В колонках играет - Simply Red - Sunrise
Настроение сейчас - болезненное

Сегодня ночью совершенно не могла заснуть! Может это и глупо звучит, но это на меня подействовала так ДЕТСКАЯ СКАЗКА! Кошмар то какой! Может я одна конечно такая, но вот скажите мне, вы читали СКАЗКУ Г.Х.Андерсена "Оле-Лукойе"???
Дело в том, что я сейчас читаю книжку "Жалобная книга". И там ни раз упоминалось об этой сказке...причем в неочень хорошем смысле. Ну я как-то внимания не заостряла. Помню с детства, хорошая сказка про то, как деткам маленьким сны приносит Оле-Лукойе! А тут думаю дай-ка я сказку перечитаю, все-равно болею, делать нечего, спать не хочется... Тут я пришла в совершенный ужас!!! Ну вот как можно читать детям сказку о том как Смерть людей забирает??? Может это мое больное воображение=)))) фиг знает!!! Но я ночью еле заснула!!! Мне вот вчера совсем не смешно было!!!

[424x265]

Оле-Лукойе.
[показать]
Никто на свете не знает столько сказок, сколько знает их Оле-Лукойе.

Где бывает Оле-Лукойе днём, этого никто не знает, а вот по вечерам он приходит к ребятам. Оле тихонечко открывает дверь и незаметно проскальзывает в комнату. Ходит он бесшумно — в одних чулках, так что шагов его невозможно услышать. На нём надеты шапочка и балахончик. Какого цвета? А неизвестно, потому что они отливают всеми цветами радуги — то жёлтым, то красным, то лиловым.

Оле на цыпочках подходит к детским кроваткам, брызжет детям в глаза сладким молоком и осторожно дует в затылок. Вы думаете, им больно? Да нисколько, они даже не замечают этого. Просто веки у них начинают слипаться, голова сама собой клонится к подушке, и они засыпают. А как только дети уснут, Оле садится к ним на кровать, на самый краешек, и раскрывает зонтик.

Надо вам сказать, что Оле приносит с собой два зонтика. Один зонтик — пёстрый, нарядный, с интересными картинками. Его Оле раскрывает над послушными ребятишками, и им всю ночь снятся волшебные сказки.

А другой зонт — обычный, из чёрной зонтичной материи. Его Оле раскрывает над капризулями, плаксами и жадинами. И они всю ночь спят как чурбаны и ровно ничего интересного не видят во сне.

Жил на свете хороший мальчик Яльмар. [показать] И знаете что? Оле ходил к нему целую неделю и рассказывал сказки — одна интереснее другой.

Вот послушайте-ка!

ПОНЕДЕЛЬНИК
[показать]

— Ну вот, сейчас и начнётся сказка,— сказал Оле-Лукойе, когда в понедельник вечером Яльмар наконец улёгся в постель.

— Какая сказка? — спросил Яльмар.

— Ну, разумеется, волшебная,— ответил Оле и достал из кармана волшебную палочку.

Он обошёл все цветочные горшки и дотронулся палочкой до каждого цветка. И вот цветы стали расти, расти, они доросли до самого потолка и сплелись там в зелёную беседку. Ветки покрылись огромными бутонами, бутоны расцвели, и в комнате запахло весенним садом.

— Как сладко пахнет! — воскликнул Яльмар.

— Это пахнут пирожки и булочки с кремом,— сказал Оле.— Смотри!

И Яльмар увидел, что рядом с бутонами появились сдобные пирожки и булочки. Поджаристые, с румяной корочкой — объеденье! Только Яльмар протянул руку, чтобы сорвать пирожок с изюмом, послышались какие-то жалобные вздохи и стоны.
[показать]
Оле оглядел комнату и остановился возле письменного стола. Стоны неслись оттуда — из верхнего ящика, где Яльмар хранил учебники и тетради.

— Кто это так стонет? — спросил Оле.

— Ох, ах, это я!

— Да кто ты?

— Я — грифельная доска!

Оле открыл ящик и вытащил на свет грифельную доску.

— Ой-ой-ой, с какими грубыми ошибками решена задача! — Оле покачал головой. — Ничего удивительного, что от такого решения у грифельной доски ломит спину! Гляди-ка, грифель скачет, как собачка на верёвочке, он хочет ей помочь — да что может сделать грифель сам по себе? Надо ведь, чтобы его поддержали пальцы!

Едва Оле исправил ошибки, задачка сошлась с ответом и доска успокоилась.

Но из ящика опять послышались стоны.

Оле раскрыл тетрадку Яльмара. Боже мой, какие там были буквы! И безногие, и безрукие, и горбатые, и скрюченные, как будто у них болит живот.

— Что это с вами? — спросил их Оле.

— Нас написал Яльмар, — пожаловались буквы. — Он к нам так плохо относится, он совсем не хочет следить за своим почерком.

— Нет, так не годится,— сказал Оле. — Давайте-ка займёмся гимнастикой. Это укрепит ваше здоровье, и вы сразу же похорошеете.

И представьте себе, после хорошего урока гимнастики буквы стали красавицами — ничуть не хуже тех, что живут в прописях и, между прочим, ужасно этим гордятся.

Но наутро, когда Яльмар сел за уроки, буквы стали такими же уродцами, как и прежде. Какая досада!
[показать]

ВТОРНИК
[показать]
Какой интерес вечно сидеть дома! — сказал Оле-Лукойе.— Не лучше ли отправиться в далёкие страны?

И Оле подошёл к картине: она висела на гвозде над комодом. На картине был нарисован роскошный дворец. Он стоял на берегу спокойной, полноводной реки. Возле самой воды росли огромные ивы, а на лужайке алели крупные маки.

Оле-Лукойе дотронулся до картины своей волшебной палочкой. И что бы вы думали — ветер пробежал по ивам, сморщил воду, маки закачались на тонких ножках, стряхнули на землю капельки росы, в замке кто-то открыл маленькое, самое верхнее окошечко.

— Вставай, лежебока, — сказал Оле Яльмару. — Мы отправляемся в плавание.

— Как — в плавание? — не понял Яльмар.

— Сейчас увидишь.

И Оле дотронулся своей палочкой до Яльмара. Яльмар сделался маленьким и прямо с комода шагнул в картину. Под ногами у него была мягкая, тёплая трава. Оле тоже переступил золочёную раму и оказался рядом.

Из-за поворота выплыли четыре белых лебедя в золотых коронах. Они везли маленькую лодочку, выкрашенную белой и красной краской.

[показать]

Оле и Яльмар сели в лодку на красные скамеечки, и лебеди повезли их вдоль живописных берегов. И на правом и на левом берегу росли густые леса. Потом потянулись чудеснейшие сады, освещенные солнцем. Там стояли ослепительно белые замки. В одном замке отворились окошки. И — вообразите себе такое чудо! — оказалось, что все знакомые девочки Яльмара превратились в прекрасных принцесс. Они высовывались из окошек и протягивали Яльмару замечательных сахарных поросят. Но это ещё не всё! Оказывается, все знакомые мальчики стали принцами! Они стояли возле белых замков, отдавали Яльмару честь и дарили ему коробки, полные оловянных солдатиков. Так и должны были поступать настоящие принцы, не правда ли?

А потом лебеди провезли Яльмара мимо того города, где жила его старая добрая няня. Она стояла на крыльце своего маленького домика, кивала седой головой, махала платком и пела песенку, которую сама сочинила специально для Яльмара:

Я помню тебя, мой милый,

И думаю о тебе.

Ты мой голубок сизокрылый,

Тебя поручу я судьбе.

Пусть будет судьба, точно няня,

Для Яльмара моего.

Пусть горем его не ранит

И пусть приголубит его.

И при этом светило солнце, щебетали птицы и старые ивы кивали, кивали огромными косматыми головами.

СРЕДА

Дождь лил и лил не переставая.

— Что же будет, Оле? — спросил Яльмар. — Ведь он затопит весь город!

— О! Будет очень весело! — сказал Оле.

Он распахнул окно, обе створки сразу, и в комнату ворвался свежий запах моря.

Подумать только — море плескалось у самого окна, а у крыльца стоял на причале великолепный корабль.

— Чей это корабль? — спросил Яльмар.

— Наш, — ответил Оле. — Мы отправляемся путешествовать. Вылезай-ка в окно!

И Яльмар мгновенно очутился на палубе.



Капитан уже скомандовал отдать концы и ставить паруса. Дождь перестал, вышло солнышко. Ветер надул паруса, и корабль поплыл по волнам. Сначала он проплыл мимо ратуши, а после вышел в открытое море, и земля совсем скрылась из виду. Облака разошлись, и было видно, как высоко в небе длинной вереницей один за другим летят аисты. Они были в пути уже много-много дней. Вдруг один аист, который летел последним, стал немного отставать от других. Вся стая летела всё прямо и прямо на юг и скоро стала невидимой, точно растаяла в небе. А последний аист, верно, совсем потерял силы. Он летел всё медленнее, всё ниже. Он был ещё очень молодым, сил у него было мало, и долгое путешествие изнурило его.

Он медленно падал, редко взмахивая крыльями, задел за мачту корабля и стукнулся о палубу. Проворный юнга мигом подхватил его и посадил в птичник.

Бедный аист тяжело дышал и просил пить.



— Ишь какой! — закудахтали куры.—Только появился — и уже пить. Даже не поздоровался ни с кем. Хорошо воспитан, нечего сказать!

— Веррх непррриличия! — пробурчал индюк. — Никому не пррредставился!

И он надулся и стал величиной с бабушкин сундук.

— Какое может быть воспитание у бродяги! — заметили утки с презрением.

— Может, ты объяснишь почтенному обществу, кто ты такой? — сказали куры.

Аист немного отдышался.

— Я охотно всё объясню. Я — аист. — Аист учтиво поклонился. — Моя стая направлялась в Африку, но у меня не хватило сил долететь.

— Это что ещё за Африка? — фыркнул индюк. — Нет на свете никакой Африки, потому что мне о ней ничего не известно.

— Африка — это такая тёплая страна, где никогда не бывает морозов,— продолжал аист. — Там стоят огромные пирамиды. А ещё там есть жёлтые песчаные пустыни. По пустыням бегают страусы. А страусы — это такие птицы, и они умеют бегать ещё быстрее, чем рысаки у нас в Дании.

— Глупости! — сказали утки. — Так не бывает.

— Несомненно, глупости, — сказали куры. — Выдумки! Этого никто никогда не видел. Фантазии! Бредни!

Аист замолчал. Ему было очень обидно. Он думал о далёкой Африке и о своих братьях-аистах. Его размышления прервал индюк:

— Какие у вас очаровательные ноги, такие длинные! — сказал он с издёвкой. — Почём за аршин?

— Кря-кря-кря! — захохотали утки. Аист промолчал.

— Что же вы не смеётесь? — продолжал издеваться индюк.— Я ведь так удачно сострил. Вы не понимаете шуток?

Яльмар слышал весь этот разговор. Ему было так жалко аиста, эту большую благородную птицу.

— Отойди от них! — посоветовал Яльмар. Он открыл дверцу птичника.

Аист вышел на палубу.

Яльмар дал ему попить, и аист совсем оправился.

Он подошёл к Яльмару, поклонился ему в знак благодарности, взмахнул своими широкими крыльями и взмыл в небо. Наверно, он полетел догонять свою стаю.

Куры закудахтали, утки закрякали, а индюк опять так надулся, что стал величиной с бабушкин сундук.

— Вы ничего не понимаете! — сказал им Яльмар. — Всё равно из вас сварят суп!

Но тут настало утро, Оле надо было уходить, и Яльмар проснулся в своей кроватке.

ЧЕТВЕРГ

— Вот так так! Что же это за свадьба такая, — размышлял Яльмар, когда фрекен Мышка везла их обратно в спальню, — ни угощения, ни шампанского, ни танцев! И кому это захочется лизать стенки!

Но все мыши сочли, что свадьба удалась на славу.

Мышка. Она пришла, чтобы пригласить нас на свадьбу. Сегодня женятся две молодые мыши. У них чудесная квартирка под полом вашей кладовой.

— Рад познакомиться с вами, фрекен, — сказал Яльмар, которого совершенно успокоили слова Оле-Лукойе. — Я с удовольствием приму ваше приглашение. Только как я пролезу сквозь дырочку в полу?

— Об этом не беспокойся, — сказал Оле. — Я сделаю тебя совсем малюсеньким... Вот так! Видишь, ты стал крошечным! Но послушай, ты не одет. Не идти же на свадьбу в ночной рубашке, в самом-то деле! Одолжи-ка мундир у оловянного солдатика.

— Ладно, — сказал Яльмар.

Он переоделся в мундир и сам стал похож на оловянного солдатика.

— Прошу вас сесть в мамин напёрсток, — сказала Мышка. — Я отвезу вас на свадьбу.

И они покатили на мышиную свадьбу. Проскользнув в дырочку, которую мышки прогрызли в полу, они понеслись по длинному и узкому коридору, празднично освещенному гнилушками.

— Не правда ли, тут удивительно пахнет? — спросила Мышка. — Весь коридор по случаю свадьбы вымазан салом!

Наконец-то они добрались до зала, где происходило торжество.



Зал был полон гостей — расфранчённых мышиных дам и элегантных мышиных кавалеров. А посреди зала, на красной сырной корке, сидели молодые и принимали поздравления.

Яльмар поискал глазами столы — ведь на свадьбе должны быть праздничные столы! —но их нигде не было. Оказывается, стенки зала тоже были вымазаны салом — это и было свадебным угощением. Гости должны были лизать стенку, а потом ещё облизывать усики.

— Вот так так! Что же это за свадьба такая, — размышлял Яльмар, когда фрекен Мышка везла их обратно в спальню, — ни угощения, ни шампанского, ни танцев! И кому это захочется лизать стенки!



Но все мыши сочли, что свадьба удалась на славу.

ПЯТНИЦА

— Ну как? — спросил Оле на следующий день.—Тебе понравилась мышиная свадьба?

— Вот уж нет! — ответил Яльмар.

— Ну что ж, — сказал Оле, — тогда мы сегодня пойдём на другую свадьбу. Может быть, ты там повеселишься.

— А кто сегодня женится?

— Игрушечный матрос, по имени Герман, сделал предложение белокурой кукле Берте. Берта дала согласие, и вот сегодня состоится торжество.

— Да ведь моя сестра женила их уже сто раз, — сказал Яльмар.

— Пустяки, — возразил Оле. — Сегодня они поженятся в сто первый, и последний, раз. А ну-ка, забирайся на стол!

Яльмар взобрался на стол. Там стоял большой кукольный дом. Окна его светились. Из окон доносилась торжественная музыка. Оловянные солдатики салютовали каждому гостю троекратным залпом.



Оле и Яльмар горячо поздравили новобрачных.

Тут все гости, а вместе с ними и вся мебель, запели песенку, которую сочинил карандаш в честь жениха и невесты:

Пусть наша песенка летит

Туда, где парочка сидит.

Они невеста и жених,

Кто может быть краше их двоих?

Их лица из лайки,

Их руки из байки,

А волосы из пакли.

Да здравствует лайка.

Да здравствует байка,

Да здравствует пакля!

Не так ли?

После того как подарки были вручены, молодой муж сказал:

— Теперь мы отправимся в свадебное путешествие.

Чтобы решить, куда ехать, на свадьбу пригласили ласточку — она много путешествовала — и старую курицу, так как она была очень опытной и уже пять раз высиживала цыплят.

— Надо ехать, — сказала ласточка, — в дальние страны. Там цветут красные розы, плещется тёплое море, там голубые горы и восхитительный виноград.

— Нет-нет, — сказала курица, — надо ехать в деревню. Там много песку, в котором можно копаться, а в огороде цветёт замечательная кудрявая капуста.

— Но ведь один кочан капусты похож на другой, и это очень скучно, — возразила ласточка.

— Как раз наоборот, — обиделась курица.

— Но здесь холодно, можно замёрзнуть, — заметила ласточка.

— Для капусты именно это и полезно, — сказала курица. — К тому же здесь тоже бывает тепло. Прошлым летом у нас целых пять недель светило солнце. — Курица даже прослезилась. — Ну скажите, что приятного в путешествиях? — продолжала она. — Я ведь тоже путешествовала и поэтому могу иметь своё суждение. Я целых двенадцать миль проехала в ящике на возу и не получила ни малейшего удовольствия.

— Да, наша курица тонко разбирается в жизни, — сказала кукла Берта. — Ну какая радость лазить по горам, даже если они голубые! Решено: мы едем в деревню. Мы будем копаться в песке и гулять по огороду, где растёт чудесная белая капуста.

На том и порешили!

СУББОТА

— А какая сегодня будет сказка?—спросил Яльмар.

— Какие там сказки! — проворчал Оле. — Вот тебе зонтик и гляди себе на этих китайцев.

— Почему не будет сказки? — удивился Яльмар.

— Ведь сегодня суббота, банный день. Сейчас я отправлюсь в поля и луга и посмотрю, смахнул ли ветер пыль с листьев, вымыл ли дождик траву. К воскресенью всё должно быть вычищено. Потом мне предстоит ещё одно очень трудное дело: надо собрать все звёзды в передник да хорошенько их почистить, чтобы они ярко блестели. Да вот ещё что — надо пронумеровать и звёздочки и дырочки, чтобы не перепутать и разложить всё по местам.

— Послушайте-ка вы, господин Оле-Лукойе, — заговорил вдруг висевший на стене портрет. — Я — прадедушка Яльмара. Я очень рад, что вы развлекаете мальчика сказками, но нельзя же засорять ему мозги такой чепухой. Снимать с неба звёзды да ещё и чистить их принельзя, так как звёзды такие же планеты, как и наша Земля. Тем-то они и хороши!

— Спасибо тебе, прадедушка, — сердито отозвался Оле. — Спасибо, что научил. Конечно, ты всех старше в этом доме, только я-то постарше тебя. А теперь можешь сам рассказывать что хочешь.

И Оле-Лукойе ушёл, сунув свои зонтики под мышку.

— Ну, уж и слова сказать не дадут, — проворчал прадедушка.

Тут Яльмар проснулся.



ВОСКРЕСЕНЬЕ

обрый вечер! - сказал Оле-Лукойе. Яльмар кивнул ему, вскочил и повернул прадедушкин портрет лицом к стене, чтобы он опять не вмешался в разговор.

- А теперь ты расскажи мне историю про пять зеленых горошин, родившихся в одном стручке, про петушиную ногу, которая ухаживала за куриной ногой, и про штопальную иглу, что воображала себя швейной иголкой.

- Ну нет, хорошенького понемножку! - сказал Оле-Лукойе. - Я лучше покажу тебе кое-что. Я покажу тебе своего брата, его тоже зовут Оле-Лукойе. Но он знает только две сказки: одна бесподобно хороша, а другая так ужасна, что... да нет, невозможно даже и сказать как!

Тут Оле-Лукойе приподнял Яльмара, поднес его к окну и сказал:

- Сейчас ты увидишь моего брата, другого Оле-Лукойе. Кафтан на нем весь расшит серебром, что твой гусарский мундир; за плечами развевается черный бархатный плащ! Гляди, как он скачет!

И Яльмар увидел, как мчался во весь опор другой Оле-Лукойе и сажал к себе на лошадь и старых и малых. Одних он сажал перед собою, других позади; но сначала каждого спрашивал:

- Какие у тебя отметки за поведение?

- Хорошие! - отвечали все.

- Покажи-ка! - говорил он.

Приходилось показывать; и вот тех, у кого были отличные или хорошие отметки, он сажал впереди себя и рассказывал им чудесную сказку, а тех, у кого были посредственные или плохие, - позади себя, и эти должны были слушать страшную сказку. Они тряслись от страха, плакали и хотели спрыгнуть с лошади, да не могли - они сразу крепко прирастали к седлу.

- А я ничуть не боюсь его! - сказал Яльмар.

- Да и нечего бояться! - сказал Оле. - Смотри только, чтобы у тебя всегда были хорошие отметки!

- Вот это поучительно! - пробормотал прадедушкин портрет. - Все-таки, значит, не мешает иногда высказать свое мнение.

Он был очень доволен.

Вот и вся история об Оле-Лукойе! А вечером пусть он сам расскажет тебе еще что-нибудь.

[показать]