Дочь, которую использовал любовник и от которой отказался отец. Ее дочь, внучка, Нелли, которую продавали мужчинам, больная и гордая, но с какой-то ломанной гордостью_
- Да, я буду лучше ходить по улицам и милостыню просить, а здесь не
останусь, - кричала она, рыдая. - И мать моя милостыню просила, а когда
умирала, сама сказала мне: будь бедная и лучше милостыню проси, чем...
Милостыню не стыдно просить: я не у одного человека прошу, я у всех прошу, а
все не один человек; у одного стыдно, а у всех не стыдно; так мне одна
нищенка говорила; ведь я маленькая, мне негде взять. Я у всех и прошу.
Еще одна дочь, та, которую любил Иван, Наташа, точно так же отвергнутая отцом, отпустившая своего любимого, брошенная Алешей, оскорбленная его отцом.
Отец Наташи, преданный дочерью.
О, да, униженных и оскорбленных там хватает.
А мне почему-то было горше всего за Ивана Петровича - от его лица ведется повествование. Он помогал Наташе, в ущерб своей любви налаживая раз за разом ее отношения с Алешей. Он помогал Алеше, которго не любил. Он сделал очень много и для отца Наташи, и для ее матери - в сложный час, и для Нелли.
А потом, когда Гордиев узел всех этих взаимоотношений развязался, он оказался ненужным. Брошенным.
При чем здесь униженные и оскорбленные? У них дрожали струны гордости, самолюбия, желания, которое всегда первично. Это можно пережить. Нелли, она умерла в доме Николая Сергеевича, отца Наташи, от болезней. Она пережила.
Дедушка Нелли, Иеремея Смит, предпочел не простить и умер в одиночестве. Правда, сначала умер его единственный друг - Азорка.
Зато Николай Сергеевич простил дочь и принял ее домой, зато Наташа предпочла своему счастью счастье Алеши.
А Иван Петрович умирал в одиночестве.