Паша и Юля были соседями, но никогда друг друга не видели. Ну, как-то так получалось, что Юля уходила в университет на час позже, чем Паша - на работу, а с работы Паша возвращался раньше, чем Юля, потому что после лекций она бежала в местный кабак, где работала официанткой, чтобы улыбаться мерзким жирным мужикам за крохотные чаевые.
Юля училась на факультете визуальных искусств и занималась фотографией, а Паша работал фотографом в одной из лучших фотостудий их небольшого городка.
Юля часто слышала от однокурсников о неком Дорофееве, чьи фотографии вызывали у них искреннее и неописуемое восхищение. Они удивлялись, что она ничего о нем не знает и ни разу не была на его выставках, а Юля только кивала и говорила, что сходит обязательно, как только время появится.
Когда она возвращалась домой, уставшая и злая, ее внимание всегда привлекала дверь напротив ее квартиры. Ничего особенного, вроде, да только вот что-то ее манило, тянуло постучаться, придумав какой-нибудь глупый повод - да хоть соли по-соседски попросить. И часто она уже было нажимала на кнопку звонка, но потом одергивала руку и, смущенно улыбаясь, заходила к себе.
Паша же обожал запах, исходящий из квартиры напротив - уютный домашний запах гренок и утреннего кофе с ванилью. Уходя на работу он часто останавливался и думал, что хорошо было бы сейчас постучаться и наглейшим образом напроситься на гренки с кофе, и, забыв про всю эту работу и студию, кушать, ведя непринужденную беседу с хозяином квартиры, кем бы он ни был.
Но потом у Паши звонил будильник и он, очнувшись, выходил на улицу, пахнущую выхлопными газами и пылью.
Юля заканчивала последний курс и начала задумываться о том, чтобы найти приличную работу. А тут еще друзья наперебой кричали, что тот самый Дорофеев проводит конкурс фотографии, и победители получат постоянную работу в его студии. Девушка сначала не придала этому большого значения, но потом, поднося очередному толстопузому мужику кружку пива и куриные бедрышки, вдруг задумалась - а не попробовать ли? И решила, что - да, попробовать и никак иначе. В тот же день она уволилась с работы и, получив расчет, вернулась домой в на редкость хорошем и даже воздушном настроении.
Проснувшись утром и позавтракав, Юля схватила фотоаппарат и побежала на улицу. Сегодня был последний день, когда она еще имела возможность отдать свои фотографии в студию и принять участие в конкурсе. Конечно, у нее была тьма хороших фотографий, но ей хотелось чего-то особенного - такого настоящего и одновременно неземного, самостоятельного, со своей особенной атмосферой, удачно гармонирующей с настроением самой Юли.
Она бодро шагала по улице, ела мороженое и любопытно поглядывала по сторонам. Ей всегда казалось, что нельзя фотографию делать целью - тогда не получится. Нужно просто уметь смотреть, а фотоаппарат иметь всегда при себе, даже и не обращая на него внимания, как мы не обращаем внимания на вещи очевидные и само собой разумеющиеся.
Она прогуляла весь день, и на улице уже начинало смеркаться. Пьяные прохожие лениво ругались матом, а машины медленно ехали по дорогам. Все вокруг словно клонило в сон.
И тут Юля увидела человека, стоящего в арке красивого дома сталинских времен. Он стоял к ней спиной и, судя по всему, тоже что-то фотографировал. Обычный, казалось бы, парень - черная куртка, джинсы цвета хаки, только вот кудрявые волосы смешной шапкой лежали на голове. Но что-то такое было - в нем, в этой высокой арке, в сиреневом вечернем небе, даже в воздухе - что заставило ее остановиться. Тихий щелчок фотоаппарата - и девушка бежит на автобусную остановку, чтобы успеть распечатать фотографии и отнести их в студию до ее закрытия.
Юля вернулась домой ближе к ночи, практически счастливая. Она все успела и у нее появилось наконец-то ощущение, которого не было уже очень давно - ощущение, что у нее все-все получится, и что все будет хорошо. Не смотря на усталость ей совершенно не хотелось спать. Она сидела на подоконнике с кружкой кофе и смотрела в окно.
"Луна красивая очень" - подумала Юля, и, взяв фотоаппарат, вылезла на шаткий карниз. Щелк! - и фотография готова, а Юля лежит внизу, на асфальте, и улыбается полной зеленоватой луне.


На следующий день Паша Дорофеев сидел в своем кабинете и скучающе рассматривал отправленные на конкурс фотографии.
- Нет, ну что это...пустое, безжизненное...- Паша зевнул. - Скучно.
Он отобрал парочку неплохих работ и решил, что возьмет этих ребят и наконец-то закончит это глупое и нудное занятие. Осталась последняя папка, и он хотел уже было оставить ее в покое и пойти на обед, но решил все-таки глянуть - вдруг повезет?
Он открыл ее и ахнул. На первой фотографии стоял он, в арке, с фотоаппаратом в руках. Тогда у него было паршивое настроение и совершенно не было вдохновения, хоть и хотелось фотографировать во что бы то ни стало.
А сейчас, глядя на фотографию, он почувствовал легкую прохладу осеннего вечера, слабый ветерок, почувствовал спокойный старый город с его красивыми домами, почувствовал какой-то особенный по-вечернему воздух и главное - почувствовал себя, ищущего это проклятое вдохновение, без которого он сразу терялся и казался самому себе каким-то очень маленьким и нищим.
- Вот, она. А остальные пусть идут ко всем чертям. Да и я к ним пойду, пожалуй.
Паша ушел на обед, и впервые за долгое-долгое время ему было по-настоящему хорошо.
Вечером, возвращаясь с работы, он остановился у двери и принюхался. Вроде бы, привычного запаха гренок и кофе с ванилью не присутствовало, хотя ему все равно казалось, что что-то такое витает в затхлом подъездном воздухе.
Он улыбнулся, махнул рукой - будь что будет! - и постучал в дверь напротив.