В доме нас было двое: я и незнакомая девушка лет двадцати пяти. Она была очень красивой - правильные черты лица, вьющиеся волосы до плеч, стройная фигура, грациозные движения. Девушка была одета в длинное узкое чёрное платье, оставляющее открытыми плечи и руки, но скрывающее всё остальное. Материал платья больше всего напоминал что-то вроде атласа. Вся она была воплощением изящества и красоты.
Я даже не сразу обратил внимание, что её глаза были холодны и бездонны, как космос, а голос, хоть и приятен, со стальными нотками, которым лучше всего было бы диктовать смертный приговор и отправлять на казнь. Но, удивительнее всего была её кожа. Лицо, шея, руки – всё это было бледно-серого цвета. И причина возникновения такого цвета кожи скрывалась не в каких-то туманных факторах, типа освещения или игр теней. Нет, я чувствовал, что эта серость была природной.

Она подошла ко мне и спросила:
- Ты не побоишься остаться здесь один?
- Ха-ха! Ты что, Тьма - моя стихия. Я всегда чувствую себя комфортнее в тени, чем на свету. Не переживай. Иди.
Мы улыбнулись друг другу и она растворилась в пространстве комнаты.

Действительно, я только сейчас заметил, что весь дом был окутан Тьмой. Это не было обычной чернотой ночи, темнотой комнаты с плотно задернутыми шторами или просто отсутствием света. Это была первородная Тьма. Непроницаемая и такая плотная, что чувствуешь её всеми клетками кожи. Она пропитывает тебя, она видит тебя насквозь, все части тела находятся в её власти, от пальцев ног и до кончиков волос.
Внезапно мне стало страшно. Никогда я ещё не ощущал такого страха. Я был просто в ужасе.
Чтобы как-то внести разнообразие, я прошёлся по комнате и сел на диван. Правда, все мои действия были напрасны, ужас только нарастал.
Внезапно, я услышал нарастующий звук. Больше всего он напоминал писк из колонок на большой громкости, когда подносишь микрофон сильно близко. Но, ощущения сходства этого звука постоянно менялись. Звук стал уже невыносимо громким и это только прибавляло ужаса. Мне начали слышаться голоса миллиардов людей, они были настолько близко, что казалось стоит протянуть руку в Тьму и ты упрёшься в них. Люди кричали, стонали, смеялись, рычали, шипели. Вся эта какофония невыносимо давила на меня. Я вскочил с дивана, пытаясь как-то затнуть уши, избавиться от звуков, но всё было тщетно. Ужасный оркестр продолжал исполнять свой номер.
Мои нервы не выдержали такого. Я зарычал от злости, страха, неизвестности… от Тьмы. Она поглотила меня и дала взамен только страх. Дикий, животный, первобытный страх. Я орал, бил руками об стены, метался по комнате в поисках выхода, но Тьма меня не отпускала.
И тут мне явилось откровение… Мне в мозг словно заложили программу смерти. Я мог её чувствовать. Я мог её видеть. Я чётко знал, что кто-то умер и должен кто-то ещё умереть. Этих смертей было много, очень много. Круг Смерти уходил в Бесконечность.
Я заорал так сильно, как только мог, но мне казалось что мой крик не громче шепота. Я орал и орал до хрипоты. Я был в ужасе. Я заглянул в Смерть.
Тьма пила из меня силы, и я стал опускаться на пол, вдоль стены. Я видел Тьму. Нет, не глазами. Она проецировала в моём мозгу своё великолепие. Тьма показывала себя. Она внушала ужас и одновременно восхищала. Она покорила сердца триллионов существ, жувущих когда-либо в мире. Она впитывала в себя темноту их сердец. Тьма пульсировала. Она жила.
Вдруг, я понял, что всё это – сон. Всего этого не существует, и я волен проснуться когда захочу. Но, Тьма меня не отпускала. Она не показала всё своё обличие, я обязан был досмотреть.
Тогда я снова заорал. Впервые я не принадлежал себе во сне. Впервые я не смог контролировать свои действия. Я не мог управлять сном. Из моих глаз хлынули слёзы, и с ними, словно, все мои силы.
Тогда Тьма меня отпустила… Я узнал о ней всё, что должен был знать.
Я познал Тьму…