...но это только между нами.

С разбегу взлетая к перепуганным облакам, ветер растоптал по пути неуверенные лучи солнца. Все правильно. Непогода. И пусть первым в меня кинет камень тот, кому все равно.
Завалило.

- Что вы меня все время отчитываете?
- Если хотите, могу и отпеть.

У меня порезаны пальцы и болит горло. Нижняя струна, ми-бемоль. Серебряная. Ей бы сыр резать.

Сыра у нас было завались. Я в него огурцы заворачивала. Но ругали меня не за это.

По пунктам.
Третью неделю уничтожаю все запасы огурцов в доме.
Утром:
- Куда ты опять огурцы ешь? Оставь на ужин.
Это мне на ужин.

Дальше.
Три дня в четыре часа ночи. Больше всего маму расстроило то, что я с пакетом чая в кармане. Правда, она думает, что было три. Правильно, с кухонными часами она не сверялась, а другие так просто переводятся.
Дался ей этот чай! Вкусный. Долго искала хороший чай. А теперь его лишним гостям, да так, чтобы мне не осталось.

- Так чего же еще?
- Скажите, уважаемый, а что бы вы сказали, если бы вас огорошили словами: «Да поможет тебе Господь»?
- Как истинный честный черт, я бы стал отплевываться.
- Я так и подумала. А мне от такого пожелания очень хотелось пойти в противоположную сторону.
- За чем же дело стало? Приходите ко мне почаще, можно и без таких поводов.
- И рада бы, но мы договорились, что бога нет.

Что-то думает человек, когда говорит такое?! Сейчас я бы закричала, что мне не нужна помощь. Сразу не сообразила. Значит, не такая уж и гордячка. Но и на пожеланьеце тоже настраивали. Я знаю, кто.

А там, за окном, на Новый год шел снег. Где-то в квартире у Калужской православные справляли по-особому, с богом. Это главное блюдо – главное, чтобы вовремя подали. Телевизора-то нет, телевизор – зло.
А желтенькой ветке жутко громыхало, под эти ударные и плясали и пили медовуху.

Бог с вами, господа, мы не «против». Мы просто не «за».

Хочется большего – а как попросить? Иногда простое доброе оказывается самым обидным.

- Возьмите несколько листочков бумаги и произнесите тантрические заклинания.
- Ах, оставьте! Здесь не поможет и фронтальная лоботомия.
- Тогда спите спокойно. Это вне вашей компетенции.

Куда уж нам, убогим!! Наши спокойные сны – это стоячая вода. И вспоминать не хочется.
Но есть ведь и хорошее! Нет. Я отдала долг. Но для этого должно было случиться что-то плохое.

И все же. Я сейчас. Сейчас вспомню.

- Вам подсказать?
- Вы и тут готовы влезть куда не просят. Ну, давайте.
- Скоро закончатся ненавистные вам праздники.
- Ну, да, это оно. Счастье. Что все когда-нибудь закончится.

Есть. Десять. Пятнадцать. Девяносто две. Кредитор и серебряная струна. А у нее – нейлоновые. Музыка, горячая чашка чая вне замкнутого круга, холодный рассвет. Топающий дождь. И еще что-то хрупкое, с острыми краями, сверкающее.

У нас весной пахнет. Зачем? Вопрос снимается.

- Любовь движет миром, но водочка вращает его в два раза быстрее.
- Позволю себе не согласиться. У вас, чертей, извращенные ценности.
- Да ведь это и не я даже сказал! Вы небось и сами уже думал, что Емеля-то не дурак был. Щука, она побойчей золотой рыбки будет!! «О, и мы бываем хороши и прекрасны, но только тогда, когда нам самим хорошо и прекрасно!» - вот в чем загвоздка.

Еще хорошо, что есть с кем поговорить. Черти, они самые интересные собеседники.