1.Я совершенно разучилась писать то, что есть и так, как оно есть. Любые впечатления и переживания перевариваются, превращаясь в аллегории , становясь сторонними образами, в которых лишь изредка можно разглядеть исходник. Но ведь, как это ни странно, дневник - здесь ли, не здесь - это уникальная возможность снять с себя все многочисленные шкурки, отражения и прочую шелуху и побыть разнообразия ради собой в чистом и неприкрытом виде. Все вечно галдят о том, что, мол, будь собой, бла-бла-бла - да ладно вам, ребят, я и есть я, настолько же, насколько вы есть вы. Но каждый выбирает определенную линию поведения - даже с теми, с кем понимание идет на максимум. А линия - это уже рамки, насколько бы линия ни была приближена к тому самому исходнику. И меня это вполне устраивает, но когда количество линий зашкаливает они начинают подозрительно напоминать здоровенную паутину. И стоишь ты, с головы до ног в этих липких волокнах, и тебе очень противно, и хочется поскорее всю эту гадость с себя стряхнуть - но хрена тебе, снимать ее приходится неимоверно медленно, а чтобы совсем без следа - так это малореально. Остается только плюнуть на прогулку и поскорее направиться к дому, чтобы скинуть с себя одежду, залезть под воду и тщательно тереть себя мочалкой. Потом вытираешься чистым мягким полотенцем, мажешься какими-нибудь клевыми штуками и чувствуешь себя замечательным, обновленным человеком, которому совсем не хочется ходить где попало, нарываясь на каждую встречную паутину.
Но проходит время - совсем немного времени - и ты понимаешь, что, в общем-то, ты очень любишь гулять по тем местам, а стоит посидеть в тепле, чистоте и уюте еще чуть-чуть - и ты бежишь из дома сломя голову, не обращая внимание на количество паутин по дороге.
2.Большие сборища знакомых людей действуют как ядреный наркотический микс, когда тебя априори нереально штырит, но ты не можешь знать, как именно тебя перекроет в тот или иной момент. Алкоголь выступает скорее в качестве успокоительного, нежели стимулятора - он снимает, частично блокирует грядущий приход, которого ты боишься в силу его неопределенного характера.
3.Есть проблема в том, что я все "слишком сильно". Слишком сильно себя люблю и терпеть не могу - это в первую очередь. Ну и других, как следствие. Большие проблемы с золотой серединой, хотя я ее, середину эту, вообще всегда стороной обходила намеренно. Ну не нравится она мне, в ней убийственно скучно торчать. Поторчишь в ней и так становится серединно, что уход в плюс и в минус приравниваются - главное чтобы вовсю, чтобы чувствовать жизнь всем своим существом, чтобы она проходила через тебя искрами, взрывами и огненными ручьями, чтобы был очевидный перебор, чтобы больше, чем нужно и возможно, чтобы в конце концов перегореть и кучкой фениксового пепла переживать очередную середину до следующего возрождения.
4.Меня тянет к труднодоступным людям. Нет, без сексуально-гендерного уклона. Просто почему-то часто возникает желание вывалить всю гору своих мыслей, проблем и прочего хлама на того, с кем как-то не случается прямого контакта, кто держится в стороне, с кем не получается нормально поговорить в силу различных обстоятельств - будь то отличия в манере поведения, несхожесть привычек или компаний, ну и еще много чего. Такие люди для меня превращаются в шкатулки с секретами, или в такие здоровенные красивые сундуки, закрытые на не менее красивые и здоровенные замки - и тебя к ним тянет, очень хочется открыть и посмотреть, что же в них такое, и, может, положить что-то свое...но фиг его знает, где взять ключи, и какие именно ключи подойдут. А еще я их очень боюсь. Настолько они притягивают, что я слишком тяжело буду переживать неудачу в выборе ключа, и могу даже от обиды пнуть сундук куда подальше, чтобы вообще никогда не видеть. Потому и не суюсь.
5.Я так сильно хочу стать лучше, что часто вместо того, чтобы избавляться начисто от каких-то вещей, которые мне неприятны, я прячу их, убираю и запираю, пытаюсь забыть об их существовании. Но любая нерешенная, пусть и надежно спрятанная, проблема рано или поздно не только даст о себе знать, но еще и объявит войну вместе с другими своими собратьями. Замок сломается и они вывалятся на всеобщее обозрение, злые и обиженные, и будут отрываться по полной, пока не ослабнут настолько, что ты опять сможешь упрятать их в темный чулан. Так нельзя - каждый раз, когда так случается я мучаюсь вдвойне. Добавляется сильнейшее разочарование, я виню себя не только в этих недостатках, но и в недостаточной силе воли, я считаю себя слабой и достойной лишь презрения. Но ведь даже при достаточном волевом усилии недостатки не исчезнут, и жизнь превратится в борьбу. Мои чудовища, возможно, так и не выползут на свет божий, но и для чего-то хорошего не останется места и не останется сил. Я хочу принять их в себе, поговорить с ними по душам и договориться о том, что, в общем-то, наши отношения иссякли и пора бы уже разойтись, без обид и борьбы.
6.Я понимаю так много действительно правильных для меня вещей, но как же трудно, оказывается, просто себе поверить и следовать собственным указаниям. Хотя это очень просто, и я это понимаю. Но я всегда сомневаюсь и всегда боюсь.
7. Хочется много-много тепла. В себе,в людях, и на улице. Я выдохлась от зимы уже, мне не хочется ни рождества, ни нового года, ни охуительных снежинок в свете фонарей. Я хочу весны, грязной и шебутной, невыносимой и совершенно обыкновенной. Чтобы ходить без шапки, с расстегнутой курткой и с кучей нелепых мыслей в голове.