[315x500]
Сегодня, 18 июня, исполняется 100 лет самому сильному русскому писателю второй половины XX века. Просто человеку, который прожил страшную, тяжелую, переломанную жизнь без прикрас, без игр с совестью, с честью. Человеку, ставшему на зло всем, травившем его и желавшим ему смерти – на все века бессмертным. Человеку, которого зовут – Варлам Шаламов.

100 лет писателю, которого не поняли ни в свое время, ни в наше… 100 лет, о которых многие и не помнят… Хотя по телевизору во всех выпусках новостей идут небольшие репортажи, по «Культуре» два документальных фильма-воспоминания, до этого прошел фильм с этим дурацким названием «Завещание Ленина» (жаль, что фильм больше «мыло», да больно «дешев», хочется достойного кино-мемориала для такого человека)… И главное книги в магазинах, жаль, что их так мало, но все же они есть.

Кем он был? Он был человеком, таким же, как мы с вами, право прожившим самую тяжелую и в тоже время истинную жизнь. Что он писал? Все… Если его правильно читать (как сегодня уже говорили в новостях: «просто не все еще поняли автора») – то там есть вся жизнь. «Четвертая Вологда» - прекрасная классическая проза, сказочные детские воспоминания (написанные 60-летним мужчиной), все «Колымские рассказы» (около 200, если считать все 6 сборников и отдельные зарисовки-воспоминания) – это жизнь без прикрас, это самое страшное в нас – людях, в нашей истории, в истории семей и страны, это голая, обнаженная правда, это настоящая проза. Еще стихи – в них не меньше правды, чем в прозе:

«Ведь только длинный ряд могил –
Мое воспоминанье,
Куда и я бы лег нагим,
Когда б не обещанье

Допеть, доплакать до конца
Во что бы то ни стало,
Как будто в жизни мертвеца
Бывало и начало.»

На страницах его прозы отпечаталась история нашей страны – не через учебник, не как-то поверхностно, а точно через каждого человека («Ведь Богу, Богу-то зачем / Галерный раб?»), через личность, через тех, оставшихся ей в самых страшных условиях (настоящее определение вечной колымской зимы - «Морозы бывают в раю», и красивая, и страшная природа, и жуткая жизнь) или потерявших себя. Шаламов говорил, что ни в коем случае нельзя учить жизни, писать нравоучения человеку…
Он был прекрасным поэтом, и спрашивал у себя и судьбы: «Можно ли после Пушкина писать стихи?» Его стихи были как лезвие, острые и чуткие, полные всех красок и точные как полноценный рассказ. В них была вся сила человека. «Он сам – Христос, он сам – распятый…»

Это про веру в Бога, это про церковь. Хотя Шаламова (он был из древнего церковного рода, и отец его был священник) считал один «великий диссидент» атеистом, и говорил, что в героях его нет веры. У него есть замечательные строки о вере и церкви, о его позиции через старца Аввакума:

«Не в бревнах, а в ребрах
Церковь моя.
В усмешке недоброй
Лицо бытия…»

Если понять все же писателя, попробовать по-настоящему прочитать его – ко всему основному взять еще сборники воспоминаний и записные книжки – то мы увидим доброго, чуткого, одинокого, очень несчастного человека, которому сломали жизнь «выродки»…
Прочитайте обязательно совсем короткие воспоминания о кошке Мухе, которая помогала ему скрасить одиночества… Чего только это стоит, это и больно, и горько, и очень трогательно.
Самый короткий «эпохальный» рассказ – «Прокуратор Иудеи», открывающий 2-й сборник «Левый берег» - если внимательно читать (Шаламова вообще нельзя невнимательно читать) и вдуматься – это очень страшно, жутко от такой картины…

Он прожил жизнь очень сильно, он страшно умер… Нам и нашей стране должно быть стыдно, что мы добили и унизили на старости лет такого человека, окончательно затравили и отправили без должного уважения в «дом престарелых», в «псих-диспансер», избавились, выкинули, как мусор… После такого понятно, почему все так… Вообще из истории жизни Варлама Тихоновича становится ясно, почему мы так жили и живем дальше в такой стране (меняется фольга у вещей, а внутри они остаются теми же вещами…), какие мы на самом деле «люди»…

Но самое главное, что он все-таки выжил и так много написал, и поведал это нам, молодым новым поколениям.
Вечная память и вечный покой Вам Варлам Тихонович! Хоть и нет Вас с нами, но Вы были правы – Вы стали бессмертны в своем творчестве! Спасибо Вам! Спасибо за все!


***P.S.
Самое сильное и лично мое самое любимое стихотворение Варлама Шаламова. Его приговор за все, его последнее завещание.

Похолодеет вдруг рука,
И кровь с лица мгновенно схлынет,
И смертная дохнет тоска
Тяжелой горечью полыни.

Я умолкаю. Я клянусь,
Беззвучно шевеля губами,
Что я еще сюда вернусь,
Еще вернусь сюда – за вами!