"Тесный вагон метро вместил в себя больше, чем мог при самых благоприятных обстоятельствах. Второй за день час пик давал о себе знать. Кроме того, что Ему пришлось буквально вжаться в угол вагона, так еще в довершение всего на его правой ноге вот уже десять минут стояла чья-то хозяйственная сумка. Ему казалось, что его легкие вот-вот разорвутся, устав перекачивать воздух, который уже несколько раз побывал в них. Он попытался открыть окно, но стоявшая, хотя определение «висевшая на поручне» подошло бы здесь гораздо больше, женщина лет пятидесяти тут же задвинула стекло обратно, извиняющее указав на младенца, спавшего в коляске:
- Простите,.. – Женщина доброжелательно улыбнулась ему.
Он тоже улыбнулся. Он редко встречал в метро улыбающихся людей. А в метро он в последние полгода бывал чаще, чем дома. Возвращение в северную столицу вызвало в нем такую бурю эмоций и внезапных воспоминаний, что ему просто необходимо было затеряться в толпе и, оставшись наедине с самим собой, подумать. Сколько всего случилось за это время…
Я стояла в тесной массе из людей, сумок, пакетов, собак, чемоданов и кричащих детей. Если честно, то я была удивлена и обрадована странному спокойствию, которое она испытывала с момента звонка директора . Несколько месяцев в Москве, затем перевод в Питер. Несмотря на официальное приглашение, я была в простых синих джинсах и белой джинсовой куртке. Я не рассчитывала, что мое положение хоть как-то изменится, а директор ничего толком не объяснил. Оставалась одна остановка, и я не представляла, каким образом проберусь к выходу, поэтому решила, что будет лучше, если заняться этим сейчас.
Вдруг лампы за спиной подозрительно мигнули, я обернулась. То, что я увидела, заставило призвать на помощь все мое самообладание, чтобы не закричать. Я медленно выпустила воздух из легких, восстанавливая контроль над собой. В конце вагона стоял Он. Андрей. Такой до безумия знакомый, в куртке милитари и темно-серых джинсах. Найдя его глаза, я замерла – глаза были совсем чужие, словно опустошенные невидимой горечью. Мне показалось, что они стали более темными и… более грустными. Не раздумывая больше ни секунды, я бросилась вперед, расталкивая и сбивая с ног пассажиров. Неожиданно свет мигнул в последний раз и окончательно отключился. Но это не помешало найти его ладонь. Он даже не пошевелился, но я услышала тихий, удивленный вздох. С трудом справившись с мгновенно нахлынувшими эмоциями и переведя дыхание, Он еле слышно выдохнул ее имя и обнял рукой ее узкую ладошку. В кромешной тьме я прижалась к его груди, почувствовав его сильные, нежные руки на своей спине…."