И вот, солнце проснулось и медленно плыло по холодному небу. Оно одинокое и задумчивое идет над городом и заглядывает в такие же одинокие и задумчивые окна, ошибочно полагая, что если откуда-то идет свет, то там обязательно будет тепло. Солнце бредет, разрисовывая город в узкие полозки длинных теней, умываясь в городских прудах и вытираясь махровым покрывалом хвойных парков. Крупными бусинами блестит роса на хрупкой траве, и небо заливается алым цветом, будто горит от стыда, что так рано разбудило сонный город. И пока солнце взбирается на небосвод все выше и выше, пока оно наливается светом и теплом, как яблоки наливаются соком, пока небо впитывает запах холодной росы; пока съежившиеся за ночь деревья, тянут свои руки к небу, как младенцы; пока трамваи разрежут на куски уличную тишину своим металлическим криком и свинцовые воды реки жадно глотают теплые лучи, медленно просыпается Москва.