Ей всегда казалось, что плохо то, что она не пользуется тенями - она пробовала несколько раз и каждый раз получалось, будто глаза уменьшались, теряли форму и вообще потом она нервно терла пальцем веко, чтобы немного стереть свои старания.
Или то, что сумка ободрана и стара, она каждый раз пытаться повернуть более приличным боком, и это уже долбаная привычка. Обувь, каблуки у которой пережили грубые руки обувщиков и давно облупились, приходится подмазывать черным лаком.

Недавно она вспомнила, глядя какой-то репортаж с подиума, что давно хотела атласную юбку. И эта мысль была мучительна.
Лето закончилось, и юбки все нет, как и два, три года назад. Что за жизнь, когда не можешь купить даже атласной юбки.

Почему-то глупая мысль о юбке может уложить разом на лопатки все внутри, что еще до этого шевелилось. Марина сразу вспоминает, что еще она хотела когда-то и не купила, мода проходит, а у нее так и не было и становится невыразимо жаль себя, ибо Марина считает, что у нее идеальный вкус, и если дать ей волю, она будет покупать вещи, которые будут модные еще только через сезон.
А у нее почти никогда, никогда не появлялось модных вещей. Она никогда не могла позволить купить себе цветную сумку, потому что придется подбирать под нее остальное - туфли и гардероб, а это сделать она точно не сможет, если и хватит на сумку. Черное-белое и желательно, чтобы подходило все ко всему, основной принцип и так же тошно иногда заглядывать в шкаф.
Потом, напялив ненавистную куртку или пиджак, свитер, который раздражает меньше всего (последний свитер она покупала больше года назад), старые джинсы, которые вытерлись по низу от постоянного бессменного ношения с момента покупки, и старые сапоги, которые она хотела выкинуть еще в прошлом году, но остановило то, что они единственные осенние... Понятно, что иногда, глядя на себя в прихожей, ей перестает хотется куда-то идти.

Какой оптимизм? Какое ощущение себя королевой... Как можно любить себя? Злость, бессмысленная, тупая и полузадавленная здравым смыслом - ведь все равно это не поможет, тихо болтается на глубине души.