Я и два моих брата Леля и Леля собрали гигантские рюкзаки, с нас ростом, нашли самые свои рваные и дерзкие одежды, закупились табаком и вот уже... на низком старте. Ну то есть, братья в кроватках, а я за столом на кухне.
Я хочу, чтобы так было всегда. Чтобы мы собирались вот так втроем, планировали путешествия и - путешествовали их. Чтобы мы втроем готовили, завтракали, варили друг другу кофе - Младший курит на подоконнике, пока Средний вычитывает возмутительные глупости из книг, цитируя и комментируя, я смешиваю черный чай с листьями смородины... Или, вернувшись с очередной странной вылазки из мест, где люди курят самокрутки, ходят по лабиринтам древних и едва держащихся на разрушенных стенах зданиях, музицируют, используя в качестве инструмента все, что попадается под руку и издает под ней какой-нибудь звук, - ужинать, раскидывая по столу все, что купили вкусного по дороге. Хлеб с орехами и обсыпкой, красную рыбу, сыры, пахлаву, печенье, копченые колбаски, чаи в красивых фирменных пакетах... Не знаю. Смеяться. Черт его знает, какое вещество образуется при соединении столь непохожих химических элементов, как мы.
Я хочу вырасти в психолога с пронзительным взглядом и четким, как лезвие скальпеля, сознанием. Я хочу, чтобы в моем сердце помещалось даже то, что сейчас заставляет меня стискивать зубы и сжимать кулаки. Сейчас в моей грудной клетке временами холодно, но чаще все таки живо. Я хочу воскрешать людей из мира мертвых одним словом, одним пересечением взгляда.
Средний хочет свой гараж, где будет собирать мотоциклы. В моем среднем брате росту метр с рюкзаком, и вообще он - хорошенькая девочка с аккуратными, немного детскими чертами лица и всегда восхищенной улыбкой. Она, клянусь, (улыбка) не исчезнет с ее лица, завяжи он войну с самим Дьяволом. Еще Средний хочет маленький козлиный череп.
Младший уже одной ногой в мире своей мечты. В его мире живут сказочные существа с настолько реалистичными лицами и глазами, что я, порою, побаиваюсь в них смотреть. Существа братом вылеплены из пластика, вырезаны из дерева, нарисованы... В мире моего Младшего брата обязательно будет пианино и много винтажной синей одежды.

Это уму не постижимо, какие мы разные. И какие мы все-таки офигенные. Я не знаю, сколько еще мы продлимся, как семья. Мне комфортно с этими двумя сталкиваться в коридоре и болтать о вечном, мыть по очереди посуду и бороздить с рюкзаками просторы скалистой Карелии. Мне редко с кем бывает настолько комфортно, чтобы я могла думать вслух и не замечать посторонних скрипов, шорохов и вздохов. Я могу вытащить свой внутренний мир, открыть и выпустить все, что там движется и мелькает в центр комнаты, не боясь быть не понятой или не замеченной. Кажется, мы семья уже четвертый год... Жизнь показывает мне, что это не гарантия. Ничего - не гарантия. Совсем ничего не гарантия, и схожесть, узнавание душ может оказаться ничем иным, как данностью. И ощущение родства, братства и глубинной близости не обещают тебе вечности с этими людьми даже в размере человеческих мерок.
Но, черт его дери, это так правильно, когда мы просыпаемся рано-рано, чтобы выпить крепкого кофе и отправиться на автовокзал. Там - автобус. Он повезет нас... опять, куда-то, где будет красиво, ново и множество потенциальных фото-кадров.
И мы все втроем сильные. И разные. Нам нужно больше, мы видим очень далеко, требуем от жизни свое и "всегда продолжаем движение". И мне это нравится.
Мои братья, я горжусь вами, хотя и не имею к вашей офигительности никакого отношения. Я горжусь вами за то, что вы не полые изнутри, там, в вас, огромные красочные миры (со своими шлюхами и блэкджеком). Мне никогда не будет с вами скучно. Мне всегда есть, чем восхищаться в вас, интересоваться в вас и это тоже повод быть рядом. Вы для меня книги - хорор-триллер и огромный сборник сказок и приданий. Мне никогда не надоест вас читать.
Я горжусь вами в том, что вы сильные. Вы очень сильные, я на протяжении нескольких лет уже наблюдаю за тем, как вы меняетесь с каждым новым взрывом, с каждой новой облавой. Как вы становитесь глубже, безграничнее и могущественнее в своей силе. И проще. Как с нас всех слазит шелуха, оббиваются острые углы, сходит слой за слоем дешевая краска, оставляя нас красивыми такими, какими мы когда-то не умели быть, а потом научились.
Я обожаю в вас то, что вы четко идете в направлении своей мечты. Иногда медленнее, иногда быстрее, но никогда не сбиваясь с курса.
Я люблю в вас высоту. Кто-то из нас тверже стоит на земле, а кто-то едва касается ее носком туфли, но... Мы всегда макушками где-то там среди звезд. Это совсем не практично. Никакой выгоды. Но я так узнаю "Своих", уж извините.

И когда мы собираемся вместе, я снова вспоминаю тот вечер, где мы идем по Садовой, представляя, как когда-нибудь кто-то из нас, давая интервью, будет говорить:
" А еще у меня есть братья. Они офигенные. Мы очень разные все... Автомеханика, пианино, экспериментальная психология... Но когда мы собираемся, чтобы выпить Б-52 в любимом Баре, Мир - держись!".
И балкончики с цветами в керамических горшках, квартира-мансарда... Своя мастерская. Скульптуры-резьба-по-дереву-строгость-и-элегантность. Не сомневаюсь, младший, что твой дом превратится в настоящее произведение искусств, музей кукольного дома. Уже сейчас в твоей комнате всегда пахнет шоколадом и благовниями. Всегда удивлялась, как ты из ничего, из щелчка двумя пальцами, из пустоты умудряешься создать очередное красивое. Из нелепых, неразличимых деталей - браслет на руку. Из остатков продуктов - крутой обед. Из ниток и железного крючка - восхитительную брошку. Из куска бесформенного пластика - расписную маску.
И тонны металла, запах солярки (наверное), кот-ротвейлер, кожа-берцы, и "Я хочу быть автомехаником. А иногда я хочу одеть туфельки и... не знаю, что я хочу делать. Но что-нибудь непременно в туфельках!". Я знаю, мой дорогой средний брат, ты обязательно пройдешься по верхушкам этого мира на своем вороном мотоцикле. И непременно в туфельках. Ты человек, умеющий вызывать одновременно умиление и военный трепет. В этом твое коварство.

Я смотрю на вас со стороны и верю в вас. Я нахожусь внутри себя и знаю, как нам всем непросто на своем пути, как мы устаем, теряемся, сомневаемся и иногда совсем не находим в себе сил ни на что. Но я всегда верю в нас. Никогда не сомневаюсь в нас.