Около года назад парижская газета "Либерасьон" попросила меня описать одну неделю из своей жизни. Это у них такой проект - "Дневник писателя". Я согласился, и вот что из этого получилось. Жаль, что вспомнил об этом дневнике только сейчас.

Французский вариант вот здесь: http://www.liberation.fr/transversales/weekend/239926.FR.php



3 марта 2007 г.
День первый


Сегодня утром из Иркутска прилетела мама. После самолета она прилегла отдохнуть, а я, все еще немного взволнованный, взял сигареты, вышел на балкон, и впервые за долгие годы вдруг вспомнил тот город, где я родился и прожил первые четырнадцать лет.
Для туристов и иностранцев он замечателен своей близостью к Байкалу, а для меня на протяжении всех тех четырнадцати лет он был прекрасен тем, что других городов я просто-напросто еще не знал. Они появились исподволь и гораздо позже, как появляются вторичные половые признаки, однако первичными стать им было не суждено. Таковы законы природы.
Когда мне исполнились те самые 14 лет, в моей жизни произошла первая катастрофа. Родители упаковали все наши вещи в контейнер, сгребли нас с сестрой в охапку и оставили город, как отступающая армия разбитого полководца. Им хотелось зарабатывать, поэтому они повезли нас на Север, где тогда платили в два-три раза больше чем во всем остальном СССР.
На новом месте, название которого не хочется даже упоминать, я долго и безрадостно смотрел в окно на хмурые горы, а потом прикупил себе толстую тетрадку в кожаном переплете и начал методично, как счетовод, записывать в нее цитаты из прочитанных мною книг, в которых хотя бы мельком упоминалось об Иркутске. Это доставляло мне несказанное удовольствие, и в то же время служило способом тайной мести моим легкомысленным и неверным родителям. Очевидно, именно в тот момент моей нелегкой четырнадцатилетней жизни во мне зародилась склонность к монолитным мировоззренческим ценностям – монотеизм, моногамия, монофонические записи группы «Eagles», и одновременно - настороженное отношение ко всякому плюрализму.
Что поделать? Я любил только один город.
Быть может, потом я сумел бы полюбить и все остальные, но мой роман с тем детским городом был прерван так безжалостно и так сразу, что я навсегда отучился любить большие города.
Короче, в свои 14 несчастных лет я сидел в глухом медвежьем углу и исправно выписывал из книжек всякие нелепые фразы. Пока вдруг не ощутил какой-то подвох.
За всеми этими упоминаниями города, которого мне тогда не хватало так же сильно, как Ромео где-нибудь в склепе не хватало Джульетты, или как политбюро ЦК КПСС не хватало коммунизма, за всеми этими громоздкими цитатами из неталантливых и скучных, как правило, книг не появлялся мой город.
В них не было мокрой кепки, которою в жаркий летний день ты зачерпываешь воду из Ангары. В них не было босых мальчишеских ног, скользящих в ручье по зеленым камням, а под камнями в них не было притаившихся рыб. Не было там и острова «Юность», и зеленой – вся в тополях - улицы Карла Маркса, и дощатого сарая за домом моего друга, где мы учились курить, и запаха пыли, когда падаешь с велосипеда и разбиваешь нос.
Там не было ничего, кроме ненужных чужих предложений.
В общем, эта тетрадка тоже разочаровала меня, и, в конце концов, я оставил ее в покое. Иногда мне и сейчас еще снится Иркутск, но, боюсь, моего города уже не существует.

Воскресенье, 4 марта 2007 г.
День второй

Утро началось с продюсерских звонков. Сначала позвонил первый продюсер, потом второй. Не успел я обрадоваться, что третьего у меня нет, как позвонил режиссер. Всех волновал один и тот же вопрос: «Где сценарий?»
Продюсеры – ужасно бестактные люди.
Хуже продюсеров только пассажиры подмосковных автобусов. И те двое юношей, которые 14 октября прошлого года пили пиво в парижском пригородном поезде и время от времени выходили в тамбур между вагонами, чтобы пописать. При этом тот, что повыше все время смеялся и норовил неожиданно открыть дверь, чтобы выставить своего писающего приятеля на всеобщее обозрение. Как будто нам было так уж интересно на них смотреть.
Впрочем, нет, пожалуй, продюсеры все-таки хуже. Если бы они просто писали у тебя на глазах и при этом звонко смеялись, наверное, их можно было бы терпеть. Но вместо этого они донимают тебе одним и тем же вопросом.
Можно подумать - меня самого не интересует, где сценарий.
Чтобы не расстраиваться я включил телевизор. Оттуда мне сообщили, что у нас с Америкой опять начинается холодная война, что в Таиланде русских туристок убил наркоман, но зачем - неизвестно, что мэра Владивостока обвиняют в растрате государственных денег, и что ничего нового от выборов депутатов законодательных органов власти, которые состоятся 11 марта, можно не ожидать. По предварительным оценкам свыше 40% голосов будет отдано партии «Единая Россия», и 8% - унылому Зюганову с его коммунистами и тоскующими по Сталину стариками. Остальную политическую мелочь можно даже не учитывать. Слишком велик разрыв между первым и вторым местом. «Единая Россия» у нас теперь настолько едина, что даже безусловно популярному у малообразованной части населения шоу-мэну от политики Жириновскому досталось всего 5% предварительных голосов. Это при том, что всю зиму он пел песенки с эстрадными звездами на 1 канале ТВ. И когда-то почти на равных конкурировал с Борисом Ельциным.
Вот так меняются времена. Шоу-мэны, конечно, нужны, но Россия теперь должна быть «Единой».
Поняв, что лучше уж дописывать сценарий, я выключил телевизор и пересел за компьютер.
По крайней мере, продюсеры будут довольны.



Понедельник, 5 марта 2007 г.
День третий


Сегодня мой старший сын Борис пропустил занятия в школе. Родина захотела, чтобы он был в другом месте. Мальчики из старших классов сегодня проходили свою первую военную комиссию.
Я хорошо помню, как много лет назад сам сидел голый в коридоре военно-медицинского учреждения, и мимо сновали такие же покрывшиеся мурашками голые подростки. А в каждом кабинете сидели одетые взрослые. Все они были офицеры. Видимо, они гораздо больше уважают свою военную форму, когда их окружают голые дети. Поэтому они заставляют их раздеваться и ходить группами по длинным коридорам. Это подчеркивает их офицерскую мужественность и непреклонную волю.
Правда, несколько офицеров были женщины. Военные врачи. Понятия не имею, какие чувства в них вызывала наша нагота. Я лично их очень стеснялся.
В тот раз я написал заявление с просьбой отправить меня в Афганистан. Я мечтал исполнить свой интернациональный долг. Это был 1980 год. Наши войска еще были там. А наши мозги – неизвестно где.
Интересно, пишут ли теперь такие заявление американские мальчики?
Но меня, слава Богу, туда не взяли.
Потом они стали забирать моих студентов. Лет через 15-16. Потом стали присылать их обратно в цинковых гробах. Учиться эти мальчики уже не хотели. Они умерли во время штурма Грозного, или на площади со странным названием Минутка, или где-то в горах на безымянной высоте. Они умерли - и до учебы им уже не было никакого дела.
Пару дней назад в новостях по телевизору мельком вспомнили почти полностью погибшую в начале марта 2000 года 6-ю роту 104-го десантно-парашютного полка. Их было 91 человек. За одну ночь в бою погибло 84. Последний оставшийся в живых офицер вызвал огонь артиллерии на себя.
После этого короткого сообщения в том выпуске новостей шел длинный, очень длинный репортаж о юбилее одного из московских театров. Артисты называли своего режиссера гением, он скромно улыбался, все пили шампанское. Хороший театр, никто не спорит, но репортаж мог быть не таким длинным. Не после погибших 84 человек.
В общем, теперь, похоже, они добрались до моего сына.
Может, отдать его в театр?



Вторник, 6 марта 2007 г.
День четвертый

В этой стране скоро 8 марта. Разумеется, во всех остальных странах 8 марта тоже наступит, однако в России этот день не просто наступит. Он грянет.
Мама, которая уехала кататься на лыжах в подмосковный пансионат, и по которой я уже успел соскучиться, бодро сказала мне сегодня утром по телефону: «Ты звонишь, чтобы поздравить меня с 8-ым марта?»
Пауза.
«Нет, мама. Я просто хотел услышать твой голос. Сегодня еще только 6-ое».
«Да? Надо же, я совсем забыла».
Очевидно забыла не она одна. Политики с утра стараются перещеголять друг друга, поздравляя женщин. Дело, разумеется, не столько в праздновании Международного Женского Дня, сколько в грядущих партийных выборах, которые состоятся 11 марта. Всем надо успеть использовать предпраздничный телеэфир.
У каждого политика свои ориентиры в таинственном мире женщин. Главный коммунист Зюганов приехал на птицефабрику. Счастливые и смущенные птичницы в белых платочках радостно ему улыбались. Он улыбался в ответ. Очевидно, хотел заодно подчеркнуть, что не боится птичьего гриппа. Настоящий мачо.
Улыбающийся Зюганов – зрелище не для слабых духом. В моем детстве в цирке в таких случаях говорили: «Смертельный номер! Детей и страдающих нервными расстройствами просим не смотреть!»
Но я вытерпел.
Потом был главный москвич Лужков. Этот позвал к себе в мэрию матерей-героинь (10 детей +) и самых успешных бизнес-леди. Такой вот компот. Очевидно, старался накрыть все категории потенциального дамского электората.
И только Путин работал филигранно. Как настоящий профессионал. С изяществом и подлинным чувством стиля.
Он позвал для поздравлений всего одну женщину. Но какую!
Валентина Терешкова – имя в русской феминистической мифологии на все времена. Первая в мире женщина-космонавт. Президент подарил ей букет живых цветов и большой портрет этого букета. У нас в России вечная проблема с цветами – они опадают. Поэтому, чтобы не мучиться, мужчины сговорились дарить их своим женщинам только один раз в году – 8-го марта. И только президент как всегда оказался умнее всех остальных. Он подарил нарисованные цветы.
Готов поспорить, что через неделю чиновники всех уровней закажут у живописцев такие же картины.
Блин, вот говорила мне мама в детстве – учись рисовать.
Ну почему он подарил не книгу?


Среда, 7 марта 2007 г.
День пятый


Женская тема нарастает. Вчера в Москве нашли мертвым бизнесмена, у которого милиция отняла огромную партию контрабандных цветов. Стоимость партии – 2,5 миллиона долларов. То ли он сам потом застрелился, то ли не смог убежать от своих сердитых инвесторов.
Красота – страшная сила.
Один знающий человек рассказал мне, что после 8-го марта к ним в тюрьму каждый год привозили большое количество осужденных за убийство. Все они убивали своих избранниц из ревности. Слишком много внимания со стороны чужих мужчин.
Надо выяснить какого числа Хосе зарезал свою Кармен. Подозреваю, что именно 8-го марта.



Четверг, 8 марта 2007 г.
День шестой

Это свершилось. Улицы пустынны, все сидят за столом. Женский день. На тротуарах – тонны мокрого снега и грязи. Впрочем, это не из-за женщин. Правительство выслало из страны всех нелегальных иммигрантов. Убирать тротуары больше некому.
Поэтому тоже спешу за стол.



Пятница, 9 марта 2007 г.
День седьмой

Страна вышла после праздника на работу. Мужчины немного болеют от выпитой вчера водки, но все же довольны собой. Они с честью выдержали испытание и могут не уступать женщинам место в метро еще целый год.
Завтра провожаю маму в Иркутск и, кажется, наконец, закончу сценарий.
Мама очень довольна поездкой. Она передает всем привет :)