Здесь было пустынно и безлюдно, словно это место принадлежало иному миру. Миру, стоявшему за гранью безумия, страха и разрушения... Старый пирс жался к отвесной скале и вдруг, теряя ее опору, уходил далеко в море. Будто построенный Древними мост, ведший в Закат. Море ревело, неистовствало, цепным псом бросалось на берег, иступленно грызло скалы и старые сваи и с шипением отступало... Тяжелые волны раз за разом вздымались ввысь, подставляя небу свои окровавленные солнцем хребты, и черной массой опадали вниз в надежде утянуть за собой старые доски.
Тревожное алое марево дрожало, вверх к ставшим вдруг ослепительно ярким звездам рвались багряные всполохи, а она стояла недвижно и спокойно, словно не ведая о том, что за ее спиной разверзаются врата в Ад. Ветер рвалее тонкие черно-серебрянные одежды, к босым ногам летели огненные брызги. Богиня... иначе бы ее не назвал никто из смертных...
Она протягивала ему руку, звала с собой, хотела спасти, унести его прочь от ужаса, обуявшего мир... Но только его... одного...
- С тобой могу пойти лишь я... - он не спрашивал - знал, что это так.
Она молча кивнула, и он невольно вздрогнул и потянулся вперед: никогда прежде он не видел в ее взгляде столько грусти, отчаяния и... беспомощности. Она желала взять их всех ради него одного, она была готова, но... не могла. В голове что-то помутилось, будто всесокрушающие волны ударили и в сознание, от города за их спинами плыл черный дым. В водухе мешались запахи гари, крови и смерти, неслись крики и стоны, пронзая тишину уединенного места. Он крепче перехватил руку младшего сына, стояшего подле, отчаянно моля богов, чтобы тот оглядывался, не смотрел на агонию мира, в которой им всем надлежало исчезнуть.
- Ты должен решить - уйти или остаться, - ее голос заставил очнуться. Почему она спрашивает, если все уже давно решено? Почему он медлит с ответом, если оба они знают?.. Рядом жена, дети... Даже если он уйдет, они смогут понять и отпустить. Они смогут, но не он...
- Я остаюсь, - шепнул он. Его била предательская дрожь: никогда не поводившее в сражениях ощущение опасности обратилось против него. Смерть была близко, она стояла рядом, и он чувствовал затылком ее ледяное дыхание. Он протянул вперед руку, изо всех сил пытаясь улыбнуться и твердо произнес: - Я остаюсь!..
Все смолкло на миг, и время будто остановилось. В пугающей неестественной тишине ее голос звучал непривычно громко:
- Пусть будет так. Ты достоин большего, чем погибнуть с миром, прогневавшим своих богов, но я уважаю твой выбор... Знай: твоя жизнь не окончится смертью - хоть это знание и не для людей. Пусть это знают и те, кто дорог тебе, - голос дрогнул и, исказившись, помчался куда-то вдаль. - Помни, и обещай мне...
Грохот рухнувшей в море скалы разорвал полог тишины, и наполнившие слух оглушающие крики, взрывы, грохот, плеск навсегда похоронили ее последние слова. И все же он, пожимая на прощание ее узкую руку и скрывая недостойные воина слезы, шепнул:
- Обещаю...
...Юноша едва слышно застонал, сжимая в кулаке край покрывала, из-под век брызнули слезы. Она знала, что ему снится... Череда дней, полных бесконечного ужаса, когда на его руках один за другим умерли все члены его семьи, а потом и он сам шагнул во врата Смерти. От гнева богов не спасся никто, а единственный человек, которого она желала унести с собой, пожертвовал спасением, чтобы просто быть рядом с теми, кого любил, в их последние мгновения... Долгое время она считала, что давала ему честный выбор между жизнью и смертью. Но не теперь... разве мог он поступить иначе?.. Для него ответ мог быть лишь один, и ее предложение было лишь проверкой. А если бы он согласился уйти?.. Как скоро бы она возненавидела спасенного человека, чья суть была искажена страхом смерти? Ведь он, таким, каким она знала его, не согласился бы никогда...
Он не знал, что его ждет, но знала она... Как и помнила его обещание, которое он дал вверившись ее словам, которые не расслышал. "Обещай, что наши Пути еще пересекутся..." Так просто и глупо лишить самого себя выбора. Он был вынужден возрождаться вновь и вновь, желал он того или нет, являться в десятки миров в разных обличиях, сохраняя от прошлых жизни лишь осколки каких-то смутных ощущений... Вновь и вновь... Десятки, а может, и сотни раз... Пока однажды, придя в очередной мир, она не почувствовала знакомую ауру. Пока не встретила взгляд, который уже почти отчаялась увидеть когда-нибудь... В конечном счете выбор, ставший испытанием, и пожелание, обратившееся ловушкой, сделали свое дело - они встретились вновь на одном из Перекрестков Путей...
Она устало улыбнулась, вглядевшись в ставшее умиротворенным лицо спящего... Этот сон снился ему не впервые, но и этим утром он не вспомнит о нем. Память о прошлом рассеится словно туман под лучами солнца, а пророненные слезы высохнут без следа... ведь воину не пристало плакать...