Майя так и шла позади. На смену раздражению пришла усталость. Не та что превращает тело в безвольную тряпку или выжатый лимон. Эта усталость поражает душу. Под ее тяжестью становишься равнодушным ко всему. Не хочется больше слышать тек кто дорог, не хочется знать мнение тех, кто умудрен опытом жизни, да и в целом не хочется вспоминать о проблемах, что давят и требуют сиюсекундного внимания. Благо таких сейчас не было, но ей от этого было не легче. В памяти снова всплыл образ матери, их короткая встреча и столь печальное расставание. Образ белокурого мужчины с обожжённым лицом. Того, что был настоящим отцом Майи. Она представила его в операционной палате, как будто он снова спасает чью-то жизнь. Их встреча была так близка, достаточно было пережить этот проклятущий день. Но нет, не сложилось. Вслед за душевной усталостью навалилась уже знакомая усталость тела. Она как паутина опутала тело и чем сильнее сопротивляешься, тем крепче ее путы. Воздух стал мутным и тягучим, как занудная музыка, твердая каменная дорожка стала вдруг зыбкой, подобно болоту что высасывает остатки сил из тела, окутанного дурманом душевной усталости. Дальше идти Майя уже не могла …
-Майя, ты чего там застряла? – ответа не последовало – Давай догоняй, приехали уже.
Вместо ответа Майя упала на колени, голова безвольно повисла. -Что с тобой!? – испугалась Кица. - Дедушка Номор, с Майей что-то не так!