Алукард висел на потолке и скучал. Лекция Интегры, похоже, не собиралась приближаться к логическому завершению и текла непрерывным потоком.
- Ты меня слушаешь?! – вклинился в размышления вампира вопль Хозяйки.
- Слушаю. А о чем вы только что говорили? Я немного задумался. – Интегра дрожащей (вряд ли от страха, на такое Алукард уже и не надеялся) рукой стряхнула пепел с сигариллы и нервно сунула ее в рот.
- Надоел ты мне. Отправлю-ка я тебя, пожалуй, в Миллениум…
Алукард из вежливости изобразил демонический хохот. Бесконечная игра в пафос ему уже начала поднадоедать.
- Обратно ты кого возьмешь, а, Хозяйка?
- А вот над этим еще предстоит подумать. Сгинь! И передай Уолтеру, чтобы принес еще чаю, мой давно остыл.

Майор возвел глаза к потолку и хотел было вознести богу просьбу о скорейшем избавлении от этого мелкого ушастого пакостника, как вдруг отметил, что крыша бункера неслабо протекает. Набрав воздуха в грудь и втянув живот, Макс постарался принять гордый вид властителя.
- Шредингер! Как тебе не стыдно – насыпать в трубы краситель, так, что кожа Рип и Зорин теперь синего цвета! – Выглядело это жутко. Кроме того, окрасились еще некогда белые носки Макса – что разозлило его окончательно.
- Мне сты-ыдно, герр Монтана… - обреченно проскулил Шредингер. – Но краска же смоется через пару дней!
- А до того мне что, синей ходить, как марсианке?! – взбесилась Блиц. От ее покрашенной физиономии теперь шарахались не только слабонервные Валентайны, но и Док с Капитаном.
В столовую, где сей разговор и происходил, вошел Док. В руках он держал свою неизменную папочку.
- Герр Майор… Звонила фройляйн Хеллсинг… Спрашивала, не примете ли вы ее вампира на передержку с разрешением проводить над ним любые опыты! – В голосе медика проскользнули звенящие нотки щенячьего восторга. Он уже предвкушал грядущее действо.
- Что за вопросы, mein Freund! Конечно, примем… - Майор потер руки. – А вот взамен мы отправим в Лондон… Да, уоррент, вы угадали! Именно вас мы и отправим в Лондон. Док, будешь за ним там присматривать, я не хочу снова отчитываться перед их королевой, как нашкодивший ребенок.
Телефон на соседнем столике зазвонил. Общество подпрыгнуло. Док осторожно взял трубку.
- Принять? Вашего регенератора? На время, пока в его приюте ремонт, и прислать рабочую силу? Электрик уже есть, нужен еще один? – Взгляды трупореза и пожирателя сосисок сошлись на… младшем Валентайне. Ян вжался спиной в брата и понес чушь о том, что его не заставят.
- Ян, ну тебе что, сложно? Зато посетишь едва ли не колыбель современной цивилизации! – патетически взмахнул вилкой Макс. Ян закатил все три глаза (и на шапочке тоже) и винтом ушел в обморок.

Энрико положил трубку и повернулся к монашкам.
- Пристроили вашего падре. Будет как дома. Тем более Рио, практически курорт. Отдохнет, вернется помолодевшим лет на.. на сорок точно. Взамен обещали специалиста по проводке – это кстати, там что-то с проводкой, и опытного грузчика, будет прорабом на полставки – наблюдаются некие лидерские качества, необходимые для данной работы. Это тоже верно – наших сколько не пинай, толку ноль. – Покосившись на Хайнкель, Максвелл на мгновение замялся. – Да сойдетесь вы с ними характерами, обещали, что приличные ребята.
Как же он ошибался…

Алукард верещал и упирался всеми конечностями и головами. Гробик помогал ему по мере сил, отдирая от себя вопящую дурным голосом Серас. Уолтер недавно сделавший пластическую операцию и радикально сменивший имидж, стоял рядом и уговаривал старого друга не сопротивляться и улечься в гроб добровольно – убить его в Миллениуме не убьют, хотя толку от того… А больше ему бояться нечего. Вампир, наслушавшийся от Серас и Пипа рассказов об ужасе всего Миллениума aka секс-символе Последнего Батальона aka Зорин Блиц, ехать в логово нацистов не желал. Наконец Интегре это надоело, и легким движением очков она отправила гроб со своим Слугой в аэропорт, сопровождая его для верности – а вдруг сбежит?.. К тому же через пять минут после отправления рейса в Рио прибывал самолет, в котором должны были находиться Доктор и Шредингер. Несчастных не знавших Лондона гостей нужно было встретить и устроить со всем возможным комфортом.

Но все вышло не так, как было задумано – прежде всего из-за чрезмерной шустрости Кисы и не меньшей наивности Дока.
Все началось еще на базе. Обряженный в джинсовый комбинезон до середины бедра и футболку с надписью «Hoi!» через всю грудь Шредингер тщательно скрывал свои уши под кожаным кепи а-ля «дедушка Ленин помнит вас». Док же, одетый в классический костюм юного сисадмина (пыльный мешковатый серый свитер, растянутые джинсы в пятнах пива и растоптанные кроссовки «Адидас» 45 размера с надписью «Made in China» на внутренней стороне) психовал и пытался нашарить на ощупь хотя бы подобие точки опоры. Без очков (которые у него зверски отобрали и заменили обычными окулярами в стиле Интегры) медик не видел вообще ничего – только сплошной нерассеивающийся туман. Минут через сорок его страданий Рип пожалела бедолагу и поведала ему, что стекла очков замотаны непрозрачным скотчем. Шредингер спешно залечивал смятую в лепешку об бетонную стену черепушку.
Успешно пройдя регистрацию (на провожающих парочку Рип и Денди оглядывались в аэропорту даже таможенные собаки), Док усадил Кису на соседнее кресло и лично пристегнул его всеми ремнями, которые только были. Проходившая мимо стюардесса заикнулась было «Не волнуйтесь вы так, с вашим сыном ничего не случится», но вовремя поняла, что это бесполезно.
- До-ок, тебя посадят за издевательство над детьми! – застонал Киса уже через восемь часов полета.
- Чего тебе? – медик оторвался от специализированного журнала и жутко интересной статьи за авторством его самого.
- Ты садист… Я в туалет хочу…
- Облезешь. Четыре часа осталось, потерпишь.
- До-ок, я же кресло обгажу!..
- Так. Через пять минут чтобы был тут!- Док неохотно отстегнул воспитанника от кресла и засек время.
…К задремавшему мужчине наклонилась стюардесса.
- Мистер, ваш сын… Он уже третий час в туалете!
Как Док и ожидал, в ватерклозете оказалось пусто.

Энрико сидел в машине и прочувствованно матерился, периодически каясь в грехе сквернословия. Оправдание было одно: «Других слов просто нет». Вместо эксперта по проводке злобная Интегра прислала своего дворецкого, а Майор… Ну что Майор – как всегда, оказал Ватикану медвежью услугу, как и с Андерсоном. Посланником Последнего Батальона оказался разукрашенный сережками юноша самого папуасского вида с лексиконом портового грузчика. Первым вопросом его было: «А сколько нам заплатят?» Сколько могут заплатить за три дня работы? Названная сумма оскорбила юношу до глубины души (да, архиепископ был идеалистом и верил в наличие души и, что странно, разума у Яна Валентайна).