Тебе, Иешуа.
Распушив свой шикарный хвост, белой мягкой кошкой разлеглась повсюду зима. Огромной горой нежнейшего пуха она стерла всю грязь, выбелила души людей. Ей, капризному животному уже надоело прыгать, крутиться и задорно ловить свой хвост, блестя морозными синими очами чистейших небес. Сегодня она лениво разлеглась, утомленно поглядывая на мир из-под прикрытых век. Она засыпала…
Белыми и пушистыми маленькими птенцами парил в воздухе крупный и частый медленный снег. Он ложился на грязь и слякоть земли, заглушая все звуки мягкой периной. Все молчало. Даже оживленная железнодорожная станция, на которой сегодня, как и всегда, было полно людей, этих шумных созданий и их не менее громких творений, сегодня притихла. Люди как будто почувствовали ту теплоту, которая парила в воздухе белой совой, накрывающей всех своими огромными крыльями.
Она стояла на платформе, просто стояла и ждала чего-то. Мимо с диким шумом и грохотом проносились электрички, вбирая в себя и выпуская толпы людей разумных и не очень. А она все стояла.… Стояла и смотрела в розовое небо, в котором кружился снег. Как же она хотела оказаться там…. На улице было очень холодно, но она не замечала этого. Люди спешили домой, и лишь ей некуда было спешить. Она всегда была одинока. Ведь она была белой и мягкой, как снег, но так и не научилась быть холодной…. Всегда было одно и тоже. Она не умела ни заморозить, ни сжечь тех, кто пытался расцарапать ей душу, хоть было в ней и от снега, и от солнца. Увы, других таких же не было. Она уже не верила никому.
Когда-то она верила людям. Но люди лишь называют себя разумными. На самом деле они живут так, как скажет им кто-то другой. А кто-то сказал: «Белого не бывает. Это неправильно, а значит, это плохо». И с тех пор люди стремятся испачкать все, что попадается на их пути. Грязными руками они заляпали ее снежную душу. И тогда она стала верить снегу. Она завидовала ему, мягкому, легкому…и холодному. Ей казалось, что ничто не нарушит той чистоты, что сияет вокруг. Она пришла к снегу и сказала: «Снег, я твоя». Но снег ничего не ответил и лишь холодно пожал своими белоснежными плечами. И тогда она увидела, что у снега тоже грязные руки. Они испачкались от рукопожатий людей. И теперь она уже не верила никому. Если ей становилось больно, она лишь уходила. Уходила тихо и спокойно, ибо она уже не верила, а значит, и не разочаровывалась. И не хотела хоть чуть-чуть поверить в пламя. Она разучилась верить.
Но сегодня… Сегодня был необычный день. Она не знала об этом, да и откуда ей было это знать? Она чувствовала лишь тишину. И смотрела на снег, который был такой теплый…

«Тихо падает снег на ладони и тает…
Ты сейчас далеко. Мне тебя не хватает» -

донеслось вдруг до ее чуткого слуха. А в воздухе вдруг задрожала Музыка. Задрожала, нервно и звонко, и вдруг лопнула, натянутой струной, и мягко полилась на землю, обволакивая все вокруг… Люди ее не слышали.

Тихо падает снег на ладони и тает…

Она вдруг развернулась и пошла туда, откуда до ее ушей доносилась музыка. И увидела человека. Он сидел на платформе, прислонившись спиной к забору. Ему было плевать на то, что волосы его практически занесло снегом, руки замерзли и покраснели, а стоявший рядом рюкзак насквозь промок. Ему было плевать на все…. Ему казалось, что он сегодня умер. Раньше он думал, что бросится под электричку. Но вышло все по-другому. Оказалось, что сил у него хватит лишь на то, чтобы вот так сидеть и бессильно повторять:
«Как хотелось бы мне в этот снег превратиться,
На ладони твои потихоньку ложиться…»
Слова, бесполезные теперь слова… Он видел лишь розовое небо и пушистый снег.
Она подошла к нему и вдруг снова поверила, поверила, когда он бессильно протянул руку и погладил ее по мягкой белой голове, не переставая смотреть в небо. Вдруг она подобралась поближе, слизала слезы с его лица, слегка щекоча его глаза усами, и тихо промяукала ему на ухо:

Тихо падает снег на ладони и тает…
Ты сейчас далеко. Мне тебя не хватает.

Он усмехнулся и прижал ее к себе. А она почувствовала себя счастливой. Ведь счастье – это когда тебе есть, кому сказать такие слова. Даже если ты всего лишь кошка.