Стучали апостолы кулаками по столу
Просили вернуть на Землю любовь Господа
А он их не слушал, мясное кушал
Руки-ноги людские макал в речном иле
В рот отправлял горстями, хрустел костями
Спросил один из апостолов:
«Что ж ты жрёшь то людей, как лобстеров?
Что ж ты давишься кровью алою
Рвёшь на части детё малое?
Зачем калечишь тобою созданное,
Забираешь назад розданное?»
А над Господом души мухами
Садятся на лоб толстобрюхому
Души мечются — им бы в рай
А он вина кровавого через край
Отмахивается от них по-разному
Обзывает словами грязными
Злится. От злобы своей устал,
Совсем пьяный стал
Закатил Господь глаза, говорит:
«Пасмурно. Всё, что сделал я, всё напрасное
Всё, что выплакал долгой вечностью
Превратилось в говно человеческое
Всё, что верившее в меня — выстрадали
Стало лишь безумие искрами
Даже с сыном мои история
Принесла столько горя, бля
Если б смог бы я, то повесился
На рогах у молого месяца
Только всей луны кряжести
Не сдержать вины моей тяжести.
А что любовь? Так она умерла.
Ангелы говорят люди долго били её ногами
Говорят она очень хотела
Но не смогла выжить, чтобы остаться с этими дураками
А они ей в горле дыру ножом
И кровь любви, ненависть на землю хлынула
Последним тёплым летним дождём
В котором всё сгинуло.»