Целый день собираю барахло. Это надо было столько нажить!

Когда шесть с половиной лет назад мы с мамой приехали в Нижний, чтобы заселять меня в общагу, то привезли две спортивные сумки - в одной было всякое не тяжёлое шмотьё (благо лето), в другой утюг, кастрюля, сковородка, чашка, ложка, вилка, миска и прочие полезные в хозяйстве вещи.

Через пять лет выселение с родной Деловой,9 прошло относительно безболезнено, так как переезжать было особенно некуда и поэтому половину барахла оставили в наследство тем, кто приедет с двумя спортивными сумками после нас. Пусть радуются, как когда-то радовались мы :)

Ещё через пол года меня от Маруськи, с улицы Короленко, выволакивали два статных мужчины с туристическими рюкзаками. Пока мы шли по Воровского к остановке, я вспомнила про Элю. В двенадцать лет я ездила в детский оздоровительный лагерь с большим чемоданом. Со мной ездила Эля - симпатичная кокетливая не по годам девочка. Когда смена закончилась, от КПП до автобуса я пёрла свой чемоданище на себе, а за Элей двое её воздыхателей волокли сразу несколько. "Ну надо же, - порадовалась я, - вот и я дожила до тех пор, когда за мной двое мужиков тащат вещи". Но тут же расстроилась - Элю-то, небось, сейчас на хорошей машине катают. Хотя нет, никуда её не катают. Сидит  у себя дома, в пятикомнатной квартире на набережной Федоровского и никуда не шарахается по темноте.

Ровно через месяц меня перевозил обратно на улицу Короленко на "Жигулях" Игорь - совершенно незнакомый, но очень хороший человек. Так уж и быть, Эля, сиди у себя дома на Федоровского, вари мужу борщи... Ещё ровно через месяц Игорь перевёз нас сюда, на Автозавод. 

Завтра переезжаем опять. Количество барахла возросло и перешло в новое качество. Теперь всё своё не унесёшь на себе, даже в несколько заходов. Появилась стиральная машинка, велосипед, компьютер Тонича, одних книжек три коробки, два с лишним рюкзака шмотья  (честное пионерское - как только переедем, часть тряпья в тот же день отнесу в церковь за углом) и много-много всего. Это, я считаю, определённая ступенька. Как там было у Ильфа и Петрова в "Двенадцати стульях" о матрацовладельцах?  Я уже не совсем бомж, но всё ещё человек без определённого места жительства.