Чужая смерть

Его отпели, когда я входил.
На гроб уже прилаживали крышку.
Его отпели, но душа в груди вдруг сжалась,
Как зрачок от резкой вспышки.

В изломах прихотливых бытия,
В круговороте смерти и рожденья -
Чью душу получил в наследство я?
Чьи страхи, чье страданье, чье сомненье?

Зажгу свечу, иные голоса
И образы творят в огне икону.
Кто мне ответить может: чьи глаза
Из глаз моих глядят завороженно?

Хочу летать, но бог не дал крыла,
Лишь взор наполнил завистью бессильной.
В каком птенце душа моя жила,
Что так упрямо расправляет крылья?

А может, от арабских скакунов
Досталось мне то напряженье злое,
Что грудь сжимает и сгущает кровь,
И духу вечно не дает покоя?

Перерождаясь в мире вновь и вновь,
Себя терзаю вечной жаждой чуда.
Я жил в душе святых и подлецов,
Я был Христом, и я же был Иудой.

Я был драконом белым на листе
Бумаги - савана белее, глаже,
Кристаллом льда, не знающим страстей,
Улыбкой, стоном, радугой и сажей.

Смерть тела не кладет предел всему,
Дух будет жить до истеченья века.
Я понял, но только почему так больно
Расставаться с человеком?

Борис Баркас, 2007
[700x538]