А ведь ничего не изменилось. Я резко все понял, у меня в последнее время часто бывают вот такие озарения, усмехнулся я сам себе и продолжил идти. Ведь тот город детства, что был разрушен и населен кошмарами стоит сейчас передо мной, он ничуть не изменился, а я так страдал. Все те же горгульи, низвергающие свой рык с темных, высоких сооружений, может эти сны всего лишь были предзнаименованием будущего. Кто теперь в этом все разберется. А мертвые птицы, как же изумленно они любят лежать, какой же у них безмятежный вид, на вид еще такие теплые, вот так на асфальте лежала зарянка, с алым как кровь брюшком.

Весна умерла.