Был парень, его звали Ебо, но мы забыли его на море, забыли, как его зовут, забыли, где мы были, и самое главное, мы забыли взять море. В манящей темноте ты будто бы забыл куда шёл, ты в метро, следишь за ним, а увидев, его на сидении напротив, поднимаешь глаза, и долго-долго утопаешь в этом голубом, переходящем в прозрачность. И больно, и страшно, и мама не поёт колыбельную.

Ты сам нарвался, мальчик.

Мальчик-вчера. Мальчик-прожиточный минимум. Мальчик-айсикью в голове.

Мы - это часть тех, кого мы потеряли. И теперь ты идёшь в обнимку с кем-то мягким и добрым, похожим на улитку со звуком волны, вы друг друга понимаете и любите, и кто-то заставляет тебя улыбаться. Но ты вдруг ловишь себя на мысли, что утром откроешь глаза – ты в психушке, и оба вы – это только ты.

Или просто что-то ударится камнем о твоё дно.

И всё будет плохо.

Разве может быть иначе?

И печаль будет длиться вечно.

Просто ты красивый мальчик с бронзовой кожей. Тебе можно убивать. Около тебя мрут мухи, мухи липнут на тебя, а ты валяешься на пляже, как ни в чём не бывало. На книге имени тебя по-испански Pasion, но тебе всё равно, кто её придумал. Остался только ты. Нервно выкуривая одну за другой, ты складываешь окурки в карман, а ещё в карманах – записки, хорошие фильмы, а в твоих глазах дурное воспитание и несдержанность, фабула захотел-получил; но, кушая новую женщину, ты хочешь блевать, тебе хочется сдохнуть. Ты поправляешь чёлку как Элвис, и походкой Чаплина сваливаешь из чьей-то жизни.

Или босиком по мощёной улице на площадь Мадрида – там твоё море.