14.09.2007

Сегодня утром ездила в леваде на Кудеснике вместе с Аней на Севастополе. Мы вели смену, с переменным успехом рыся по кругу. Кузька периодически пытался куда-то смотаться, но ему это не удавалось. Ехали достаточно ровно, не делая попыток поколотить Севку. Хотя, когда я легла отдохнуть Кузьке на спину, возле моей головы свесилась наглая рыжая морда с большой белой проточиной. Делали вольтики и змейки, тоже с переменным успехом. Потом пытались схватить каску на рыси со столба, это тоже получилось не с первого раза, но отнюдь не по Кузькиной вине. Он старался изо всех сил, с наименьшим радиусом пробегая мимо стойки в десятый раз, пока я искала, за что бы мне ухватиться. Играли в догонялки. Тут уж Кузя, извините, изменил себе. Вместо того, чтобы скакать своей прибавленной рысью, он зачем-то перешел на медленный галоп. Зато галопом догнали без проблем, правда, потом он не хотел сбавлять темп, рвался то галопом догнать Севку, то срезать круг. Наконец, отшагав, поскакали галопом. Вначале не хотели выходить на взлетную полосу, потом отказались обгонять отказывающегося медленно галопить Севку (он либо несется с бешеной скоростью и наступает на впереди скачущую лошадь, как у меня, либо, как у Ани, периодически переходит на рысь). Потом с диким ором (напоминающим сцену из "Кавказкой пленницы": "Будь проклят тот день, когда я сел за баранку этого автомобиля") мы все-таки обогнали Севку и поскакали приличным галопом, правда, вольтик сделать не смогли. Не знаю, кто боялся этого вольтика больше: я (вспоминая, как в последний раз мы еле вышли с Бостонией из крутого пике на вольте) или Кузька (в очередной раз не понимая, чего от него хотят. Ей богу, я обожаю этого коня за то старание, с которым он стремится выполнять команды, как пыхтит, пытаясь понять, что от него хотят). В общем, все было хорошо. Потом кормили всех хлебом: Севка долго ждал у ограды гостинца, Кузьку чуть не отлупили, пока он тормозил, есть ему хлеб или нет. Потом все 5 тон живого веса навалились на ограду, требуя продолжения банкета. И когда весь хлеб был уже съеден, откуда не возьмись, выползла опухшая ото сна огромная черная морда. Сабик, как будто с похмелья, проснулся, чтобы понять, что он пропустил все угощение. Расстроенный, он пошел зачем-то к Севке, долбанул его зачем-то и пошел дальше восвояси. По-настоящему расцвела к осени Бабина. На вольном выпасе он так хорошо расслабилась, что на шерсти стали проступать уже хорошо заметные яблоки. Зато наша великолепная четверка лошадей, по которым можно изучать анатомию, так и не набрала новых килограммов. Пегая все так же исправно продолжает пролазить под оградой, а Пряник сидит зачем-то на задних ногах. Лошади представили себя собаками...