Имена почти вымышлены. События с гротеском. Чувства настоящие.

23 мая 2005 года

В зале было темно, холодно и как-то тоскливо. Сиротливые свечки почти не давали света, ветер нещадно задувал их: одну за другой, и все предметы постепенно погружались в беспроглядный мрак. Несколько фигур в тёмных одеждах стояли молча и неподвижно, словно это были не люди, а каменные статуи. Гнетущую тишину лишь время от времени нарушали жалобные всхлипыванья молодой девушки. Её лицо было невозможно разглядеть в этой мёртвой темноте, и были видны лишь её светлые золотистые волосы. Казалось, эта девушка была единственным живым существом – она беспрестанно двигалась. Её тонкий силуэт всё время перемещался, словно она не могла найти такое место, где ей было бы спокойно.
Внезапно дверь в комнату начала отворятся. Стало слышно как взволнованно и быстро забилось сердце светловолосой девушки.
Гулко ударяя каблуками туфель по паркету, в залу вошла женщина в белом халате.
- Мне очень жаль… - Начала она, слегка покачнув головой в знак соболезнованья.
Договаривать не было смысла. Фигуры вяло зашевелились, послышались вздохи и тихий шёпот. Многие опустили головы.
- Нет! Нет, нет, нет, вы лжёте! Вы всё лжёте, я вам не верю! – вдруг закричала светловолосая девушка и бросилась в соседнюю комнату.
Несколько рук попытались удержать её, но это было невозможно, как невозможно удержать в ладонях рвущийся на свободу ветер.
Девушка ураганом влетела в комнату и застыла…
На высоком столе, покрытом белыми простынями, лежал молодой мужчина. Его некогда живое лицо выглядело абсолютно серым, светлые волосы были выпачканы в крови, глаза закрыты.
- Сергей… - Девушка ласково взяла мужчину за руку. – Это я. Я здесь. Всё хорошо. Теперь уже всё хорошо, я рядом… Я люблю тебя. Люблю, люблю, люблю…
Девушка монотонно и зачарованно повторяла одну и ту же фразу. На её измученном лице играла отстранённая улыбка, глаза
светились лихорадочным блеском.
Кто-то попытался её увести, но она начала кричать, плакать, умолять оставить их в покое, дать им побыть вместе. Её взяли за руку – она начала вырываться и цепляться за умершего. Нечаянно её пальцы схватили простыню, закрывавшую труп, и сдёрнули её. После этого в комнате всё смолкло. Все взгляды невольно притянуло тело мужчины – это был один разодранный кусок плоти, без единого целого места…
Девушка перестала вырываться и безвольно опустилась на пол.

23 мая 2007 года

Это так странно, что я решила вести дневник только сейчас, когда прошло уже 2 года со дня Его смерти, но у меня есть на то свои причины. Именно сейчас, когда мне столько же лет, сколько было Ему, когда Его жизнь так внезапно и нелепо оборвалась, ко мне всё чаще приходит вопрос: “Имею ли я право жить дальше? ” Жить, когда Его больше нет, когда Он лежит под холодным и толстым, жестоким и равнодушным пластом земли, когда Он был достоин жизни больше, чем кто-либо другой, и уж, конечно, больше, чем я.
Он умер два года назад… В этот день. Я два года жила без него, и мне стыдно за это. Вместо него должна была умереть я: злая, эгоистичная, самолюбивая дурочка. Но нет. Судьба сыграла с миром злую шутку, забрав лучшего человека из тех, что когда-либо рождались на этой Земле.
Этот день должен дать ответ на мой вопрос. Я не боюсь смерти, я боюсь боли. Но моя физическая боль будет ничем, по сравненью с той душевной болью, которую я испытываю. Я хочу отправиться к Нему. Я хочу быть с Ним вместе. Я должна сегодня попрощаться с этой несправедливой жизнью.
Сейчас я на кладбище, сижу на скамейке возле его могилы. Погода солнечная, тёплая и ясная, абсолютно противоположенная той, которая была в этот день два года назад. Тогда рыдало всё небо… А моей будущей смерти оно, видимо, радуется.
Вокруг всё усыпано жёлтыми и голубыми цветами. Голубые – это, кажется, незабудки. Какие же они красивые… Его глаза были такого же цвета: доброго, мягкого, нежного, любящего…
И даже на кладбище, рядом с этой могилой, мне уютней, чем где бы то ни было.
Как бы мне хотелось, что б сейчас вместо этой холодной и бездушной каменной плиты появился Он, обнял бы меня и отвёл домой. Я бы прижималась к Его сильной груди и плакала. Плакала от счастья.
Но ничего не происходит. Да я уже и перестала верить в чудеса. Слишком сильно жизнь ударила меня по голове и слишком больно ранила мне сердце. Эта рана настолько глубока, что время, как ни старалось, залечить её не смогло. Она по-прежнему
кровоточит.
Рядом со мной лежит пистолет. Он такой холодный… Неужели эта железка способна лишить человека самого прекрасного, самого бесценного, что у него есть – жизни? Но зачем же люди создают то, что их убьет? Это же так безрассудно, неосторожно…
- Девушка, вы уверенны, что жизнь так ужасна, что стоит её лишится? – раздаётся из-за спины чей-то добрый и мягкий голос. Такой знакомый… Неужели это Он? Сергей!
Оглядываюсь. Какое разочарованье… Всего лишь какой-то молодой незнакомый мужчина. Темноволосый, голубоглазый.
- Уйдите. Оставьте меня в покое, - отвечаю я и не узнаю свой голос. Он больше похож на шипенье змеи, чем на человеческую речь. Отворачиваюсь и опускаю голову.
Не смотря на это, мужчина садится со мной рядом. Я делаю вид, что его не замечаю, продолжаю писать.
- Предсмертную записку пишите, да? – снисходительно спрашивает он.
Чувствую, что он не верит, что я способна на самоубийство.
Ни с того, ни с сего наставляю на него пистолет, повторяю:
- Уйдите, я сказала.
Мужчина остаётся сидеть. Либо он очень смелый, либо абсолютно не воспринимает меня всерьёз.
- Сималин Сергей Алексеевич, - спокойно читает он надгробную надпись. – 5 июля 1888 –23 мая 2005. Сегодня, кажется, тоже 23 мая, не так ли? У меня в этот день мать умерла от рака печени. А кем вам приходился этот человек?
Его голос так похож на голос Сергея… По лицу сами начинают бежать слёзы, чувствую, что мне нужно выговорится перед смертью. Это будет как исповедь.
- Я… Я любила его. Этот человек был моим ангелом. Светлее его и чище я никогда ещё не встречала и не встречу… Если вам не трудно, то прошу вас выслушать меня, но это займёт много времени. Я расскажу вам всё с самого начала, с самого первого дня нашего знакомства…
Мужчина внимательно посмотрел на меня и молча кивнул. Большего мне и не требовалось. Крепко сцепив пальцы в “замочек” и проглотив слёзы, я начала рассказывать абсолютно незнакомому человеку так бережно хранимые мною воспоминанья о Сергее…


Было и дальше, но там моё, личное.
[699x529]