Логический батискаф для святого Петра

«Я говорю тебе: ты – Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют её; и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь ты на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах»
Мтф. 16:18-19

Представьте, что вы стоите на берегу бурной реки: перед вами льется вся мощь первозданной божественной природы, и вы ощущаете себя малой её частью, но сопричастны с каждой пылинкой. Вдалеке на воде стоит фигура человека в белом хитоне, который простирает к вам руки и зовет к себе. Фигура стоит прямо на водной глади. Конечно же, если вы достаточно образованы, то вы знаете, кто это.

Своей легкой походкой он идет по воде к берегу, и глаза его полны недоумения и печали: ведь вы не пришли к нему. Вы не сделали этого, потому что знаете: тело имеет массу тяжелее воды, и вы непременно утонете. Для этого не нужно быть ученым, нужно просто опытным путем установить, что вещи имеют обыкновение погружаться в воду. Но подошедший к вам печально произносит: «Почему же в тебе столь мало веры?»

Этот пример демонстрирует определенную разницу в мировоззрении науки и религии. В прошлый раз я говорил о схожести их по своей функции объяснения мира, на что было справедливо сказано, что между наукой и религией существует серьезная и важная разница. Действительно, не молитва и не медитация позволяет мне сейчас писать эти строчки не в пыльной келье, а на удобном кресле из синтепона и пластика, смотреть в светящийся жидкокристаллический экран и совсем не думать о том, чтобы макать перо в чернила.

Наука, как принято считать, движет цивилизацию вперед к прогрессу. В то же время следует напомнить, что линейное представление об истории отличается порядочной грубостью и простотой. Кто в действительности положил представление о прогрессивном благе и обязательности стремления к нему? (Конт, Маркс, Гегель, еще ряд других умов). Однако существуют и иные подходы: циклические, сферические и даже параллельные. Не вспоминая Леви-Стросса, Шпенглера, Данилевского и прочих – уже хватит имен на сегодня, мы понимаем, что история неоднозначна, а трактовка позитивного прогресса дана самой же наукой (её позитивистской частью) в оправдание самой же себе. Ученый считает, что делает мир лучше – это его внутренняя глубинная мотивация, которая подчас важнее рационализации использования природных ресурсов, создания дешевых и прочных материалов и объяснения социальной динамики маргинальных сообществ. Разумеется, мы держим в уме, что некоторые задачи, теории, теоремы важны сами по себе, а решение их – дело скорее эстетическое, чем практическое – это своего рода игра фантазии, логики и научного инструментария сама с собой.

Отдав нужные почести науке и прогрессу, мы можем пойти дальше. Современная западная цивилизация стоит на прагматических рельсах научного прогресса. И пусть доля ученых (и специалистов) не является превалирующей, широкие массы обывателей смотрят на мир в рамках научно-рационалистической парадигмы. Нам важны достижения знаний и технологий – удобные машины, баррели нефти в скважинах, беспроводные интернет коммуникации, квартиры с мягкой шведской мебелью и прочее.

Религиозная парадигма, разумеется, не отвергает всех этих вещей (конкурировать с рациональностью на данном этапе было бы неразумно – история показала, чья очередь снимать сливки). Напротив, религия адаптируется к современному миру и изменяется – так, например, создаются секты. Причем, иногда эти адаптивные направления весьма могущественны: вспомним о Реформации Лютера и том, что из неё выросло. В то же время религия пытается занять определенные ниши в культуре современности, связанные с этическими и эстетическими нормами. Надо ли говорить, какую роль сыграла христианская мораль в Западном мире? Или о роли ислама на Востоке?

Конкуренция парадигм не возникает сама по себе – это искусственное явление – борьба за влияние, битва за «души человеческие». Если священник говорит вам, что аборты – зло и потому недопустимы – он имеет на это моральное право, но если он говорит вам, что эволюция ложна, или что Гарри Поттер – это ересь, то тут к нему уже возникнут вопросы. Парадигмы существуют в состоянии уравновешенной толерантности. Мы не берем в расчет поступки фанатиков и сумасшедших – это неизбежные девиации. И даже когда видный физик говорит, что Бога нет, а душа – это психологическая фикция – и даже подводит под это логическое обоснование – это нарушает парадигмальный баланс. Со времен Канта известно, что существование или отсутствие Бога недоказуемо, а потому следует оставлять это на откуп не научному, а религиозному знанию, растущему из иррациональности (верую, ибо абсурдно).

Но если бы все было так, как предписывает равновесие – разве мир не был бы скучен? Наиболее интересные события происходят, когда парадигмы и их миры соприкасаются, когда неизбежно столкновение интерпретаций и точек зрения.

Любой человек, будь он ученый или специалист, священник или прихожанин – вправе выбирать мировоззрение самостоятельно. Понятно, что большинство людей сильно зависят от культурной и социальной обусловленности, так, например, многие россияне причисляют себя к православию. При этом вы можете спросить их о какой-нибудь цитате из Библии, правилах поста или попросите прочесть молитву – скорее всего не услышите ответа, поскольку человек не владеет этим знанием. К парадигме он причислен автоматически, можно даже сказать виртуально – и вроде бы он не придерживается её правил и верит в рациональные принципы мира (эволюцию, физику, теорию вероятностей), но в определенные, часто критические, моменты жизни у него проскальзывает та или иная составляющая религиозной парадигмы – в словах, жестах, мыслях. Пока гром не грянет – мужик не перекрестится, как говорит пословица. Кстати, о пословицах и присказках: доминировавшая много сотен лет религиозность встроена в сам культурный код – в язык, в формы и смыслы окружающего мира – потому неудивительно, что иногда человек может совмещать парадигмы в собственном сознании. Или даже не иногда, а обычно. Ведь в реальности наука и религия, как и любая часть мыслимого мира не противоречат друг другу. Добро и зло стоят по разные стороны только в разуме (и языке) человека, часто уживаясь в нем самом одновременно. Точно также рациональность и иррациональность, научная и религиозная парадигмы.

Но может быть все еще интереснее? Как мы говорили в прошлый раз, до появления специализированных ученых наукой в её тогдашнем виде занимались сами священники. В античности наука и религия были во многом синкретичны. Значит ли это, что определенные эпохи создали иной инструментарий познания мира – и так появились новые науки? Нет. Изменились только измерители, формы, некоторые культурные условия (связанные с политической и исторической ситуацией). Сама по себе мысль всегда опиралась как на рациональные, так и на иррациональные доводы. Это в природе человека – искать объяснения физике и метафизике. Сама по себе мысль в своей классической форме – философии – решает задачу объяснения жизни и последующего выживания. И дело совсем не в том, что мы называем логикой или эмоциями, верой или уверенностью – в наших словах отражается истинная связь – всеобщая связь – между каждой формой нашего сознания (или души, если угодно).

Поэтому как таковое разделение парадигм искусственно и вызвано возрастающей сложностью системы знаний – весь корпус мысли просто не мог держаться на одном институте – ему потребовалось развиться, диверсифицироваться. Точно по тем же причинам появилось разделение на точные и гуманитарные науки (конечно, различие аппаратов тоже сыграло роль). Но если вы помните, то труды Ньютона назывались натурфилософией – то есть мыслью в чистом виде. Это не была физика, это было постижение божественной онтологии мира через его принципы взаимодействий. И это постижение не изменилось, разве что забыло о своей религиозности – или отбросило её, посчитав лишней и несовременной.

В то же время я не зря начал наш рассказ со столкновения с чудом. Встретив Бога на земле, увидев его своими глазами – ученый и священник оценят это по-разному. Даже если отбросить скептицизм, то ученый попытается найти объяснение данному событию – будет пытаться понять это через взаимодействие элементарных частиц, поля квантовой гравитации или искажение гештальт-восприятия, а священник укрепиться в своей вере и не будет задавать вопросов. Но представим себе дальнейший ход событий.

Если наши ученый и священник попытаются рассказать другим людям о своем опыте, он будет подвергнут сомнению (причем, скорее всего вне зависимости от парадигмы). И наука, и религия, как ни странно, требуют почти одинаковых доказательств. Они требуют объяснений и повторений опыта. Разве что наука пытается «воссоздать Бога в пробирке», а религия ждет дальнейших знаков. Причем, что еще более интересно – инструмент рациональной скептицизма (один из важнейших рычагов движения научной мысли) отвергнет слова о встрече с Богом как бред сумасшедшего, поскольку так велит здравый смысл прагматического. Именно этот здравый смысл удерживает обывателя в блаженном неведении и не позволяет ему осмыслить до конца всю случайность, хрупкость и масштабность мира во всей его полноте. Этого не может быть, потому что не может быть никогда – его девиз.

Религиозная парадигма более изощренна в этих вопросах, поскольку божественное – её официальный домен, где она должна разбираться лучше «бытового смысла» и даже лучше науки. Встреча с Богом может быть расценена целой плеядой способов: как доказательство избранности, послание, предупреждение о конце света, или и вовсе в ключе встречи не с Богом, а с дьяволом, искушающим человека. Не секрет, что у католической, например, церкви существует даже специальная практика «адвокатов дьявола», в функции которых входит опровержение чудес и препятствование канонизации святых. Удивительно ли, что эти защитники веры, как они официально называются, пользуются логическими и рационалистическими инструментами, столь сходными с научным взглядом? Думаю, нет.

В некотором роде мыслители, пытающиеся опровергнуть существование Бога, пользуются теми же аргументами – часто с долей необходимого иезуитства. Бога нет, потому что его никто не видел, а кто видел – тот повредился в рассудке – говорят они, повторяя слова самих же священников, которые давным-давно поняли, что божественное и религиозное существует буквально только на так называемом «сельском» уровне понимания. Иными словами, сами священники и религиозная парадигма в целом уже много лет как нарядилась в защищающие её логические доспехи, в логические батискафы, в которых они погружаются в темноту обывательского представления о чудесах, Боге и его проявлениях. Так все аргументы против Бога продуманы и обработаны самой религиозной парадигмой – с помощью логичных и правдоподобных ответов. Почему существует зло, если Бог всеблаг? Дело тут в свободной воле. Почему Бог не посылает мне знаков? Потому что он испытывает тебя. Очень удобно и правильно, потому что обучает человека пониманию себя и своего места в мире. Разумеется, приведенные здесь примеры вульгарны и не позволяют в должной мере оценить мудрость истинной религиозности, не имеющей ничего общего с религиозным фанатизмом и обывательской верой в чудо.

Те же самые свойства характерны и для научной парадигмы, с той лишь разницей, что работу с возражениями она ведет в несколько ином ключе: она может отвечать философией на философию (например, в виде образовательных лекций или разъясняющих и аргументирующих работ), может предоставлять факты, если это возможно и требуется (или когда это не требуется, но больше показать нечего) или же с помощью самого знания. Проблема науки в том, что она сложна для неспециалиста. Религия же зачастую говорит с человеком на его языке, не изобретая трехэтажных формул и не оперируя причудливыми терминами (тут, конечно, можно припомнить, что Бог трансцендентален и прочее, но данное теологическое извращение я считаю разновидностью языковых и смысловых игр, причем ведущихся исключительно между специалистами). Иными словами, наука воспитывает в человеке специалиста, в то время как религия воспитывает в человеке человека. И это единственная фундаментальная разница между этими парадигмами.

Конечно, вы можете спросить о другом виде соприкосновения: уже объясненной реальности в рамках религиозной парадигмы, которую впоследствии переобъясняет наука. Например, в Средние Века было принято считать, что Рай находится на небе, а Ад под землей. Показания физики и геологии опровергают эту точку зрения. Мы исследовали всю атмосферу, залезли в космос, но нигде не нашли райские врата. Конечно, религиозная парадигма, как я уже сказал, объясняет это в своих схоластическо-теологических понятиях: Рай, в богословском представлении, находится не на Небе, а внутри человека и символизирует благие помыслы и стремления. Также Рай и Ад локализуются после смерти человека, когда из материального (научно-постигаемого) мира человек попадает в мир духовный, где рациональное знание и инструменты эмпирического познания уже не работают. Хотя, думаю, карта Ада, основанная на «Божественной Комедии» вам тоже не сильно пригодится. Разумеется, при условии, что Ад вообще существует хоть в какой-нибудь неметафорической форме.

И все же существуют весьма забавные курьезы, как например, утверждения Папы Римского, что ангелы состоят из эктоплазмы или трактовка воскрешения мертвых как способ передачи «живительных частиц». Это – анахронизмы определенного рода, необходимые для восполнения пустот в пограничье парадигм, и не стоит оценивать их с окончательно серьезных позиций – скорее это подвид логической игры смыслов, слов, парадоксов, о которых мы не будет говорить в этой статье, но к которым обязательно вернемся. Хочется лишь обратить внимание на цитату в начале данной статьи. Как мы можем судить из неё, Иисус даровал апостолу Петру уникальное право определять строение и порядок Небес («что разрешишь на земле, будет разрешено и на небесах»). Это значит, что Небеса как таковые состоят из смыслов, слов – из мыслимой материи, и у них не может быть иной локации, кроме как в языке и культуре, которую он создает.


В заключении хочется сказать, что мы попытались увидеть сходства и различия между наукой и религией. В результате, я думаю, мы поняли, что их вопросы ко друг другу касательно истинности подобны вопросам веры (чей Бог правильный – христиан или мусульман – тот же самый вопрос того же типа), а потому спор между этими парадигмами необоснован и вульгарен. Часто он ведется из политических или экономических соображений, будь то выбивание финансирования образовательной программы по истории религии или попытка построить русскую национальную идею. В действительности же, образованный и культурный человек понимает, что эти системы взглядов одинаково полезны в своих разных областях, а выбор между ними – право человека. И все же, следует знать их обе, владеть ими для собственной гармонии и развития.

И напоследок немного легкой пищи для размышлений: как вы думаете, происходи действие Нового Завета в наши дни, смог ли Иисус добиться ощутимых результатов своей проповедью?