...НЕДЕЛЯ ИЗ ЖИЗНИ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОГО ОТДЕЛА
Вполне такая типичная для нас неделя :) 4-8.05.09.

ПН
9.00. Вытаскиваю продовольственный запас, обычно приносимый после выходных, открываю окна, вытаскиваю из-под стола клетку с кроликом (под столом кролик скрывается от датчиков движения, когда здание сдают на охрану), переодеваюсь (громко крикнув об этом намерении Глебу в смежную комнату, чтоб он не испугался, если вдруг именно в этот момент решит зайти), ставлю чайник и созываю народ на утренний чай. За чаем обсуждаем проблему подкопа под кабинет начальника. За выходные какой-то зверь игрыз линолеум под дверью. После некоторых наблюдений решили, что зверем была крыса. Знала, тварь, куда лезть – в кабинет, где в шкафу полно печенья и шоколада. Наличие дикой и самостоятельно перемещающейся по зданию крысы вызывает некую тревогу – она может таскать мышей из вивария, и вообще это негигиенично. Напоминаю, что крысы у нас вообще-то и раньше наблюдались, в подвале и на первом этаже. Сотрудники бурно обсуждают прошлые пришествия крыс.
10.00. Традиционное понедельничное совещание. Начальник озадачивает каждого сотрудника списком дел, который легче всего было бы записать на рулончике туалетной бумаги – как раз все влезло бы. Говорит, что скоро прибудут заказанные в Пущинском питомнике новые линейные мыши. Эти элитные мыши живут там у себя в стерильных условиях, кормятся элитным комбикормом и все мимо них ходят на цыпочках в хирургических костюмах и марлевых повязках. Попав в наши антисанитарные условия мыши наверняка будут болеть, грустить и дохнуть. Но может кто-то выживет и даже размножится. Для этого надо продумать модернизацию менеджмента системы вивария – чем мыть клетки, как автоклавировать опилки, стерилизовать сотрудников перед посещением вивария и так далее… Денег на всю модернизацию нет и не будет, естессно. Но вы что-нибудь придумайте. Да, из бывшей кролячьей комнаты надо вынести старые стеллажи для кроликов и принести старые же мышиные. И вообще сделать там ремонт. И может еще в коридор поставить новую дверь. Или даже две, чтоб сделать саншлюз. Причем бесплатно. И вымыть весь хлам и мусор, который там копился уже 30 лет.
10.40. Мне сбагрили иринкиного студента, пока Ира была занята авторефератом. Студент полон рвения работать, но мне сказали, что он растяпа, и доверить ему можно только записывать результаты. Измеряю длину корня проростка семян латука после замачивания в облученной разными полями водичке, а он старательно записывает.
13.30. В честь сдачи кандидатского экзамена по специальности Лена кормит коллектив пельменями и варениками с картошкой. В успешной сдаче экзамена не сомневался никто, кроме Лены, ибо во-первых, Лена не дура, во-вторых, комиссия состояла из хорошо знакомых наших же сотрудников.
14.00. Грустно пересчитываю имеющихся мышей. Надо сформировать группы для начинающихся на этой неделе экспериментов. Мышей мало, и они либо слишком молодые, либо слишком старые и жирные. На что рассчитывает начальник, что я ему за неделю мышей размножу? У них это конечно быстро, но не настолько же! Делаю группы из того, что есть, выбраковывая самых тощих и жирных, кидаю в каждую клетку одинаковое число мышей равной массы возраста. Наскребли по сусекам, называется, как раз все мышиные остатки и сгребла, осталось только племенное ядро и отбракованные. Из последних, кстати, была пара занятных экземпляров – мыши почти по 40 грамм! Кабаны, а не мыши.
Зато в соседней бывшей кролячьей комнате развлечение – Серега, Денис и Глеб полдня выволакивают кролячьи стеллажи. Их поставили в комнату в какой-то позапрошлой жизни, а теперь там другие двери, и стеллажи в них не пролазят. Парни вертят полки разными боками, но мешает то окно, то потолок, то ножки полок. Серега размышляет, что проще – отпилить металлические ножки или проломить дыру в потолке, правильно, а чего он там мешается? Решают, что проще снести дверь. Выламывают дверную коробку. Стеллажи вышли из комнаты, но застряли на лестничном пролете. Гениальное решение транспортировки полок на первый этаж состоит в том, что надо их спустить из окна. К полкам привязывают бечевку и спускают их во внутренний дворик. Вся женская часть коллектива подбадривает коллег из соседних окон. Привлеченный таким зрелищем, начальник даже отвлекся от отчета и лично помогает втянуть в окно из дворика другие стеллажи, мышиные. Да, нелегок труд научного сотрудника, всякое ему приходится делать! Потом еще добрый час вешали обратно дверь. Зачем, спрашивается, может, начальство еще передумает, и эти полки опять куда-то нести надо будет…
18.00. Коллектив понемногу разбредается домой. Подписываю клетки, меняю воду, заполняю журнал, надеюсь, меня не закроют в виварии...
18.40. Домой. Все, точно, пора домой.



ВТ
9.30. Утренний чай. Продолжаем обсуждать проблему крысы. Ночью срабатывали датчики движения, приезжал наряд, вызывали вахтера, никого не нашли, конечно. Точно крыса. Надо искать ходы, как она на закрытый этаж попадает. Ходов, впрочем, полно – все стены в дырах. Глеб и Денис ползают вдоль стен и замазывают дыры бетоном.
10.00. Доделываю таблицы по нормам радиационной безопасности. Они, вообще-то, давно на мне висят, все не успеваю. Но тут нашло вдохновение. Оформляю их в виде постеров, вставляю рисунки, всячески стараюсь, чтоб при первом же взгляде на таблицу все эти Греи и Беккерели моментально попадали в подсознание. Пока, правда не попали даже в мое, не то что в подсознание коллектива, который должен будет на эти таблички смотреть. Думаем, куда их развесить. Света настоятельно рекомендует повесить по экземпляру в туалетах – нигде больше нет столь больших шансов загнать информацию с плаката в подсознание.
13.00. Устав от радиационной безопасности и так и не придумав, куда и как повесить плакаты, иду варить гречку.
14.00. Решаю устроить день избавления от долгов и героически берусь написать наконец статью в «Гигиену и Санитарию» про микроцистин в Шершнях. Несколько удивляюсь требованиям к оформлению, кидаю сырой материал из прошлых статей и катиной диссертации, осознаю масштаб работы.
16.00. Пора кончать это неблагодарное занятие со статьей, завтра нести мышей в онкодиспансер, облучать, надо собраться. Печатаю протокол облучения, пытаюсь попасть на склад, найти там клетки для облучения мышей, клеенки, сумку, тряпки… Склад закрыт, замок в двери сломан. Кажется, у нас проблема. Зову Серегу, он пытается подобрать отмычку. Шатаюсь по виварию, периодически проверяя успехи Сереги по вскрытию склада.
17.00. Да здравствует лом, да, обычный такой лом, к счастью он был не на складе (зачем, кстати, в виварии хранится лом?). Путь свободен, но мне уже некогда. Варим с Катей остатки вчерашних пельменей. Пельмени уже дымятся в тарелке, когда заходит начальник и просит зайти на пару слов. Предлагает участвовать в одной конференции в штатах летом. Этого еще мне не хватало. Страшно же! Но от таких предложений не отказываются.
17.30. Ура, я даже успеваю сегодня сходить на танцы!

СР
9.00. На кухне опять пахнет конюшней. Это у Золотца – несчастного кролика, которого надо было прибить при рождении, чтоб не мучился, опять приключился понос. Это с ним случается с завидной регулярностью раз или два в неделю. После утреннего чая идем с Катей мыть ему попу. Это вполне такое привычное и традиционное уже занятие – мыть попу кролику. Обычно этим занимается Катя, а я или Света (по очереди) держим кролика под краном. Потом подстригаем ему зубы – у него неправильный прикус, и зубы сами не стачиваются, как у всех нормальных кроликов. Пока Катя меняет опилки, мы с кроликом смотрим в окно. За окном лето.
11.00. Наконец я попала на склад. Роюсь в куче всякого барахла, нахожу все для облучения мышей. Заматываю клетки скотчем, составляю их в сумку. Сегодня надо дать по 1 Гр двум группам по три мыши в каждой. Это будет быстро.
13.00. Спорим с Катей и Светой, тушить к обеду фасоль только с луком, или добавить туда морковку. Катя против морковки, но она оказывается в меньшинстве. К моменту готовности перловой каши и тушеной фасоли с луком и таки морковкой у меня остается 10 свободных минут.
14.00. Идем с Денисом в онкодиспансер. Мы уже проводили там эксперименты, вроде люди там должны быть подготовленные. Но мыши опять вызывают у них бурю эмоций. Сбегаются медсестры, проводящий облучение врач переживает, что теперь у них будет пахнуть и как же завтра здесь больных принимать. Мыши не хотят запихиваться в клетки и открывают задвижки хвостами и попами. Хвосты оставляю снаружи, задвижки приклеиваем скотчем. Скотч вообще оказывается наиболее важной и наукообразной вещью во всей этой процедуре.
15.00. Мышей оставляю в виварии, сажусь заполнять базу данных по прошлым экспериментам. На той неделе мы с начальником до одурения сидели над результатами, строили какие-то зависимости и рассчитывали дозы облучения и концентрации костного мозга для этой серии работ. Пытаюсь еще раз перепроверить все расчеты, запутываюсь окончательно и, наконец, в качестве отдыха просто ввожу данные, которые мы еще не анализировали. Все равно, в серии нейтронного облучения все красиво, все точки лежат на одной линии, графики как из учебника, логика расчетов ясна, а вот с гамма-облучением мягко говоря лажа выходит.
18.00. На улице лето, хочу на ролики в парк!

ЧТ
9.00. Теперь оказывается, что крыса пробралась в библиотеку этажом выше. Грызет литературный фонд и мыло. Антонина Николаевна в ужасе. Серега и Глеб продолжают поиск и замазывание дыр.
10.00. Нет, статью таки надо сделать. На следующей неделе понедельник выходной, вторник – сборы в командировку, а со среды до пятницы буду в Снежинске, надо наконец избавиться от статьи. В едином порыве правлю весь материал, вроде бы что-то вырисовывается. Периодически отвлекаюсь на то, чтоб стрясти с начальника информацию об оформлении командировочных (вечно проблемы с работой на закрытых объектах, то не впускают, то не выпускают, то не отмечают бумаги…). Начальство ждет звонка от тамошнего руководства, чтоб узнать, как оформить документы.
13.30. Статья почти готова, картошка почищена и тоже почти готова, опять у меня осталось 10 минут на обед, что за жизнь…
14.00. Несем новую партию мышей в онкодиспансер. Медсестры уже не сбегаются, но врач по-прежнему переживает из-за запаха. Сегодня хвосты запихиваются в клетки куда быстрее, чем вчера, и ловко заклеиваются скотчем.
15.00. Ура, наконец позвонили из Снежинска, можно оформлять командировки. Занимаюсь бумажками, даже успеваю отнести их секретарю.
15.30. Очередное зрелище в виварии. Серега, Глеб и Денис выкидывают из окна старые плиты с кухни. Копившаяся десятилетиями ржавчина разлетается по этажу и внутреннему дворику.
16.00. Собираюсь не спеша доделать статью и свалить, но не тут-то было. Залетает начальник и просит срочно проверить отчет по В-11. Срочно – это значит, что отправлять отчет надо было вчера или даже на той неделе. А проверить - это значит оформить по ГОСТу, вписать номера рисунков и таблиц, поправить орфографию и пунктуацию, привести в порядок список литературы и ссылки на него в тексте. Неслабо так, в общем. С учетом того, что завтра забой, к которому я еще ничего не готовила.
19.00. Серега говорил сегодня, что теперь вахта корпуса работает не до 20.00, а до 19.00. То есть в 19 корпус должен быть закрыт. Или писать докладную директору. Ха. Такая система у нас с нашим начальством не прокатит. Все равно у начальника и Сереги есть ключи, а Серега еще и есть в списке лиц, которые могут сдавать здание на охрану. Так что мы в своем корпусе сами себе хозяева. Но тем не менее успела сделать отчет и добропорядочно ухожу в 19, на ходу запихиваю в морозилку лед для завтрашних экспериментов. Правда, начальник и Иринка сидят над диссером и, кажется, никуда уходить еще не собираются.

ПТ
9.00. Картина в кабинете начальника не изменилась – начальник и Иринка сидят над диссертацией. Интересно, они на ночь уходили? В общем, сегодня забой – экзотест и трансплантация костного мозга, и еще облучение в диспансере. Ничего не готово, а вообще-то сегодня предпраздничный день и все такое. Мрачно опрашиваю коллег, рассчитывают ли они уйти сегодня вовремя. Коллеги рассчитывают. Собираю инструмент и посуду, начинаю распоряжаться имеющейся рабочей силой – Серегу посылаю облучать реципиентов, Глеба сажу настраивать Пикоскаль, с начальником проверяем последний раз наши расчеты. Начальник пьет чай с Галиной Александровной, мне приходится несколько раз бесцеремонно прерывать их. Все-таки есть что-то в этих забоях – как ведущий этой темы я могу распоряжаться даже начальством как рабочей силой )).
11.00. Начинаем забой. Мыши идут по конвейеру и разбираются на запчасти. Катя сегодня занята с биотестированием какого-то безумного количества отходов, поэтому мне приходится выполнять вдвое больше операций, чем обычно – готовить суспензию костного мозга, считать клеточность в камере Горяева, разводить суспензию до нужной концентрации. Кроме того, бдить за всеми остальными. Это самое сложное – кто-нибудь обязательно норовит что-то перепутать, взять не ту группу, не ту этикетку, не ту мышь, не ту пробирку… В диспансер посылаю Свету и Дениса, тем временем Серега уезжает по делам диссертации, вместо приходится посылать Глеба и облучать реципиентов, и работать на Пикоскале. Периодически заходит начальник, узнать как дела. Старательно сдерживаюсь, чтоб не сказать, что дела были бы гораздо лучше, если бы всякие тут не ходили бы и не отвлекали меня. Мозг кипит от избытка информации, поступающей по разным каналам, оперативная память явно перегружена. Совершено безумный забой. Хорошо, что у нас есть Лена, она работает не с нами, в забоях не участвует и может готовить нам обед.
16.00. Не верю в такое счастье, но мы все успели! Я горжусь собой )). Начальник созывает коллектив, чтобы поздравить с Днем Победы, беспокоится, что сотрудники вид имеют замученный и печальный. Еще бы, эти забои всегда жуткий стресс, надо все делать быстро и держать в голове уйму всяких мелочей. А в корпусе еще и топят – жарко и душно.
16.30. Коллектив таки не зря рассчитывал – у большей части сотрудников получилось уйти вовремя. Домываю посуду, заполняю протоколы, расставляю клетки с реципиентами в виварии, пишу списки оборудования для командировки.
17.00. Накормить всех мышей, закрыть окна, налить воды и убрать под стол кролика, выключить компьютеры, полить цветы, накрыть микроскопы, проверить все замки… В принципе, сделали почти весь план на неделю, можно уходить на длинные выходные с чистой совестью. Вот только крысу так и не поймали.