность трахнуться с умами любого, кто думает, что есть что - то не так с этим. “ Ненависть к гомосексуалистам - последняя приемлемая ненависть,” он говорит и пишет, часто и устало.
“Люди рассматривают сексуальность тот же самый путь, которым [в течение] Джима Кроу [белые] люди рассматривали Афро-американцев,” говорит он мне. “Это полностью дегуманизировано.” Это мог быть его взгляд от стадии - Выпадают, зрители Мальчика уклоняются к девочкам - подросткам, и пижонам, которые любят mosh ямы и девочек - подростков - но Wentz сбрасывает со счетов идею, которой независимо от того, что уклон остается, переживет другое поколение. “Фактическое принятие веселого брака неизбежно,” говорит он. “Это - точно так же как, как следующее поколение детей идет ко всем, имеют татуировки .”
Прежде, чем Wentz, 29, покрывал его кожу обведенным чернилами воротником шипов и портретов от мультфильмов Тима Бертона, он был только самый старый из трех детей, растущих в богатой северной предместье Чикаго. Он говорит, что его либеральные родители никогда не пихали никакую специфическую политику вниз его горло, “кроме, как, кенийская пища.” Футболист звезды в средней школе но также и сильно несчастном и сердитом ребенке, он сделал время в подростковом дисциплинарном учебном лагере, подпрыгнул от одной полосы панка к другому, и в конечном счете оставил Университет DePaul семестром застенчивый из политической степени науки, чтобы играть басовый полный рабочий день.
Его новая карьера была, Выпадают Мальчик, полоса панка популярности, которая оставляла местную ужасную сцену для большего количества мелодичных пастбищ скалы, частично потому что ненавидящее гомосексуалистов насилие они засвидетельствовали на показах pissed их прочь. После буксирующей задницы, по пересеченной местности в потрепанном фургоне, чтобы играть крошечный, shitty места встречи, их произведенный инди альбом, 2003 Берет Это к Вашей Могиле, посадил их дело с Отчетами Острова. Из-под Пробки Дерево продало 3 миллиона копий в США, и прошлогодняя Бесконечность на Высоком превысила диаграмму Доски объявлений, порождая два лучших 10 одиночных игр популярности.
Wentz не поет на стадии. (Он иногда кричит в микрофон между вращением вокруг в сумасшедших кругах, бросающих от электрогитар как стадия - парк конька.) Но это - его лирика, середина показывают требования их преданной аудитории, и тысяч интервью как, передний человек полосы, которые сформировали, Выпадает изображение Мальчика. Даже на благоприятной для радио земле главного ярлыка они имеют высеченный близко к их самостоятельным корням панка, обычно выставляя человека позади занавеса, объясняя детали контракта или закулисную драму, которую большинство полос слишком запугано властью компании грамзаписи обнаружить.
Поиски Венца, чтобы выключить посредника кажутся вдохновленными так врожденным деловым здравым смыслом как нетерпение. Полностью влюбленный с полосой никто больше не хочет подписаться? Начните ваш собственный ярлык. Беспокоивший детьми на показах, которые хотят носить рубашку, которую Вы сделали в основании ваших родителей? Начните линию одежды. Больной от того, чтобы быть протолкнутым очень важными лицами в клубах Вы думаете, сосут? Откройте брусок с вашими друзьями.
И если люди смущены о сексуальности Венца, он заслуживает по крайней мере половины кредита на это также. Театральный он оближет полосу шея его баса или гитар его bandmate. Он вербует его подбородок по плечу певца Патрика Стампа, изрекая его собственные слова против щеки Пня. Когда они покрывали "г. Брайтсида" Убийц в недавнем туре, он акцентирует линию, "это был только поцелуй”, нацеливаясь с переменным успехом где-нибудь около рта Пня. В "Сахаре" он хвастается о “всегда спящий в и спящий для неправильной команды”; линия “Он является на вкус как Вы, только более сладким” во “франке Thnks Th Mmrs” пересказы, чем говорит женский характер в игре и (Джулией Робертс) в кино Ближе. Это теряет любой ревнивый, алфавитный-мужской край когда повторено много раз, поскольку эмоциональный ключ песни воздерживается. В конечном счете, я указываю к нему, это только кажется, ну, в общем, веселым.
“Это довольно весело,” Венц легко соглашается, усмехаясь, поскольку мы обсуждаем, как толпа все еще поет прямо вперед. “ Большая часть нашей основы болельщика - эти пижоны спортсмена белой шляпы, которые возможно фактически имеют некоторые гомоэротичные поведения,” он говорит. “Они настолько сильны - но они чувствуют себя довольно свободными в, Выпадают, Мальчик показывает.” Так делает его: “Это - все, потому что я знаю, что я собираюсь получать реакцию - но именно все вещи, я верю так или иначе. Я не вхожу в стадию и даю социальную резкую критику. Я - исполнитель и конферансье .”
Это - убедительная работа. Даже его давний менеджер, Боб Маклинн, говорит, что он проводил по крайней мере год, задаваясь вопросом. “Я думал возможно, что Пит был фактически весел,” говорит Маклинн. “Я знаю парней, которые являются веселыми, кто спал бы с девочками. Я не был бы, это удивило.” Выяснение Венца не сделало ничего, чтобы убрать вещи: “ Он пробовал бы действовать как, он должен был выдвинуть мои кнопки .”
Тогда есть интервью, в которых Венц именует себя как “наполовину веселый,” говорит, что "что - нибудь выше талии - справедливая игра,” и хвастается о разбирании с мальчиками, даже когда корпоративные спонсоры или родители болельщиков мешали или бойкотировали. Чем более неудобный или консервативный его аудитория, тем менее вероятно он должен дать им легкое. Плюс, немного репортеров спрашивают дальнейшее разъяснение когда сталкивается с неоднозначной, капризной звездой скалы, таким образом единственные предложения доводят как заместители для того, чтобы самоопределить декларации.
Он, кажется, не думает, что он имеет много, чтобы доказать, и я задаю много последующих вопросов. Венц отвечает на их всех, даже когда он не уверен, что я буду любить ответы. “Когда я сказал, что я разбираю с пижонами, был небольшой смысл сексуального восстания в этом,” он допускает. “И я вероятно даже сделал это большим делом, чем это было.” Он думает в первый раз, когда он поцеловался, парень был то, когда ему было 16 или 17, вероятно на вызове в стороне: “Как ', Вы разбираете с этим пижоном и мы разберем.’ ” И более поздних экспериментов, в 18 или 19, он говорит, что это больше походило, “я собираюсь пробовать эту вещь.” И последний раз? Он фактически приносит извинения перед ответом. “Давным-давно,” говорит он с небольшим, вздрагивают. “Вероятно, когда мне было 22?”
Попросивший описывать его сексуальность в его собственных словах, он пожимает плечами и говорит, “я всегда чувствовал этот неустанный гетеросексуальный двигатель.” Есть тяжелый, двойственный вес к утверждению, как возможно он был бы более счастлив без болезненного ряда дисфункциональных отношений, которые питали лирику для трех альбомов хита но также и множества одиноких, грустных blog записей, объявленных в середине ночи. Он сказал Национальному Общественному Радио в прошлом году, что части его было жаль, что он не весел. “Я имею что - то вроде законченной жертвы в моей голове,” говорит он теперь. “ Это - с то, кем я солидаризируюсь всюду по истории. Когда мне было 10, я тянул бы подбитые глаза на мне непосредственно, потому что я думал, что это было прохладно. Вы - так в людей, которые являются трагичными. Вы хотите быть что так ужасно. Но Вы вероятно не действительно трагический гений, что Вы думаете, что Вы - .”
Он не имеет никаких приступов растерянности, говорящих о его привлекательности мужчинам (включая большую, глупую давку на Джоне Мэйере), который все еще помещает его в очень коротком списке известных молодых мужских музыкантов и актеров, которые не были убеждены, что признание находится в и себя убийца карьеры. Но поскольку он сказал в Защитнике в 2007, останавливающийся пункт действительно прибывает, когда действие отклонилось ниже пояса. “Это - действительно об оборудовании,” говорит он мне, жестикулируя в его промежности с гримасой. (Решите для вас непосредственно: первый нефильтрованный хит для поиска изображения на названии Венца все еще приводит к выстрелам, которые он взял из его оборудования в руке, которая просочилась от его Кореша в 2006.) “Я действительно не думаю, что это - привлекательное качество. Это - то, к чему это сводится. Я даже не люблю мое собственное. Как, я действительно не люблю это. Я не люблю ничто об этом .”
Возможно Вы - лесбиянка, я предлагаю, и он ударяет кулаком воздух в триумфе. “Да!” он кричит. “Я все еще получал покрытие!”
Но даже Венц не может сделать слишком много шутки на этом пункте. “Наша культура бомбардирует нас с этой идеей, что Вы не то, что, и если Вы - то, что, есть что - то не так с Вами, и затем мы собираемся называть Вас, что, и затем это является оскорблением,” говорит он. “Есть ощущение самополномочия или возвращения, кто Вы - людьми, называющими Вас 'тяжелая работа', и похожение, ‘Да, я - тяжелая работа.’ Даже при том, что Вы не. Чему кто - то отвечает? Тот пижон не имеет ничего, чтобы сказать об этом снова.” Он останавливается, и на сей раз он по крайней мере немного волнуется для его собственной репутации, "я собираюсь ловить зенитную артиллерию для того, чтобы говорить 'тяжелую работу' в журнале?” (Только, когда мы помещаем это в покрытие, Пит .)
“Ловля зенитной артиллерии” является хорошим способом сказать, что теперь - тем более, что его отношения с певцом Ашли Симпсоном, быстро наращиваемым от слуха до обязательства браку - Венцу не могут оставить дом, не будучи тащась папарацци или засыпанный его болельщиками или ее.
Не всегда было легко приспособиться к добавленному уровню внимания. Он приближается к интервью с движущимся набором эмоциональных и профессиональных границ, и начинает больше чем несколько историй с худшим кошмаром публициста: “я вероятно не должен сказать Вам это, но ...”
Даже человек, который никогда, кажется, не рассматривает потенциальную деловую отдачу его быстро-более-аккуратных забот языка, что его родственники со стороны супруга(-и) думают, тем не менее, и родители Симпсона, не только ее менеджеры, но и религиозный и консервативный. Один по-видимому правдоподобный слух, который сделал бульварные раунды прошлой зимой: Ее отец, Джо, сказал Ашли не приводить домой Венца для отпуска после того, как интервью в Блендере обсуждало “возможную бисексуальность Венца .”
“Тот был такой ерундой,” Венц говорит, и говорит мне в конечном счете, что он и Джо даже шутили об этом. “ Он походил, ‘Мы должны делать снимок перед Рождественской елкой, держа руки.’” Джо, предопределяемый Баптистский министр, даже исполнял обязанности на их свадьбе мая. Однако, Венц уступает, “есть определенно разветвления для того, что Вы говорите .”
Каждая шутка, которую Венц делает о, скажем, бегущий вокруг его дома в линии Джессики Симпсон высоких каблуков, напечатана дословная - с не имеющим чувства юмора предупреждением (от сплетен) Ашли, чтобы не упустить другие возможные ненормативные тенденции ее человека. “Двусмысленность делает Вас молниеотводом для людей, чтобы ненавидеть Вас,” говорит он. “В некоторые дни я пробуждаюсь, и я не мог быть обеспокоен вообще. В некоторые дни Вы Google самостоятельно и Вы не можете съесть .”
Конечно, независимо от того сколько дети Венц имеют с Ашли, он знает, что большое количество людей думает, что это - весь большая ложь. “Да ', Она - его борода,’ ” он ожидает, катя его глаза.
Но тогда он становится тихим, приводя в замешательство по объединению гостиницы, и его голос полон сочувствия. “ Я не мог вообразить жить двойной жизнью для этого долго,” он говорит.“ (A) Вы был бы только пойман столь плохо. И (B), я был бы в автомобиле в том плавательном бассейне прямо сейчас. Как Вы только не делаете наркотиков и живете в Южной Америке? Это сделало бы Вас сумасшедшим .”
Это - то, если все слухи "являются им или не, он" не делает Вас орехами сначала. “Есть немного веселой охоты на ведьм,” говорит он, указывая особенно на веселый bloggers, типа его когда-нибудь союзника Переза Хилтона. “Я не знаю должно ли это разорить широко открытую ненависть к гомосексуалистам или получить больше внимания. Это походит, ‘Этот веселый человек, этот веселый человек, этот веселый человек.’ Я получаю это - мы, как, все веселы. Отчасти. Есть немного этого, это вероятно заслужило .”
Воздействие, особенно на молодых болельщиках, в конечном счете стоит круглые, удваивающиеся дебаты. “Быть двусмысленно яркий действительно помогает,” говорит он. “ Я имел очень много людей, подходят ко мне и походят, ‘я чувствовал хорошо, чтобы выйти из туалета после того, как Вы сказали это.’ И я похожу...” Он выглядит потрясенным, даже пораженным. “ Когда кто - то говорит, что ко мне - это не случай, который я когда-либо заканчивал, таким образом я не знаю, что сравнить это с. Я не думаю, что я даже понимаю, как важный, который к чьей - то жизни .”
Пижон в полосе, которая смеет мечтать немного больше чем распроданные туры, сравнен, в хороший день, импресарио хип-хопа, типа Сойки-Z. Wentz предпочитает взять его реплики от странного короля проданной массой культуры популярности: Энди Вохол.
“Warhol воздействовал на Вас в 80-ых, хотели ли Вы или не,” говорит он, но после наблюдения d’artista Пьеро Манцони Мерды (буквально, канистры, предположительно заполненные дерьмом “художника”) как ребенок, он следовал за темой к Warhol. Дань его герою подходяще управляла гаммой, от футболок - каждый имеет название Вохола поперек груди свитера стиля бейсбола; другой - ряд портретов монстра мультипликации с “Warholier чем Вы” как tagline - к новому бруску с подземным местом, смоделированным после менее очаровательного притона Вохола, Канзас-Сити Макса.
Венц говорит, что он больше всего восхищается, как Вохол дал мелкие, бесконечные кавычки, когда-либо действительно не отвечая на любой вопрос, его спросили. Его фаворит: “Быть известным не все что важный. Если бы я не был известен, я не был бы застрелен для того, чтобы быть Энди Вохолом .”
“Это - самое противоречащее утверждение о планете: тот Энди Вохол не хотел быть известным,” говорит он, смеясь. Венц определенно хочет быть известным - он часто объявляет, не в шутку, которые Выпадают, Мальчик однажды будет самой большой полосой на планете - но он предпочитает добраться там с бригадой сотрудников. В одном видео, объявленном онлайн, он и Travis Героев Класса Гимнастики McCoy отверстиеd в Лос-Анджелесе Венца домой, производя в большом количестве картины, поскольку McCoy шутил, он играет Вохола к Basquiat Венца. “ ’Причина я черен,” McCoy deadpanned.
Идеи, которые работали лучше всего за прошлые пять лет, дали Венцу печать промышленности, которая будет отнесена серьезно. Его эклектичный рекордный ярлык, Decaydance (отпечаток инди, Питаемой Ramen), подписал театральную молодую Панику полосы в Дискотеке, первый альбом которой был сделан за 10 000 $ и продан 2.5 миллиона копий во всем мире. Их продолжение Beatlesque дебютировало в номер два. На том, что было бы другим концом радио-наборного диска для любого другого A&R, парень - Герои Класса Гимнастики рокеров хип-хопа, чей “Chokehold Купидона” был лучшими пятью хитами в прошлом году.
Венц ныряет - шикарный брусок в Восточной Деревне Нью-Йорка, Ангелах и Королях, породил дополнительный доход в Чикаго, с заставами в Лас Вегасе, Майами, и запланированном Лос-Анджелесе. И после трех лет как онлайн-единственное предприятие, Тайные Отрасли промышленности - СМИ и компания одежды - открыли склад флагманского судна в Чикаго и подписали главное дело продать его одеяние в Nordstrom; Тайный превзошел в цене ожидания и доказал пересекающийся успех. “Даже Nordstrom был удивлен, сколько пижонов входит [юниоры] в секцию и качает hoodies,” говорит Стивен Вестман, веселый деловой партнер Венца.
Все эти предприятия примирили группу художников, которые кажутся одинаково взволнованными, чтобы охватить марку Wentzian двусмысленности. Когда вдохновленная 80-ыми рок-группа танца Кобра, Старшип перебивался детьми на одном показе, певец Гейб Сапорта, вопила назад, “я могу быть тяжелой работой, но я делаю траханье где-то здесь. Продвиньтесь, пижон.” Как Венц, он - как удобная говорящая сексуальная политика как хлам. “Мы используем язык и признаки, чтобы заставить вещи вписаться в коробки,” говорит он. “Кое-что как сексуальность так легко не определено .”
Спрошенный репортерами, каковы распространяет слухи, члены Паники в Дискотеке услышали о себе, они цитируют частое предположение, они все назначают свидание друг другу. “ Какова проблема, если Раян [Росс] и Brendon [Urie] фактически датировался, Вы знаете? ”басист полосы, Джон Уолкер, сказал в прошлом году в ссылке на гитариста полосы и певца, который в одном туре разыгрывал историю любви на стадии. Барабанщик Спенсер Смит вскочил, чтобы сказать, “, поскольку они могли бы быть .”
“Они более веселы полностью другим способом,” говорит Венц тайно, с улыбкой гордого родителя.
В отличие от обычной музыки отговорок execs дают когда спрошено - даже гипотетически - что держит полосу с веселыми музыкантами от главного пересекающегося успеха, Венц говорит, что Декэйданс мог легко обращаться с вызовом. “Четырнадцатилетние девочки - действительно в примерно что - нибудь, что это является серьезным,” говорит он. “Я уверен, что, если бы это была правильная песня, они были бы в это .”
Его также небеспокоят потенциальные препятствия, если одно из действий, он уже подписан, прибыло к нему, желая предать гласности в более неповинующихся, однозначных сроках. “ Я думаю, что я действительно имею, возможно люди на ярлыке, но [также] определенно друзья, которые являются веселыми и не знают, что они,” он говорит. “Я никогда не сделал так, чтобы кто - то походил, ‘Только, таким образом Вы знаете, я весел.’ Я никогда не имел этого. Я не думаю, что люди действительно нуждаются во мне, чтобы заботиться об этом, потому что они знают, что я действительно не забочусь .”
Боб Маклинн, чьи представители Управления Давки большинство устойчивого Декэйданс, не колеблется когда спрошено, как компания реагировала бы: “Мы поддержали бы их 100 %. Если он хотел высказаться в прессе, мы, и если он не сделал, мы не.” Тогда он пожимает плечами. “Я не знаю, отсутствует ли любой бесцеремонно [на ярлыке]. Но это было бы намного легче в нашей сцене, чем это было для, Грабят Полупорядок и Иуду Прьеста .”
Как Warhol, Венц уже достиг одной главной вехи культуры популярности: Он сделал себя невозможным избежать, и ему почти гарантируют каждое движение, которое он делает, превращается в заголовок. “ Люди ненавидят великие идеи,” он говорит, готовый и ждущий критиков. “Они любят, когда они разваливаются. Каждый любит видеть, что Колоссальное идет вниз - особенно, если это - перед [приют папарацци] Hyde .”
Даже в этом случае, Тайные планы расширять его собрания мужской одежды в 2009 с больше высококачественный, меньше подобного пижону одеяния, хотя даже Венц допускает, “я не знаю, что мужчины хотят носить одежду, вдохновленную кем - то, кто только вдохновляет легион 14-летних девочек.” Выпадите компакт-диск/DVD Мальчика живого показа в Финиксе, названном **** (Warhol сделал 25-часовое кино по имени Четыре Звезды также), порождал самое смелое и маловероятный из хитов: покрытие Майкла Джаксона “Бивший Это .”
“Как, кто говорит, Вы не должны сделать этого?” он спрашивает, того, что "это" находится в данный день. “ Каждый в Интернете, конечно. Но все те люди сделали бы это, если они могли бы. Никто когда-либо не дает серьезное основание, почему Вы не должны, кроме ‘Людей будет смеяться над Вами.’ ”
Пит Венц не заботится - сегодня, по крайней мере - если Вы смеетесь над ним, если Вы называете его тяжелой работой, или что другое f слово: отказ. Так возможно это - время для, немного трахаются - Вы собственный, по крайней мере к идее, что парень не может быть хорошим странным образцом для подражания, если он фактически не имеет секс с мужчинами. Венц мог быть всемирным лучшим представителем к поколению детей, которые росли с весело-прямыми союзами, но все не сделали прыжок к полному принятию. Независимо от того, сколько старше или известный он получен, он не прекратил говорить на их языке. И он конечно не собирается замолчать в любое время скоро
это называется "твоя моя не понимать" ))), вот такой у меня переводчик, только тапками не кидайтесь...
helen_antonova
15-07-2008-17:55
удалить
FallOutBoyany, переводчик рулит!
ЗЫ.лучше уж английский,чем такой русский)
ЗЫ.лучше уж английский,чем такой русский)
medina24527
16-07-2008-10:11
удалить
Угарный переводXD
по этому я стараюсь этим переводчиком не пользоваться, только если отдельные слова)
по этому я стараюсь этим переводчиком не пользоваться, только если отдельные слова)
Комментарии (10):
вверх^
Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.
Дневник Out | Fall_Out_Boy_Fans - It's dance, you know... |
Лента друзей Fall_Out_Boy_Fans
/ Полная версия
Добавить в друзья
Страницы:
раньше»