Без заголовка
18-11-2006 22:27
к комментариям - к полной версии
- понравилось!
...Скрипач все еще колебался. Потом взял из футляра смычок, натянул волос и приставил скрипку к плечу. Первый звук, ясный и чистый, поплыл по залу.
Керну почудилось, будто что-то коснулось его. Будто чья-то рука сместила в нем что-то. Хотелось преодолеть это ощущение, но он не мог. Этому сопротивлялась его кожа. Внезапно он почувствовал легкий озноб, и кожа стянулась. А потом как бы расправилась и вокруг разлилось сплошное тепло.
Дверь кабинета открылась. Из нее высунулась голова секретаря. Он вошел в зал, оставив дверь открытой. Стало светло - в кабинете горели лампы. На фоне световой полосы четко вырисовывалась маленькая нескладная фигура секретаря. Казалось, он собирается что-то сказать, но неожиданно он склонил голову набок и стал слушать. Дверь за ним закрылась медленно и бесшумно, словно притянутая невидимой рукой.
Осталась одна только скрипка. Ее звуки наполняли собой тяжелый, мертвый воздух зала, и казалось, она преображает все, - сплавляет воедино немое одиночество множества маленьких жизней, приютившихся в этих стенах, собирая их горе в одну великую общую жалобу и тоску.
Керн обхватил руками колени. Над опущенной головой плыли звуки, и у него было такое ощущение, будто этот поток смывает его, уносит куда-то - и к самому себе, и к чему-то совсем чужому.
Маленькая черноволосая девочка уселась на полу перед скрипачом. Уставившись на него, она замерла в полной неподвижности.
Скрипка умолкла. Керн немного умел играть на рояле. Он достаточно разбирался в музыке и по достоинству оценил чудесную игру скрипача.
- Шуман? - спросил старик, сидевший около скрипача. Тот кивнул.
- Играй еще, - сказала девочка. - Сыграй что-нибудь веселое, тогда мы будем смеяться, а то здесь так грустно...
- Мириам! - тихо позвала мать.
- Хорошо, - сказал скрипач. И снова смычок коснулся струн.
Керн посмотрел вокруг. Он видел склоненные и запрокинутые головы, бледные лица, видел печаль, отчаяние и мимолетное нежное озарение, как бы излучаемое скрипкой. Он вспоминал множество таких же приемных - сколько он их перевидел! - приемных, переполненных отверженными, виновными лишь в том, что они родились и жили на свете. И рядом со всем этим такая музыка! Это казалось непостижимым. Было в этом нечто бесконечно утешительное и вместе с тем страшно издевательское. Голова скрипача лежала на скрипке, словно на плече любимой. Все больше сгущались сумерки и зал погружался в темноту. Я не хочу погибнуть, подумал Керн, не хочу пойти ко дну, в жизни столько дикого и сладостного, я ее еще не знаю, она как мелодия, как зов, как крик над дальними лесами, над неизвестными горизонтами, в неведомой ночи... Я не хочу погибнуть!
Музыка стихла, но он не сразу заметил это.
- Что ты играл? - спросила девочка.
- Немецкие танцы Франца Шуберта, - хрипло ответил скрипач.
Старик, сидевший рядом, рассмеялся.
- Немецкие танцы! - Он потрогал свой шрам на лбу. - Немецкие танцы... - повторил он.
Секретарь повернул выключатель у двери.
- Следующий... - сказал он.
Э. М. Ремарк, "Возлюби ближнего своего". 1940г.
вверх^
к полной версии
понравилось!
в evernote