Средь оплавших свечей и вечерних молитв,
Средь военных трофеев и мирных костров
Жили книжные дети, не знавшие битв,
Изнывая от мелких своих катастроф.

    Детям вечно досаден
    Их возраст и быт.
    И дрались мы до ссадин,
    До смертных обид.
    Но одежды латали
    Нам матери в срок,
    Мы же книги глотали,
    Пьянея от строк.

Липли волосы нам на вспотевшие лбы,
И сосало под ложечкой странно от фраз,
И кружил наши головы запах борьбы,
Со страниц пожелтевших стекая на нас.

    И пытались постич
    Мы, не знавшие войн,
    За воинственный клич
    Принимавшие вой,
    Тайну слова "приказ",
    Назначенье границ,
    Смысл атаки и лязг
    Боевых колесниц.

А в кипящих котлах прежних войн и смут
Столько пищи для маленьких наших мозгов.
Мы на роли предателей, трусов, иуд
В детских играх своих назначали врагов.

    И злодея слезам
    Не давали остыть,
    И прекраснейших дам
    Обещали любить,
    И, друзей успокоив
    И ближних любя,
    Мы на роли героев
    Вводили себя.

Только в грезы нельзя насовсем убежать,
Краткий миг у забав, столько воли вокруг.
Попытайся у мертвых ладони разжать
И оружье принять из натруженных рук.

    Испытай, завладев
    Еще теплым мечом
    И доспехи надев,
    Что почем, что почем?!
    Разберись, кто ты - трус
    Иль избранник судьбы,
    И попробуй на вкус
    Настоящей борьбы.

У когда упадет, весь израненный, друг,
И над первой потерей ты взвоешь, скорбя,
И когда ты без кожи останешься вдруг
Оттого, что убили его - не тебя,

    Ты поймешь, что узнал,
    Отличил, отыскал
    По оскалу забрал -
    Это смерти оскал.
    Ложь и зло - погляди,
    Как их лица грубы,
    И всегда позади
    Воронье и гробы.

Если путь прорубая отцовским мечом,
Ты соленые слезы на ус намотал,
Если в жарком бою испытал, что почем,
Значит, нужные книги ты в детстве читал.

    Если мяса с ножа
    Ты не ел ни куска,
    Если руки сложа
    Наблюдал свысока
    И в борьбу не вступил
    С подлецом, палачем,
    Значит, в жизни ты был
    Ни при чем, ни при чем!