Ехала сегодня в метро и загляделась на одну даму, сидящую напротив. Сначала я долго думала, кого же она мне напоминает. Ее ярко выраженная тонкая ломаная линия бровей, разрез глаз, который придает взгляду какую-то игривость и хитрость, тонкая талия и длинные ноги; одежда, подобранная со вкусом, подчеркивала все ее достоинства фигуры; в ней была особенная изящность и загадочность. Перебирая все возможные варианты, я, наконец-то, поняла – она была истинная "лиса". Она не могла не заметить на себе мой пристальный взгляд. Засмущалась, постаралась найти себе свою жертву, которую можно было бы рассмотреть с ног до головы, но так ничего у нее не получилось. Я решила ее не смущать и отвела взгляд.
Бабушка, сидящая по правую руку от «лисы», читала какой-то современный роман. Лицо у нее было доброе, а в глазах была видна мудрость прожитых лет. Она мне напомнила старую крольчиху, заботившуюся о своих внуках и об их воспитании. "Лиса" заметила, что следующей жертвой моего взгляда стала эта наивная бабушка, и посмотрела в ее сторону. Ее внимание привлекла не сама бабушка, а роман, который она читала. "Лиса" несколько раз прищурилась и, сделала какую-то непонятную мне гримасу, дала понять, что роман ей не по вкусу.
Кто-то начал кашлять. Мужчина, которому на вид было лет 45, был похож на медведя Топтыгина, он сидел рядом с "лисой". В его глазах была видна грусть и сильная усталость от чрезмерных физических нагрузок. Поры лица были забиты грязью. Ссутулившись, он сидел в рабочей одежде и придерживал огромную сумку, стоявшую у ног, на которых были грязные резиновые сапоги. Было ощущение, что этот мужичок только что вылез из шахты, где работал трое суток и питался только горбушками хлеба и водой.
"Лиса", следившая за моим взглядом, заметила, что я теперь наблюдаю за Топтыгиным, но ей было противно смотреть в его сторону. Наверное, потому, что он был в грязной рабочей одежде.
На очередной остановке к нам в вагон вошло несколько мужчин. Лица злые, пожелтевшие, прищуренные глаза и хищные взгляды. Наводящий ими страх на меня ассоциировался только со страхом перед стаей волков. Безжалостные, вечно голодные, жаждущие крови…
«Станция Тимирязевская» - сказал женский голос, и я вылетела из вагона. Добежав до эскалатора, остановилась, посмотрела назад – никого не было.
А почему я решила, что кто-то должен быть?
Всю дорогу до дома думала об этих людях. Пыталась понять, что притянуло мое внимание к ним, и почему я выбежала из вагона, зная, что ничего ужасного не произойдет.