Еврейские тексты удивительно примиряют со всем - с сексом, со страданием, с миром. Действуют на меня как Гегель на Белинского.
Жаль только, что если страдания внезапно отделяются, они ведь не могут вдруг просто взять и улететь в свиней
в никуда. Тогда ведь сразу кто-то травится, у кого-то нога начинает болеть, а кто-то умирает. Потому что нечего женщине, назначенной на страдание, сбрасывать каббалистические суды со своей задницы.
Всевышний: Вот сиди и страдай тут в углу, как субботница в нечистые дни. а за исправление можешь не благодарить.

А вот и научилась я благодарить в Меджибоже! Причем, не за счастье вовсе, а именно что за страдания, поначитавшись наташиных комарнинских текстов!
И научалась я говорить, когда живот или сердце болит " Вся земля полна Славы Его". И живот проходил, кстати. и даже сердце.
Какая-то очень важная задача в святом городе разрешилась. Может это и была как раз та самая задача, ради которой душа спускалась.
И ведь совсем недавно (даже целых 2 раза) и совсем рядом со мной проходила(сь) книга Иова. Книга эта понемного просочилась в душу. СамехМем был побежден еще весной. Летом отношения выяснялись уже наконец-то с Самим, Святым Благословенным.
А где был ты, пока Бог сотворял меджибожскую речку, купался в ней, учил петь лягушек, ударяя по каждой черным камышом, создавая звуковысотный ряд?
Да, очень важно было разобраться с судами, понять от Шнейдера, что гвура круче хеседа.

теперь из глобальных душевных проблем - память девичья. Как не забыть, если уже все забыто? Как жить в Александрии, находясь в Меджибоже? Я же не р.Нахман, чтоб сразу в двух мирах...
ну почему вот обязательно "твой город за тобой пойдет"? Почему не наоборот, ты пойдешь за святым..ээ..поселком!

организаторам - лично мое пожелание - про память.
Пока что только приходит на ум про некого чиновника из мидраша, забывшего (про опять же) страдающего Иосефа в темнице
и текст на оппозиционных прудах, что забвение - оно для рождения нового.
(тогда кстати, нужно перестать кричать - "не забудим, не простим" - ибо ничего нового из этого не родится)

А из моих старых друзей про память и ее дырявость - только мой возлюбленный "летописец ада" пишет. И очень пронзительно пишет.
Про кошелек, подаренный дьяволом, в котором вместо золотых оказываются похужлые листья.
а где еще деньги становятся листьями? у Грина? Булгакова? у лепреконов? опять не помню.
А может воспоминания - действительно такой же тлен? и нечего их собирать - не марки.

Но ведь мой литературный друг на то в аду и сидит. С другими, но такими же, как он. Он просто констатирует меня, ответов мне не дает, да и не может дать.
А мне-то вдруг летать охота.

ой! только что поняла, что все это как у Ерофеева!)
"открываю сердце, говорю, что я умираю от внутренних противоречий, и много еще чего - а он только на меня взглянул, козырнул мне, как старый ветеран, взял свою Эльзу под руку и дальше пошел"

п.с. мой возлюбленный сидит в аду... и одновременно в кармане у Иванова. Значит, у Иванова в кармане - ад? А еще у Иванова два крыла...
меня терзают смутные сомнения....))) Кто он на самом деле?

хорошая, бессонная ночь.она и не должна была пройти по-другому.
только вот не сдам я историю.. остался всего один день - и еще целый век!
не прожитый совсем...