31.05.07
Заворотнюк & Жигунов. Когда же свадьба?
Когда-то Анастасия сказала Сергею: «Тебе нужен сын. Обязательно займись решением этой проблемы. Такая порода пропадает!» И будучи настоящей женщиной, взялась за это дело сама
Когда же они поженятся? Этот вопрос сопровождает красивую пару Сергея Жигунова и Анастасию Заворотнюк на протяжении трех лет. По окончании сериала «Моя прекрасная няня» их герои словно перебрались в реальность, и жизнь оказалась искуснее любого сценариста. Заголовки новостей звучали, словно названия новых серий: «Он развелся», «Ее не отпускает муж», «С кем же останутся дети?», наконец, «Они поссорились» и «Он – тиран»…
Viva! удалось встретиться со звездами на съемочной площадке новой картины «Шекспиру и не снилось» и откровенно поговорить. К счастью, большинство горячих новостей оказались сильным преувеличением…
– Настя, в прессе проскользнула информация, якобы вы потеряли кольцо, подаренное в честь помолвки. Правда ли это?
Настя: У нас пока еще не было помолвки. Сережа подарил мне кольцо с бриллиантом к Новому году. И его действительно украли вместе с другими вещами из нашего гостиничного номера.
Сергей: Еще видеокамеру увели. Из дорогих вещей оставили только мои часы. Видно, не узнали бренд.
Настя: Анечка (дочь Заворотнюк от первого брака. – прим. автора) увлекается видеосъемкой. Она запечатлела первый совместный Новый год, трогательные моменты, счастливый семейный праздник. Эти кадры уже не вернешь. Я больше всего переживала об этом.
– Вы равнодушно относитесь к драгоценностям?
Настя: Поверьте, я к ним очень хорошо отношусь. Но теряю спокойно.
– О каком доме для вашей семьи вы мечтаете?
Настя: Пока еще не успели об этом подумать. Постоянно работа, работа…
Сергей: Дом должен быть уютным. Идеально, когда есть городская квартира и загород. Я много времени провожу в городе, но там тяжело отдыхать. По-настоящему могу расслабиться только на даче.
Настя: Меня потрясло то, как Сережа умеет наслаждаться отдыхом. Чаще всего я добираюсь за город глубокой ночью, а он всегда выходит встречать меня к калитке. Шествует по дорожке в тапочках и халате – настоящий русский барин!
Мои дети тоже стремятся на дачу. Майки часто спрашивает: «Когда мы поедем к Сереге?» Сын все за ним повторяет. Особый ритуал – приготовление ухи. Сережа покупает самую свежую рыбу, разводит костер и начинает командовать: «Дети, смотрите, как надо варить!» Сначала они не обращали внимания. Но буквально месяц назад я заметила, как Майки сказал: «Дайка и я покухарю! Тут мы посолим, здесь размешаем»…
– И мужчине есть место на кухне?
Настя: Есть-есть! (смеется). Когда Сережа у плиты – это праздник. Он может элементарную яичницу так «сочинить»! Добавит немножко жареной картошечки, лучок, помидорчик… Ой, ну о чем мы говорим!
Сергей: По выходным я очень люблю что-нибудь готовить. Вот в будни – не успеваю.
Настя: В обычные дни – это обязанность няни. Самое главное, она может накормить детей. Потому что иногда Сережа приготовит что-нибудь, а потом с ужасом наблюдает, как плохо мои дети это едят.
– Как переживали Аня и Майки глобальные перемены в вашей и их судьбе?
Настя: Когда стало понятно, что развода не избежать, очень хотелось все устроить цивилизованно. К сожалению, не получилось. Конечно, персонажи истории сами над этим «поработали», но большую часть вины я возлагаю на прессу. Такое стравливание и подливание масла в огонь – отвратительно. Очень тяжелой эта ситуация была для наших близких: и родителей, и детей. Конечно, начались депрессии, особенно у дочки. У нее сейчас переходный возраст.
– Наверняка в школе «добрые» дети нашлись?
Настя: Нашлись даже взрослые. Включая директора школы. Она вызывала Аню в кабинет и спрашивала: «Ну, расскажи, как там папа с мамой…» Казалось бы, интеллигентные люди, а стараются приобщиться к скандалу, ощущать какую-то значимость. Ты же надеешься на то, что они будут мудры.
– Настя, сможет ли Сергей заменить отца вашим детям?
Настя: Это очень большая ответственность. Да им и не нужен новый отец. Плохой или хороший, делающий миллион ошибок, тем не менее, папа у них есть. Детям нужны тепло и внимание.
Сергей: Я в сложной ситуации. Они разные, живые, о них надо заботиться. Я бы хотел стать им другом, старшим товарищем.
– Они с вами чем-то делятся?
Сергей: Майки – да, а Аня – скрытная такая. Но мне с ними интересно и забавно. Майки заставляет ковыряться в компьютере. У них, кстати, неправильные компьютеры (смотрит на Настю). Надо будет поставить правильные. Они – хорошие дети, с чувством такта, несмотря на то что маленькие. Другое дело, что их собственные отношения довольно сложные. Все время мутузят друг друга! А у меня не было брата или сестры, я просто не понимаю, нормально это или нет…
Настя: Не волнуйся, это нормально.
– Я знаю, что недавно Аня и Майки ездили с вами на съемки в Малайзию. Вам, как и другим занятым родителям, приходится брать на работу детей…
Настя: Да, недавно мы все вместе побывали в Малайзии. Заканчивали работу над фильмом «Код Апокалипсиса» и один день посвятили экскурсиям. В Куала-Лумпуре изумительные парки птиц, бабочек, орхидей.
Правда, не обошлось и без курьезов. Местный водитель доставил нас к древнему индуистскому храму Бату Кейвз. Мы расспрашивали о его истории, но шофер как-то ушел от разговора. Храм состоит из нескольких пещер, а у входа возвышается огромная золотая статуя. За ней – 272 ступеньки к главной пещере. И вот мы с няней и детьми в 40-градусную жару поднялись на самый верх. Конечно, все там внимательно рассмотрели, даже ощупали… И только потом мне стало известно, что именно в этом храме собираются паломники, чтобы протыкать себя шпагами, саблями, ножами. Стало ясно, почему в пещере Тьмы стоял такой ужасный запах! Я сказала детям: «Так, все, что видели, – забыли» (смеется).
Аня и Майки приходили ко мне на съемки. Правда, в тот день, когда я прыгала с парашютом, дети остались в гостинице. Думала, вдруг разобьюсь прямо у них на глазах!
– Была такая вероятность?
Настя: Понимаете, я летела с высоты четырехэтажного дома практически в свободном падении. Торможение происходило вручную. При этом снимался крупный план, выражение лица должно было быть героическое. В одном из дублей я просто не смогла собраться. Почувствовала: стропы идут неравномерно, и сейчас я разобьюсь. Рисковала сильно.
– Сергей, когда на съемках вы видите, что Насте страшно, она измучалась, – борются ли в вас продюсер и любящий мужчина? Кто побеждает?
Сергей: Если я понимаю, ради чего актриса идет на жертвы, побеждает продюсер. При этом стараюсь следить, чтобы она не простыла, не ударилась. Я много работал в трюковом кино и знаю все подводные камни. Сама профессия подразумевает определенный риск. Трудно добиться успеха в жанровом кино, ни разу не разбив коленки.
Настя: В одном из эпизодов моя героиня должна была взлететь на сверхзвуковом истребителе. Я прошла специальное обследование. Разрешения оформляли на высочайшем уровне. Сережа убеждал: «Ты будешь вспоминать об этом всю жизнь!» А я просила: «Не надо, боюсь!» Даже летчики меня отговаривали. Рассказывали, что перегрузки могут разорвать человека в клочья.
И вот настал день полета. Я подумала: «Ладно, волноваться уже бессмысленно. Надо просто помолиться». Сережа был последним, кто поднялся ко мне, когда я уже сидела в кабине. Бледный, взяв мою руку ледяными пальцами, он прошептал: «Все будет хорошо!» Спустился на взлетную полосу, смотрю – курит! А ему категорически нельзя курить.
Сергей: Меня так трясло! Когда закрыли кабину и истребитель пошел на взлет, я страшно нервничал. Тем не менее понимал: результат нужен Насте больше, чем мне.
Настя: Мы все сняли. А через две недели стало известно, что этот «МиГ» разбился. В лобовое стекло попала птица. К счастью, пилот успел катапультироваться.
– Вы тоже были готовы катапультироваться?
Настя: Теоретически – да. Правда, это огромные перегрузки, можно остаться инвалидом. Во время полета тоже испытываешь перегрузки. Но я их просто не заметила.
Когда вернулась, Сережа подскочил ко мне: «Как ты себя чувствуешь?! А ну, скажи «мама»!» Так переживал!
– Негласное звание «Самая красивая пара российского кино» в разные годы носили настоящие кумиры публики, объединившие свои судьбы. А вы как отнеслись бы к такому определению в отношении своей пары?
Сергей: Что это вы имеете в виду?
Настя: Именно то, о чем ты подумал! Нам, конечно, было бы очень приятно закрепить такое звание. Готовы специально причесаться-умыться…
Сергей: Думаешь, ты красивая?
Настя: Я – некрасивая? Да ты на себя посмотри! (Оба смеются.)
– Насколько обширен ваш гардероб?
Настя: У меня – очень обширный. Это целая комната, и она больше, чем моя собственная спальня. Платья на телевидении «горят» мгновенно. Провела одно шоу, сфотографировалась – и все. Считайте, наряды – одноразовые. За период с сентября по декабрь у меня «ушло» 83(!) вечерних туалета.
– Сергей, а вы модник?
Сергей: Нет. Я могу локально истеричить по поводу какой-то определенной вещи. Покупаю часы – одни, вторые, потом думаю: «Наверное, мне нужны третьи». Здесь меня надо останавливать.
Настя: Сережа все время сопротивляется, но, думаю, мне удастся взять верх. Есть марки одежды, которые ему очень идут…
– Какие именно?
Настя: Это уже реклама! Пусть деньги платят.
Сергей: Ну, вот. А потом снова скажут, что я тебя продаю. Это стали писать по любому поводу. Кстати, фраза о том, что твое лицо стоит миллионы, принадлежит тебе самой! Я никогда такого не говорил.
Настя: Надеюсь, драться сейчас не будем?
Сергей: Не будем, но мне все время что-то приписывают.
– Популярные издания действительно рисуют вас продюсером-монстром, который эксплуатирует бедную Настю.
Сергей: Я буду подавать в суд на такие газеты. Это хамство. У журналистов собственное и, надо сказать, довольно искаженное представление о нас. Во-первых, я не являюсь Настиным продюсером. Такой термин существует только на эстраде, где продюсеру принадлежат фонограммы, а иногда даже имена артистов. В кино такой зависимости нет. Я – Настин агент, оказываю ей юридическую и консультативную помощь. Мои сотрудники составляют ее график, юристы защищают ее права, студийная администрация ведет переговоры. Я в это даже не вмешиваюсь. Могу иногда порекомендовать: «В этом фильме сниматься не следует». И пытаюсь объяснить причину. Она сама принимает решения.
– А если актриса Заворотнюк ослушается, как отреагируете?
Сергей: Никак. Могу по-человечески на нее обидеться, но как агент я бессилен. Такое уже случалось. Когда-то Настя не послушалась и стала вести «Хорошие песни». Я до сих пор сержусь по этому поводу. Низкопробная программа, и ничего хорошего она не принесла.
Все считают, что я – Карабас-Барабас. Это бред! Мы подписали агентский договор еще до того, как у нас возникли личные отношения. Я сделал это, потому что понимал: она пропадет, растиражируют в одном качестве и уничтожат как актрису. Мне очень жаль, например, Нелли Уварову. После сериала «Не родись красивой» не были сделаны правильные шаги. Такое же могло произойти и с Настей. А сегодня она снимается уже во втором фильме, который я специально для нее придумал! Может, я и похож на тирана, но… В одном из вариантов сценария ее роль была не такой выигрышной, как сейчас. Настя устроила скандал. Мы поссорились. Потом я подумал и начал все переделывать.
– А может, вы когда-нибудь скажете: «Теперь, Настя, ты жена и мать. Сиди дома, творчество прекращается».
Сергей: Зачем?! Поломать ей карьеру, над которой я сам работал два последних года? Настя как-то сказала: «Я твой самый успешный проект». И она права. Мною вложено столько сил, мозгов, столько придумано в этой истории! Кстати, срок нашего агентского договора скоро истечет.
– Возобновите?
Сергей: Не знаю, Насте решать.
Настя: Ну, мы посмотрим…
Сергей: Она еще деньги не отдала за прошлый раз! Мои менеджеры пожаловались, что какая-то часть средств не поступила на счет. Настя – девушка честная, отдаст. А может, и нет, это не важно.
– Во многих интервью вы, Сергей, признавались, что хотели бы иметь сына. Воплотится ли эта мечта в жизнь?
Сергей: Что я могу на это ответить?
Настя: Забавно, но когда мы с Сережей еще только начали работать и не было ни намека на близкие отношения, я его убеждала: «Тебе нужен сын. Обязательно займись решением этой проблемы. Такая порода пропадает!»
– На вас воздействовали эти увещевания?
Сергей: Нет! Я только помню, что был какой-то разговор….
– Ну и…
Настя: Было бы здорово, один вопрос – когда?
Сергей: Скажем так, я сам планирую свое время, а Настя – нет. С одной стороны, она хочет родить ребенка, а с другой – сниматься летом будущего года в моем кино. Я сопоставляю творческие планы и семейные и понимаю, что пока они не стыкуются.

25.01.07
Вера Брежнева. Откуда берутся принцессы?
Накануне своего 25-летия солистка группы «ВИА Гра» показывает Viva! самых близких людей – дочку, сестер и маму, а также вспоминает о тех временах, когда она была не суперзвездой, а провинциальной девочкой из многодетной семьи…
3 февраля Вере Брежневой исполняется 25 лет. Впереди – пышные торжества по случаю первого серьезного юбилея, правительственные награды, поздравления от коллег по цеху и армии поклонников, внеочередной выходной для всех трудящихся, народные гуляния, фейерверки и прочее, прочее… А пока официоз еще не начался, Вера в сопровождении самых близких и любимых людей – мамы Тамары Витальевны, дочки Сонечки и сестер-двойняшек Вики и Насти – пришла в один из столичных ресторанов на встречу с Viva!, чтобы дать эксклюзивное интервью и позировать для уникальной семейной фотосессии.
– Вера, я знаю, что у тебя есть еще одна родная сестра. Почему она не пришла?
Вера: Она замужем за греком и живет в Греции уже семь лет. Очень обидно: мы все в сборе, а Гали с нами нет. Причем совсем недавно она приезжала в Киев на премьеру нового клипа «ВИА Гры» «Цветок и нож», но остаться не смогла – ей нужно было уезжать.
– Она старшая в семье? Вера: Да, она старше меня на пять лет.
К разговору присоединяется мама Веры, Тамара Витальевна
Тамара Витальевна: Галя всегда была мне помощницей, присматривала за девочками, когда они были совсем маленькими. Я смело оставляла на нее малявок.
– С кем из дочек было больше всего хлопот?
Тамара Витальевна: Самой непокорной была Вера.
Вера: (с одобрением) Точно! Я помню, однажды мы с мамой клеили в прихожей обои. Ни с того ни с сего я психанула, и мы перестали их клеить. Я вообще такой человек, у которого все быстро и резко происходит. Раз – приспичило что-то, мы начинаем мебель в комнате передвигать, чтобы скучно не было. Два – надоело, и все, как отрезало!
– Ну да, я как погляжу, вы девушки «богатырского» телосложения, можно и мебель подвигать!
Вера: (смеясь) Между прочим, получалось легко.
В доме мы практически все делали без папы: меняли розетки, вкручивали лампочки, забивали гвозди…
– Весело было вашему папе в таком бабьем царстве. Шутка ли, пять женщин в одной квартире!
Вера: Да уж! Он все причитал: как же мне надоело по женским туалетам ходить! И, конечно же, мечтал о сыне. Когда родилась Галя, а затем я, они с мамой решили сделать еще одну попытку. «У вас будет очень крупный мальчик», – сказали маме в консультации, и она родила…двойняшек-девочек. Чтобы папе было не так обидно, Вику назвали в его честь, он у нас Виктор.
– Представляю, с каким воодушевлением ваш папа ждал 8 марта!
Вера: Да он особо не страдал. Отделывался букетами цветов. Мы все понимали: кому нужны подарки на последние деньги, а потом семье кушать нечего будет. Мы всегда шутили: если будет голодовка, кого будем первого есть? Сходились на том, что папу. Он у нас самый крепенький, упитанный был (хохочет).
– Да, вырастить четырех девчонок – дело нелегкое…
Тамара Витальевна: Я хочу сказать, что ни разу в жизни не пожалела, что родила четверых девчонок, даже несмотря на то, что было сложно материально.
– А от государства вы помощь какую-нибудь получали?
Настя: Да, у нас был замечательный детский врач – она очень мне помогала. И в магазине мы отоваривались по карточкам на правах многодетной семьи.
Вера: Но мы были очень гордые. Нам в школе выдавали талончики на питание, но мы редко ими пользовались. Когда в класс заходил завуч и громко спрашивал: «Кто тут у нас из многодетной семьи, пойдите масло получите гуманитарное», для нас это было как оскорбление! Я всегда говорила: «Спасибо, я не голодна». Хотя у самой внутри червячок просил кушать…
И все равно я считаю, что многодетная семья – это не признак убожества! Это замечательно, когда в доме много детей. Теперь у каждой из нас сложился стереотип: семья должна быть большая.
Тамара Витальевна: Мы с мужем всегда ходили с высоко поднятой головой, гордились тем, что у нас четыре замечательных девчонки. И мы все равно выдержим, вытянем, выведем их в люди.
Вера: Да и вообще, у нас было счастливое детство! Конечно, когда мы взрослели, хотелось хорошо одеваться: красивые колготки, такие, как у девчонок были, с рисунком в полосочку.
А я вообще в очках в детстве ходила. Когда очки разбивались, и не было денег купить новые, вот это для меня было горе. Или порвалось что-то. Мы же ходили в одних джинсах, в одной юбке, конечно, менялись друг с другом, но все равно…
Вика: Я помню, у нас был капор фиолетового цвета, ангоровый. Один на всех. Мама из Москвы привезла. Мы его носили по жребию.
– Да, это проблема – одеть эту прекрасную гвардию…
Тамара Витальевна: У меня была старинная швейная машинка Zinger, не помню, какого года. Она досталась по наследству еще от бабушки моего мужа. Привезли машинку из села, и она мне служила очень долго. Да еще лет 6-7 назад она была в рабочем состоянии. Я шила на ней все, вплоть до детских купальников и трусиков на море. Покупала недорогой ситец, он был тогда в моде, какие-то юбочки, сарафанчики шила. И себе гардероб изготавливала на той же машинке. Так что всей семьей ходили в «самопальной» одежде, передавая ее по наследству.
Вера: А мы мечтали, чтобы у каждого был свой гардероб – своя дубленка, свои сапоги, джинсы и свитер. И нам казалось, что кроме этого нам ничего не нужно. Чтобы нам зимой не было холодно. Так все примитивно.
Вика: А еще мы мечтали, чтобы сладости всегда были.
Вера: Мы таскали варенье, заготовленное на зиму. Берем с Настей литровую баночку и перед сном на двоих ее съедаем. Доедим, а пустую банку – под кровать. Мама во время уборки всегда обнаруживала склад пустых банок.
– Ябеды были среди вас?
Вера: Нет, стукачей не было. Все горой друг за друга стояли.
Тамара Витальевна: Нашкодят, а потом становятся все передо мной и говорят: «Это мы. Мы разбили, мы сломали, мы порвали, мы испачкали». Я отдавала должное их солидарности и ругала всех вместе.
– Каким было самое страшное наказание в вашей семье?
Вера: Нас не пускали гулять. Или телевизор не разрешали смотреть. Но когда дома мы затевали игру в резиночку, то поднимали такой грохот, что папа старался побыстрее нас выпроводить на улицу.
– В учебе вы помогали друг другу?
Вера: Крайне редко. Зато мама за всех нас английский делала, тексты переводила.
Тамара Витальевна: Да, начиная со старшей дочери, с 1984 года и до того времени, пока младшие окончили школу в 2002 году, все это время английский был моей обязанностью.
– Девочки все в одной школе учились?
Тамара Витальевна: Да, и на родительские собрания провожали меня обычно всей группой. После собрания я возвращаюсь домой, лифт не работает, как всегда, иду пешком, открываю дверь и чувствую настороженную обстановку в квартире. Выдерживаю паузу и говорю: «Ну что ж, тогда-то и тогда-то вы не были на уроках». Они начинают оправдываться, а я их успокаиваю: «Ну, а в общем-то, все хорошо!»
Вера: У нас был телефон с определителем номера. Вика и Настя поставили номер классной руководительницы в черный список, и она нам никогда не могла дозвониться.
Настя: Вообще-то, это тайна была.
Вера: Ну, сейчас ее уже можно открыть. Ирина Петровна, надеюсь, не обидится.
Тамара Витальевна, а по хозяйству девочки вам помогали?
Тамара Витальевна: Когда я приходила с работы, дома был идеальный порядок!
Вера: Если мы прогуливали, то никуда не шли, а оставались дома. Просто лень было идти в школу. Так вот стыдно же целый день дома просидеть и ничего не сделать! У нас были распределены обязанности, кто что делает по дому: кто моет кухню, кто в ванной убирает, кто в комнатах подбирает вещи.
Настя: Мама всегда готовила, а посуду мыли мы по очереди. Но если кому-то не хочется, он может откупиться. Жвачками, например.
Вера: Или я, допустим, не хочу убирать. Даю 2-3 гривны малым, чтобы они вместо меня убрали квартиру. Конечно, они соглашаются! А что? Тогда вход на дискотеку гривну стоил!
Вика: Ну да, гривну– мама, гривну – папа. На карманные расходы нам хватало.
– Расскажите, во что вы играли в детстве. Дети обычно наряжаются, секретики делают…
Вика: Самым любимым занятием был показ мод.
Настя: И еще «царство-королевство». Мы разбивались по парам – я с Верой в комнате, а Вика с Галей. И соревновались, у кого царство красивее. Ставили одну подушку на другую – это был королевский трон; снимали с окна тюль, покрывали им двухэтажную деревянную кровать – это был будуар.
Вера: Потом еще любили в халабуду играть…
– У вас были любимые игрушки?
Тамара Витальевна: У девочек были те игрушки, на которые у нас хватало денег.
Вера: Однажды у нас появилась игра тетрис – игрушку подарили старшей сестре. Это было нечто! Галя могла от нас требовать все, чего захочет. И мы за тетрис готовы были отдать что угодно!
Тамара Витальевна: Когда девочки не хотели чего-то делать, я изымала игрушку и сама не могла от нее оторваться. Это на уровне семечек… Настоящий наркотик. Если садились батарейки, кто-то из девчонок обязательно за ними бегал. Не ленились спускаться и, главное, подниматься на 14-й этаж без лифта! Только чтобы поиграть в тетрис.
– А почему без лифта?
Тамара Витальевна: Потому что он у нас практически никогда не работал. Особенно «радовались» девочки, когда приходили с дачи овощи. Мы их ведрами на веревках поднимали с этажа на этаж.
– У вас дача была?
Тамара Витальевна: Да, шесть соток. На дачу мы ездили на двух велосипедах – подростковой «Тисе» и взрослой «Украине». Двое ехали, остальные шли рядом. На даче занимались, в основном, сельхозработами. Вера руки свои на скважине качала. Полить надо было помидоры. Жуков на картошке собрать.
Вера: А я еще любительница была с бабушкой по колхозам поездить. Да, такие были тогда времена… Но при всем том, что один капор на всех и вещи на Zinger, никто никогда не чувствовал себя обделенным. Сколько помню, всегда хохотали, пели песни. И у нас постоянно кто-то был в гостях.
Тамара Витальевна: Действительно, к нам в дом приходили и говорили: у вас тут аура хорошая.
Вера: Мы даже дверь не закрывали на ключ, у нас воровать было нечего (смеется). Ну что у нас унесут: холодильник «Минск-15» или телевизор «Весна»? Я думаю, если бы «оранжевая» революция проходила в Днепродзержинске, революционеры точно бы ночевали у нас.
Тамара Витальевна: Да, в нашей квартире могло бы поместиться человек 50!
Вера: Сейчас, конечно, народ другой стал, открытости такой нет. Мы-то и сейчас открыты, а вот люди уже другие.
– Вера, отношение друзей поменялось к тебе с тех пор, как ты стала звездой?
Вера: Настоящих-то друзей у меня там и нет. А вот знакомые и соседи, если я приезжаю в Днепродзержинск, встречают меня с восторгом. Они все следят за каждым выступлением «ВИА Гры».
Тамара Витальевна: У нас там пять квартир на этаже. Я когда еду домой, везу с собой плакаты с автографом Веры. Просят передать, что Верочка молодчина. Там у нас такие соседи! Обязательно затащат за стол, напоят-накормят, все расспросят, а потом уже иди себе с миром.
– Да, Вера, прославили вы Днепродзержинск! А это правда, что ваша настоящая фамилия Галушко?
Вера: Правда.
Тамара Витальевна: Я когда замуж выходила, раздумывала: брать мне эту фамилию или на своей оставаться. Я в девичестве Пермякова, родом из России, с Пермского края. Но перешла на фамилию мужа и уже так привыкла к ней, что уже не представляю другой.
– Вера, а у тебя прозвища в детстве были?
Вера: Были, но с фамилией они не были связаны. Я была и Вера Модистка, и Веранда Балконовна!
– Вы сейчас все живете в Киеве.
А какова судьба днепродзержинской квартиры? Вы ее продали? Вера: А зачем ее продавать? Она стоит копейки. Левый берег, последний этаж, окраина города. Сейчас там живет наша тетя, мамина сестра. Мы ей с сыном, нашим двоюродным братом, предложили пожить у нас.
– Девочки, а когда вы уже вышли из возраста игры в «царство-королевство» и у вас появились парни, как это было? Младшие хвостом ходили за старшими, которые отправлялись на свидание?
Вика: Да нет, не могу сказать, что мы так уж сильно интересовались кавалерами друг друга.
Вера: Нам всегда нравились ребята абсолютно разных типажей. Вот я Настиного мужа люблю и уважаю как брата. Но не могу сказать, что он мне нравится как мужчина.
Тамара Витальевна: На моей памяти не было такого, чтобы они поссорились из-за парня. Вообще, я знала про всех их женихов досконально. Кто чем живет и дышит. Кто когда кого чем-то обидел, кто когда с кем познакомился. У меня всегда были очень доверительные отношения с дочками.
Вера: Мы с сестрами настолько крепко любили друг друга, что это чувство передавалась и нашим кавалерам. Если Вика и ее парень куда-то отправлялись гулять, всегда брали с собой Настю.
Настя: Помню, когда кто-то из нас шел на свидание, то в сборах участвовали всей семьей – красили, одевали, обували…
Вера: Я всегда красила и причесывала всех – и сестричек, и подруг.
Настя: Вообще так получалось, что с детства мы всегда неразлучны были. Гуляли вместе, учились в одной школе, на дискотеки ходили вместе, спать ложились вместе, просыпались вместе, даже к бабушке на картошку ездили вместе.
– Девочки, а вам никогда не хотелось заняться каким-то семейным бизнесом?
Вера: Хотелось! Я хотела открыть салон красоты. Мама бы у меня была администратором, Настя – парикмахером. Вика – косметологом. А я владельцем. Скромно и по-семейному. Но на самом деле, это очень непростое дело, на которое нужно тратить много времени. Если Бог пошлет, то будем все при деле и все в семье.
– Для вашей семьи общее дело – это как раз то, что нужно! Вы так дружны, что воспринимаетесь как единое целое.
Вера: Да, мы очень привязаны друг к другу. Когда я приехала в Киев (22 ноября исполнилось ровно четыре года с того момента, как меня взяли в «ВИА Гру»), у меня здесь не было ни-ко-го – ни знакомых, ни родных. Я оказалась абсолютно одна на всем белом свете. Общалась только по работе с Константином Меладзе, Дмитрием Костюком, Надей и Аней (Грановской и Седоковой – прим. автора). Но на тот момент они были для меня не так близки, как сейчас, чтобы я к ним могла обратиться с какой-то любой житейской проблемой, с какой я могу прийти к маме, Вике или Насте. Или они могут прийти ко мне.
Иногда я задавала себе вопрос: что я тут делаю?! В такие минуты я собирала вещи, накупала подарки и ехала в Днепродзержинск. А дома опять балаган, опять весело, уютно. Но однажды я поняла, что возврат к прошлому – не выход из положения. Нужно просто всех перевозить в Киев.
Вика: Я уже чуть больше двух лет здесь живу. Окончила медицинское училище у нас в Днепродзержинске и сразу в конце лета перебралась в Киев.
Настя: А у меня 23 февраля год будет, как я в Киеве живу.
– Вам нравится в Киеве?
Вика и Настя: (хором) Очень! Теперь уже трудно представить, что можно жить где-нибудь, кроме Киева. Мы просто влюбились в этот город, он стал родным домом. И потом, здесь мы опять все вместе, хотя и живем в разных квартирах.
Вера: Но видимся на все праздники. Мы приходим в дом к родителям каждый со своей «половинкой». Раньше, когда мы жили на съемных квартирах, собирались там, у кого больше поместится людей за столом. У меня на улице Кропивницкого был огромный стол, там и собирались. А сейчас самый большой стол у мамы.
Тамара Витальевна: А вообще у нас семейная традиция – отмечать дни рождения всех членов семьи.
– Не год, а сплошной праздник...
Вера: Даже если ты хочешь с кем-то отметить, ты сначала приди в семью, а потом уже иди куда-нибудь с друзьями. Мы, когда вместе собираемся, называем себя итальянской семьей. Вокруг нас гам, шум, все улыбаются, целуются. Нас много, все рады друг другу, как будто сто лет не виделись.
– Вы все вместе воспитываете маленькую Соню, или это она вас воспитывает?
Вика: Мы ее не то чтобы воспитываем, мы принимаем участие в ее жизни. Главное – жить в дружеской, доброй, веселой атмосфере. Если в семье нездоровая обстановка, тогда ребенок не знает, не видит нормальных отношений.
– У Сони же есть двоюродная сестричка?
Вика: Да, у старшей сестры Гали дочка Саша. Они недавно приезжали к нам в Киев из Греции.
– Столько девочек в одной семье!
Вера: Вот и ждем, кто первый в нашей семье мальчика родит. Это будет большое событие!
Тамара Витальевна: А я всегда была уверена, что у меня будут девочки. Потому что я люблю девочек. С ними легче – воспитание уже автоматом идет, по проторенной дорожке.
– Тамара Витальевна, вы не ревнуете, когда приходят парни к вам в дом и дочек уводят?
Вера: Не знаю, я с маминой стороны этого не замечала.
Тамара Витальевна: Я – нет. А вот папа однозначно ревнует. Как это так: он растил принцесс, а тут их забирают… В принципе, мужчины они все собственники… У меня чувства другие: хочется, чтобы моих дочерей не обижали, чтобы девчонки выбрали хороших спутников жизни, не разочаровались в них. Такие вот переживания. Мне повезло, у меня все зятья хорошие…
Вика: Еще не все…
Тамара Витальевна: Жаль, что фамилия Галушко постепенно рассеивается, пропадает…
Вика: Я хочу родить мальчика и оставить ему свою фамилию, чтобы он продолжил наш род.
Вера: Вика, на тебя последняя надежда! Но и я буду стараться. Я хочу еще двоих деток, чтобы семейные традиции не нарушать и чтобы Соня была не одна.