[224x302]
"...И внезапно, но в то же время привычно, средой во рту овладел горький привкус мандариновой кожуры. Вроде бы всегда так было, а именно сегодня это ее смутило, слегка изменив ее выражение лица. Даже им опрокинутая чашка с чаем, виноватые его глаза наоборот дали ей успокоение, какую-то разрядку, она на это никак не отреагировала, словно это случалось ежедневно. Верб (он) все смотрел ей в след, глаза ее пытался поймать, но тщетно. Она носилась из комнату в комнату, как угорелая. Она видимо была поддана физической боли, утешая боль она разговаривала без умолку, не обращая внимания на темы разговора. Она уже начинала ходить взад вперед абсолютно беспричинно, бесцельно.Верб резко перегородил ей дорогу,схватив за плечи. а она, как будто будучи не здесь, отводила обиженный задумчивый и беззащитный взгляд то в пол, то в сторону, слегка улыбаясь, подводя правую руку ко лбу и убирая с него волосы. Она, как будто на мнгновение маленькой стала, твердила ему всякую чепуху, чувствовала, словно оправдывается перед отцом или может перед братом, в то время как он, наклоняя к ней голову, заглядывая в ее сумашедшие бегающие глаза "Очнись! Очнись!" - кричал он, тряс ее. А она опять взвалновано отводила глаза, прикрывая их правой рукой. Резкий рывок её, где-то в душе, осенил, что она поддалась то ли болезни, то ли сумашествию, окружив себя мысленно предметами свсоих размышлений и интересов, вернул ее ненадолго в реальность, ну а выбраться она в нее должна была сама, своими силами, от рывка взять только толчок. Как-то расставиви руки в стороны, она начала отпираться от стен. Верб видел, как стены давят ее, находясь в бездвижности. Он видел наконец-ее глубокий черный взгля, устремленный так далеко, в окно, через два стекла, через снег, через фонари..."