9 глава. Как больно открывать глаза.

Таня не приходила в себя довольно долгое время. Лежа в магпункте девушка мысленно снова и снова переживала тот странный сон. Ее бабушка, проклятье, Жан. Только одна мысль четко билась в мозгу: Ее хотят отправить в Тартар. Спустя пять дней Гроттер смогла сесть и детально рассказать академику Сарданапалу все, умолчав только о предупреждении Чумы-Дель-Торт.
- Девочка моя, да мы знали о том, что она твоя кровь. Но на старуху наложили страшное проклятие. Она любила тебя, но в то же время стремилась лишить внучку жизни. Она думала, что к проклятью приложил руку старик Феофил, но тот искренне любил женщину. Ее проклял кто-то нам пока неизвестный, но довольно опасный и могущественный. Дитя, может тебе на время прекратить учебу и отправиться с Глебом в Сибирь, например для исследований тамошней магии.
- А как же Ванька? – Тане очень не хотелось покидать такой родной и любимый замок школы магии, - Как же Ягун, Гробыня?
- Если тебе это поможет, я могу отпустить их с тобой. Ради твоей безопасности я пойду на такой шаг. Ну, так что, даем приказ на вылет? Сил хватит перелететь океан? – ласково потрепал Гротти по голове академик.
- А как же Катька? Она же беременна, а Ягун никогда не бросит жену в такой момент. Лотковой все равно не долететь.
- Ничего, для Катюши мы обязательно что-нибудь придумаем. Полет состоится завтра в начале девятого. Будь готова к долгому сидению на контрабасе, девочка, - с легким хлопком характерным скорее для Бейбарсова профессор телепортировал в неизвестном направлении. Дверь снова скрипнула, и в открывшийся проем всунулась вихрастая голова маечника.
- Прости, если помешал, - заразительно улыбнулся он, - но мне сказали, что ты пришла в себя, и я захотел поговорить с тобой пока слухи о твоем выздоровлении не дошли до некромага. Таня, я знаю, что ты любишь Глеба, но скажи, в тебе остались теплые чувства ко мне? – Ванька по детски предано заглянул в глаза Гроттер, от чего последняя ласково улыбнулась и пригладила коричневую прядь волос, шаловливо упавшую на лоб Валялкина.
- Ванечка, конечно, я все помню! – импульсивно вскрикнула девушка. Маечник резко наклонился, что бы она не увидела слезы в его кристально голубых глазах и, легко коснувшись губами ее щеки, выскочил за дверь. « Какое же он наивное, светлое существо. С ним невозможно не улыбаться,» - ласково подумала Гроттер. Потом вспомнила Глеба и огорченно отметила, что он ее совершенно не увлекает. Да, бесспорно, ей было приятно целовать некромага, чувствовать его руки у себя на талии, но не больше. С Ванькой же хотелось танцевать под луной, бегать обнаженными по пляжу или под шум прибоя целоваться, лежа на песчаном берегу, еще теплом после палящего дневного солнца. /Во блин, на романтику ребенка потянуло./И тут по закону подлого жанра огонь в свече погас /ага, лампочка перегорела / и в темное, путое помещение вощел некромаг.- Таня, тут был Валялкин, - скорее утвердительно заметил он. Брови на бледном лице Глеба сошлись на переносице, он был раздражен и крайне недоволен.
- Да, был, - с вызовом ответила Таня. Она хотела поссориться с ним, кинуть в него подушкой, только не видеть это красивое лицо с черными как ночь глазами. Девушка зажмурилась и отвернулась. «Только бы пришел кто нибудь, я не могу оставаться с ним наедине,» - думала Гроттер. Словно читая ее мысли, Бейбарсов небрежно сказал:
- Дверь заперта заклятием смерти, - ответом ему было ледяное молчание, - Тань, не хмурься. Прости, я был зол на хмыря, который не уследил за охраной… - парень понял, что сболтнул лишнее, но было поздно.
-А кого он охранял? – елейным голосом спросила Таня, поворачиваясь к нему. Но тут на спасение Глеба пришла Гробыня.
- Откройте двери, срочно! Не открываете, ну и ладно…
- Стоп, Гробби, не надо. Уже иду, - не успел некромаг повернуть трость, как дверь сама сдвинулась с петель, правда ее приземление нельзя было назвать удачным. На лбу у Бейбарсова появился первый за время его пребывания в магическом мире фингал.
- Гм… Неожиданный конец некромага… - прокомментировал пришедший вместе с Гробыней Ягун.
- Вот черт! – от былой невозмутимости последнего не осталось и следа. Красное лицо и мокрые от слез щеки, перед ними был обычный подросток семнадцати лет.
- Дайте мне зудильник! Такие кадры! – Склепова в восторге снимала занимательные кадры плача железного Бейбарсова. Она знала, что никогда и никому их не покажет, но просто для истории…
- Глеб! – Таня моментально скатилась с кровати, но на ее неудачу там удобно расположился новенький пылесос Ягуна. Получив свою порцию синяков, девушка все-таки добралась до растерзанного дверью парня. Но к тому моменту ей и самой нужна была медицинская помощь. Тут на грохот прилетели Ягге и Зуби, Ягуна с Гробыней выкинули за дверной проем, вернули на место дверь, и Ягге принялась за обработку многочисленных ссадин, а Зубодериха вернулась в кабинет Сарданапала обсуждать предстоящий перелет небольшой группы исследователей в Сибирь. Вечером, после ужина, лежа на соседних койках, Глеб и Таня думали о предстоящем перелете.
- Как ты думаешь, почему преподы хотят от нас избавиться?
- Не знаю, а мне интересно, чем Гробыня вышибла дверь, - некромагу все чаще снилась непредсказуемая мадам Склепов в его объятиях / эротические сны, понимаш, мучали/.
- А почему ты заговорил о Гробби? – ревниво поинтересовалась Таня, хотя за минуту до этой фразы она сама думала о Ваньке и их последней встрече. - Ну не знаю, мои магические блоки не всегда Жанка с Ленкой снимали, а тут простой маг.… Хотя, знаешь, я иногда думаю, что из нее получился бы неплохой заместитель нашей старушки…
- А меня ты не считаешь достойным некромагом? – зеленые глаза опасно сузились. Глеб дураком не был и стал срочно выпутывать эту щекотливую ситуацию.
- Ну что ты, детка. Ты же типичный белый маг. Валялкин, например, никогда не станет хорошим магом. Вот так и ты, как оборотная сторона меня, светлая простая. Гробыня же, личность довольно яркая, - даже очень про себя подумал Бейбарсов, некстати вспомнив складную фигурку в мини юбке и коротком топе, подчеркивающем аппетитную грудь и выставляющем напоказ эротично болтающийся череп-сережку в пупке. Под его одеялом что-то явно зашевелилось и Тане это почему-то не понравилось.
- Что это, - бесцеремонно спросила девушка, ткнув пальцем в причинную часть одеяла, /простите, не удержалась/.
- А, что? Ах, это.… Да так, тросточкой играюсь, - срочно отмазался некромаг, попутно выталкивая из сознания образ Гробыни.
А тем временем на Жилом этаже.
- Склепова, а, Склепова, отпусти меня. Лизка волноваться начнет, ревновать будет. Ну не надо. Ну, отпусти, я спать хочу, - Валялкин уже пол часа пытался вырваться из цепких объятий мадам Склепофф в одном довольно скрытом алькове для свиданий.
- Послушай, маечник, ты Таньку любишь или так, играешься?
- Гробынь, ты что? Конечно, люблю.
- И ты не хочешь узнать, какой вид магии заставляет Таню любить некромага?
- А она его из-за магии любит, - недоверчиво переспросил паренью
- Конечно, лопух. Нам надо спасать девчонку.
- А ты зачем мне помогаешь?
- Ну, я же не всегда сволочью работаю. Отпуск взяла, понимаш. Она же моя подруга, - Склепова три часа сидела у кабинета Сарданапала, пытаясь понять, что случилось с их Гротти. Девушка хоть и не обладала сильными магическими способностями, зато она была довольно наблюдательным и любопытным человеком. А Шурасик говорил, что на Гроттер ежедневно накладывают все долее сильные магические заклинания и все сильнее прогибаются таинственные блоки на ее теле. Защита будет действовать еще примерно неделю, дальшедальше неизвестные чары убьют девушку.
- Ну, тогда говори, - безнадежно отвернулся к окну Ванька.
- Ей нужен человек, который все время рядом. Который не играет в игры с тьмой и временем. Если она способна полюбить такого человека, то битву времени мы легко победим.
- А если нет? Что тогда?
- Тогда эти чары ее убьют. Но есть еще один способ, если некромаг сам отвернется от Таньки или мы найдем источник таинственной связи.
- Хорошо, только я предлагаю разделиться. Я буду находиться рядом с Танькой, ты с Бейбарсовым, а Ягуну оставим Зеркалова. Сдается мне, от него исходит непонятная магия, - проговорив тираду, Валялкин вопросительно глянул на Гробыню. Та в свою очередь уважительно подняла большой палец правой ноги, попутно исправляя заклинанием изменения маникюра цвет лака с зеленого на фиолетовый.
- Ок, только имей в виду, Глебу это не понравится.
- А как же ты? Ему может, не понравится и твое присутствие?
- Ну, я девушка молодая, симпатичная. Внешностью рисковать не собираюсь. Ему мои ноги нравятся, вот и подчеркнем эту скромную часть моего тела, например вот такой юбочкой, - с этими словами Гробби телепортировала со второго этажа свой чемодан и, присев на поспешно наколдованную скамеечку, принялась с остервенением его потрошить, - Так, это не подойдет, у некромага очень тонкий вкус. А вот это вполне ничего, и как она здесь оказалась? – спросила девушка у слегка ошалевшего Валялкина, протягивая довольно симпатичную шелковую юбку.
- Ну, померяй, я же не эксперт, с вешалки не вижу.
- Лады, - легко согласилась Склепова, - Глазки закрывай на раз, два, три.
- Мама! За что? – возмущенно заорал маечник, интенсивно протирая глаза не совсем чистым кулаком.
- Да, так. Ты лучше не три, быстрее пройдет, - с этими словами девушка буркнула что-то невнятное, попутно выбросив из кольца две красные искры. Когда, наконец, Валялкин открыл глаза. Перед ним стояла незнакомая, красивая девочка.
- Склепова, как ты это сделала? – с искренним восхищением воскликнул парень, с несвойственной ему прытью ощупывая взглядом голубых глаз точеную фигурку в нежном шелке.
- Что сделала? – удивилась последняя. Она уже пять минут безрезультатно пыталась наколдовать хоть какое-то зеркало, но, судя по Валялкину, которому обычно кроме Тани и зверей все глубоко фиолетово, она поняла, что нашла идеальный вариант. Черная ткань стекала с аппетитных бедер, закрывая по самые щиколотки, но иногда в довольно глубоком разрезе вырисовывалась точеная ножка примерно тридцать шестого размера. Сверху, наглухо скрывающая переднюю часть тела ткань, сзади открывала изящную идеально прямую спину с маленькой татушкой-дракончиком на лопатке. Легкий неброский макияж подчеркивал высокие скулы и ведьминский зеленый цвет глаз. Каскад фиолетовых волос рассыпался по белоснежным плечам.
- Поверь, Бейбарсов упадет с кровати, когда тебя увидит, - к неудовольствию Гробыни довольно быстро пришел в себя Валялкин, - Пойдем, теперь надо предупредить Ягуна, - и он легкой походкой направился в общую гостиную.
Тем временем на берегу острова Буяна.
- Послушай, бабушка говорит, что тебе нежелательно лететь в такой дальний уголок земли, - озабоченно проговорил Баб-Ягун, любовно поглаживая выпирающий из-под кружевного платья животик жены.
- Ой, ну не будь таким занудой! - смеясь, ласково ударила его по руке Катя, - И в экспедиции приму участие и на последнем балу побываю!
- На каком балу?
- В нашу честь устраивают бал. Он будет проходить через два дня в Зале Двух Стихий. Вход свободный, но ты же знаешь Пня. Он и на свободном входе билеты продавать начнет.
- А как же Танька с Глебом? Они ж травмированные?
- Они у нас по жизни такие. Ударом больше, ударом меньше для них роли не играет, - справедливо заметила Лоткова, падая сверху на мирно лежащего Ягуна. Тот поцеловал ее один раз, потом другой, потом вошел в раж и…/пусть сами порезвятся Заповедная роща.
- Ты же говорила, она никого не любит? – возмущенно поблескивая глазами, Жан попытался отодрать от себя Пипу Дурневу. Да, да. Именно Пипу. Она недавно приехала из Магфорда порадовать подруг, и тот час же была увлечена Зеркаловым в Заповедную рощу.
- Никогда, - бодро подтвердила Пипенция, еще сильнее прижимая парня к дереву. Она понимала, что позвал он ее сюда не из-за любви к искусству. Ему зачем-то нужны были сведения о Таньке, но доча председателя В.А.М.П.И.Р. дурой отнюдь не была, и выдавать бесплатно сведения о Гроттерше не собиралась. А Жан уже жалел, что нашел такой прилипчивый источник ненадежных сведений.
- Ну почему ты такой холодный? А ты пригласишь меня на бал? – спрашивала девушка, налегая на Зеркалова своим немаленьким торсом. « Мда… Лучше бы Гробыню пригласил,» - пронеслось в сдавленном мозгу бедняги. Но Склепова была несмотря на все показное равнодушие к Таньке очень преданным другом, а главное, она обладала острым умом и редкой проницательностью. Еще одна мысль неожиданно пронеслась в его измученном Пипой мозгу: « О каком бале идет речь?» о чем он и не переменул спросить.
- И ты не знаешь? – с неподдельным любопытством поинтересовалась девушка, - Вас, что тут не информируют, мистер пещерный человек? – Жан пропустил бестактность мимо ушей, ожидая продолжение, и оно не замедлило появиться:
- Через неделю Танька, Глеб, Ягун и Валялкин, ну еще Гробби и Катька поедут что-то изучать в Сибирь. В честь этого преподы устраивают им прощальный бал, который пройдет завтра после полуночи в зале Двух Стихий. За информацию ты пойдешь туда со мной.
- А зачем тебе партнер? – вяло поинтересовался Зеркалов.
- А там без пары пускать не будут.
- А как же Лизка? Она с кем пойдет?
- С Ванькой-Встанькой естественно, - хмыкнула Пипа и небрежно бросив «Завтра у входа в зал» телепортировала в неизвестном направлении. А Зеркалов остался сидеть на камне тупо пялясь в сторону пылающего горизонта. Глаза его в этот момент холодные и злые сверлили сгущающийся туман.