Зачитываюсь которую неделю книгой Анны Ривелоты "Река Найкеле", уже наизусть скоро выучу, хотя не трогают меня трагедии ее любви и не восхищают безумства, но какая же красота в каждой строчке, и какая точность, и музыка вместо слов, читать вкуснее шоколада.

отрывок :
.......................................................................
Вечером, когда я ложилась в постель, моя голова была деревянной, резной ацтекской маской.
Полые уши напоминали сплетенья корней, и я положила в правое черную фасолину, а в левое - красную,
и стала ждать, когда прорастут. Но ночью пошел дождь; сначала он бросал в стекло пригоршни риса,
осыпая нас, новобрачных, а потом зажурчал усыпляюще звучно. И сквозь дрему я поняла, что начался Потоп,
это добрая весть, она баюкает сладко. Когда комнату залило водой на две трети, мы с любимым,
сплетаясь невесомыми телами, смешивая волосы, слушали со дна, как шипят наши кошки, вскакивая на шкаф.
Мы дышали всей кожей, и дыхание это было колючим, но радостным. Наконец кошки сдались и прыгнули в воду,
на лету обращаясь в рыб, мелкозубые усатые мордочки, первая стала добычей для второй, а вторая - для первой.
Вода поднялась до потолка, и стеклянные подвески на люстре раскачивались, отражая недолгий свет уличных фонарей.
Мимо плыли из холодильника помидоры-черри и черные маслины без косточек, мы ловили их и беззвучно смеялись в затяжном поцелуе.
Я чувствовала, как где-то под горлом и ниже вызревают бисерные бусы янтарной икры, мой лучший подарок,
после которого жить станет незачем. О нарцисс Саронский, как мирровый пучок у моих грудей твой раздвоенный хвост,
плавники твои будто кружево! Но немеем мы, мы немеем, холодеют наши уста и слипаются рыбьим клеем.
Не смотри на меня так простуженно; просто будет, что было прежде: мы вышли из моря, и в море вернемся мы.
...............................................