Это цитата сообщения Аццкей_Сотона Оригинальное сообщение

Я никогда не забуду.

Ты ведь тоже об этом вспоминаешь. Тот день зимой в начале девяностых, когда мы учились в институте. Когда все было наполнено пост-советской романтикой. Звезды исчезали на глазах, их места занимали надписи на иностранном языке. Мы с тобой познакомились у телефонной будки. Ты звонила кому-то, а у тебя кончилась мелочь. Я стоял и переминался с ноги на ногу в ожидании освобождения таксофона от колониальной зависимости симпатичной голубоглазой девочки. И ты попросила у меня мелочи, чтобы продолжить тот бесполезный разговор. Я отдал все, что было. Ты договорила.
-Спасибо большое, ты меня очень выручил. Теперь я свободна.
-Это намек?
-Нет, я не в том смысле, - румянец от мороза на щеках так и не дал понять, покраснела ты от смущения или нет.
-Все вопросы решила? - почему-то мы сразу перешли на ты. А ведь когда ты просила мелочь, назвала меня на вы.
-Да, можешь звонить.
-Мне уже не надо. Ты за меня все решила.
-Это тоже намек?
-Да, ведь мелочи больше нет. А значит и звонить уже не имеет смысла. Хотя... Есть одна уловка. Вот, смотри. Если говорить не в говорилку, а в слушалку, только очень громко, то тебя услышалл.
И правда, на том конце провода тебя не слышали, пока ты не кидал монетку. А ты слышал прекрасно. Но если говорить в динамик, который обычно держат у уха, только громко, ты будешь за связи. Проверенный способ. Только надо орать погромче, а потом прижимать трубкеу к уху, чтобы услышать ответ. Ведь на том конце провода не догадываются о том, как ты бесплатно пользуешься таксофоном.
-Але, мам, я буду сегодня поздно, слышишь? Але! Да, я познакомился с девушкой классной, мы немного погуляем! Да, мам, хорошо, буду аккуратнее и осторожнее! Все, да, все сделал, как обещал! Все, пока!
-Пойдем куда-нибудь?
-Пойдем.
Ты тогда разговаривала со своим молодым человеком. И ты с ним рассталась. Прямо по таксофону, величайшему железному символу советской связи.
Я никогда не забуду, как ты меня взяла за руку и сказала:
-Пошли уже. А то холодно. Ты же маме сказал, что гулять будешь?
Да, да, да. Мы гуляли вокруг пруда, потом по скверу. А куда мы могли еще пойти? В общагу к друзьям было еще рано идти, в ресторан - дорого для студента. И мы гуляли, гуляли, гуляли.
Ты расспрашивала меня о моей жизни, я о твоей. Про институт, про летние лагеря, про перестройку, про смешные меховые шапки, которые носили женщины и про автоматы с Пепси-колой, которые зимой не работали. Только в метро. Было еще рано, мы поехали на метро на Ленинские горы. Несколько остановок, до Университета, ты училась в МГУ, там мы гуляли, дошли до смотровой. Высматривали дома, где мы жили. Они были рядом, но видно их не было за другими домами. Новодевичий монастырь, Дом ученых, Шаболовская телебашня, высотки, стоявшие по кругу. МГУ - одна из них. Мы их считали. Из-за снега видно было не очень хорошо, мы насчитали только три. А потом мы пошли пешком домой.
А еще мы целовались в подъезде и пили пиво, холодное, но очень вкусное, потому что мы пили его с тобой в темном подъезде, обнявшись и разговаривая о любви.
Я никогда не забуду, какие надписи были на стене твоего подъезда: "Оля, я тебя люблю", "Металлика" и "Хуй". Первая, видимо, была посвящена тебе.
А помнишь, как мы в первый раз оказались у тебя дома наедине? Ты еще сказала мне что-то типа "хватит гладить мою кофту, сними ее лучше". Да, я тогда стеснительный был до ужаса.
А потом было лето. Первое наше лето вместе. Мы катались на атракционах в Парке культуры, мы гуляли на ВДНХ и в Коломенском. А когда папа давал мне свою Волгу, мы ездили купаться на озеро рядом с моей дачей. А потом возвращались и долго-долго сидели на лавочке во дворе и пили пиво, теплое, но вкусное, потому что пил я его вместе с тобой.
Мы любили друг друга. Помнишь? А потом ты уехала с родителями во Францию. А я остался тут.
Вот уже больше десяти лет прошло, как мы расстались и больше не виделись. Я уже и со счета сбился, если честно, сколько лет прошло. Пятнадцать? Или больше... Нет, меньше.
А что изменилось за это время? Таксофонов уже тех давно нет, теперь какие-то синие аппараты, которыми никто и не пользуется, у всех мобильные есть. И в метро я не спускался уже несколько лет. И на Ленинских горах не был с тех пор. Точнее на Воробьевых. Я почему-то избегаю этого места.
Как было бы здорово, если бы ты вернулась, ко мне, навсегда.
Ведь я никогда не забуду, как ты делала мне глубокий минет. А еще твои слова: "На меня, на меня". И размазывала по всему телу.
А ведь я тебя видел как-то раз в Москве. Только ты не ко мне приехала. Это было вчера. Ты зашла в свой подъезд, поднялась на свой третий этаж. Я видел, как в твоей комнате включился свет. Ну и все. Да, кстати, извини, что я не романтик больше, записываю слова на диктофон. Потом я положу его в конверт и положу в почтовый ящик. Там будет написано "Оле". Ты удивишься, послушаешь...
А потом будешь плакать. Точно знаю, что будешь плакать. Я ничего о твоей жизни не знаю, ты о моей тоже. Но плакать ты будешь точно. А потом захочешь увидеть меня. А потом будешь сомневаться.
Не надо, правда. Ты отняла у меня то последнее, что у меня было. Каждый вечер сидеть в твоем дворе и вспоминать о тебе. Хотя бы минуту. Если я в Москве. Теперь я тебя дождался. Теперь я не знаю, что делать. Но теперь есть еще одна вещь, которую я никогда не забуду.