выкладываю тут потихоньку отрывки из книжки своей (скоро выйдет, наверное)

Пик массового десантирования артистов эстрады пришелся на начало 90-х годов. Тогда в Новокузнецке обосновался концерн “Европа-Азия” (ни больше ни меньше!). Сначала офис концерна располагался в двух скромных номерах гостиницы “Новокузнецкая”, а уж потом переехал в здание Дворца культуры Сибирского металлургического института (сейчас СибГИУ).
Директор “Европы-Азии” Вячеслав Сульдин неожиданно появился то ли из Нефтеюганска, то ли из Москвы, то ли вообще черт знает откуда! На его визитке были указаны десятки телефонов в различных городах России. Деятельность он развернул бурную. Мужик просто все очень хорошо рассчитал – времена дикие, край шахтерский, деньги, в общем-то, есть… Вот и втюхивал угольным генералам “звезд” - на юбилей предприятия, на День шахтера и другие коллективные праздники. Попутно организовывал так называемые кассовые концерты, которые проходили преимущественно в цирке.
Как правило, большинство артистов, оказываясь в провинции, отрывались по полной. Самый яркий персонаж – Николай Расторгуев. С ним пришлось помучиться.
Группа “Любэ”, стремительно набиравшая популярность, прилетела в Новокузнецк, чтобы дать серию концертов. И не только в Кузне, но и еще в нескольких городах юга Кузбасса. Договорились об интервью накануне первого выступления в ресторане гостиницы “Новокузнецкой”. Пришли мы с моим другом и коллегой Ростиславом Бардокиным примерно за час до начала, но хитрый Сульдин, сославшись на непредвиденные обстоятельства, заявил, что беседа стопроцентно состоится после концерта.
- Ребята, понимаете, перелет утомил Расторгуева, - тараторил шоу-бизнесмен. – Вы это…на концерте посидите, послушайте, а уж потом и поговорите, я вам обещаю!
Билеты, надо сказать, по тем временам были очень дорогие, поэтому публика собралась соответствующая: мрачные мужчины в малиновых пиджаках в сопровождении дам в турецких блузках, все те же угольные генералы, другие “нужные люди”. Для прессы был выделен столик в углу, правда, с большим количеством баночного пива.
Расторгуев появился в привычных для его образа гимнастерке и галифе. Члены группы “Любэ” – весьма колоритные дядьки – быстро заняли места на крошечной сцене и начали что-то бренчать. Всем своим внешним видом главный “любэшник” пытался показать, что он трезвый, но это давалось ему с трудом. В перерыве между исполнением песен к сцене подошли уже повеселевшие мужчины в малиновых пиджаках и вручили Расторгуеву ящик коньяка.
- Мужики! – молвил Николай. – Да вы че? Мы же облюемся с этого…
Зал дружно зааплодировал и концерт продолжился. Минуло часа полтора. В ресторане уже практически никого не осталось, только журналисты ждали аудиенции с лидером группы. Он же сидел за барабанной установкой и яростно колотил палочками, пока его не увели под белы рученьки.
- Вы знаете, Коля не в форме, он не сможет пообщаться с вами, устал, - засуетился Сульдин. – Давайте вот что. Я вас буду ждать завтра с утра, и вот тогда точно можно будет поговорить. Я вам обещаю.
Ну, пришли утром. Директор концерна повел нас в номер, где остановился Расторгуев. Долго колотил рукой по хлипкой двери, пока ее не отворил какой-то мятый мужик.
- Чего? – дыхнул он в нашу сторону перегаром.
- Это….. А где Николай? – растерянно спросил Сульдин.
- А хер знает, я его со вчерашнего вечера не видел! Спит где-нибудь…
Атас, как говорится, веселей рабочий класс… Началась поисково-спасательная операция, которая длилась минут сорок. Расторгуева, естественно, нашли – он спал в каком-то задрипанном номере. Растолкали, объяснили, что нужно ехать в другой город… Женя Демин, работавший администратором “Европы-Азии”, сбегал в киоск за “Жигулевским” – купил ящик. Интервью опять сорвалось – группа “Любэ” и ее лидер отправились то ли в Междуреченск, то ли в Мыски, уж не помню. Нам было обещано, что на вечернем концерте в цирке певец обязательно ответит на вопросы и даже даст себя сфотографировать.
… Долго ли, коротко ли, но выступление в цирке подходило к концу. Все это время мы сидели за кулисами верхом на куче матов (в прямом и переносном смысле) и как-то нам уже было плевать на интервью. Но вот отгремели финальные аплодисменты, и появился взъерошенный Сульдин.
- Бегите на второй этаж, в гримерку, сейчас все устрою! – замахал руками директор “Европы-Азии”.
Усталость и спиртное сделали свое дело, Расторгуев на вопросы отвечал односложно, пытаясь понять, где он: “Да-а-а”, “Н-е-ет”, “Норма-а-ально”… В итоге я всю ночь просидел за письменным столом, придумывая за лидера “Любэ” обстоятельные, умные ответы…