Отец Николай после своей дьяконской хиротонии так возрадовался сердцем, что не мог отойти трое суток. Стоя перед зеркалом и выбирая репейник из бороды, он что-то безуспешно вспоминал, но вскоре разулыбался, причесался и, прищелкнув языком, отчеканил сам себе: "Эт тебе, отец Николай, не кадилом мохать".