осень это вообще наверное самая тягостная пора для меня.
кстати - та осень, которая золотая - с листьями, торжеством красок, яркими цветами - она и не осень вовсе. так - то ли послелетье, то ли недоосень.
а осень начинается именно с затяжными дождями, хмурым небом, ветром в лицо, темными холодными вечерами, и тоской.
как ни странно - но я влюбляюсь всегда осенью. не весной - когда все цветет, живет и радуется, а именно осенью, в пору умрания, агонии всего.
осень как-то так приходит, что тоска накатывает даже раньше, чем она проявит себя вполне. вроде еще и деревья какие-то зеленые есть, и не холодно очень - а уже тянет что-то в груди - кажется, что уж скорей бы все обрушилось, скорей бы умерло, к чему эта затяжное притворство. все уже мертво, а притворяется живым. уж лучше сразу, без лжи - по-честному, во всей неприглядности.
затяжная агония опадающих листьев, притворство золотых красок мне всегда меньше нужно, чем честная смерть, честное угасание в серости и дожде.
мой любимый поэт когда-то сказал "и если ты не любил - то ты как-будто тоскуешь о любви. а если любил - то все равно - тоскуешь".
осенью тоска какая-то тянущая, сладкая, затяжная, как прыжок с самолета.
что-то плачет внутри, но плачет сладко, и дает возможность освободится от тяжести всего года.
да, именно так. весь год что-то копится - и разочарования, и обиды, и грусть, и несбывшееся, все складывается внутри. но тосковать суровой, но прекрасной зимой, цветущей праздничной весной, томным ярким летом - как-то глупо, да и не выходит.

а осенью все само собой - выплакивается, вытосковывается, освобождается.
дождь идет, и можно отпускать все то - что держало, что томило все это время.
листья как мокрые тряпочки на черном асфальте - их же до одури жалко, жалко их ненужность, жалко, что наступают ногами - а моглибы ведь летать!
и в этой сумбурной жалости - идешь по парку - и ворошишь носком ботинка мокрые остатки чего-то живого.
это себя ворошишь. прощаешься.
да, осень - время прощания, время отпускания, оплакивания. и осенью же - начинается новое, начинается что-то другое.
а этот год уйдет, и уйдет осенью.

прошлой осенью (тоже в начале октября) я написала строки:
"вот и начались осенние затяжные дожди. нудные и бесконечные, как критические статьи Белинского.
лица людей будто выцветают под дождем. он смывает все краски.
упала капля - и вот по персиковой щеке проползла бесцветная дорожка. упала вторая - и остался серый след в зеленых глазах. по ярким курткам скользят прозрачные слезинки. Все становится серым, бесцветным. выцветает под дождями, теряет свои краски, размокает.
влага пропитывает лица, голоса, мысли. выливается из глаз, стекает с зонтов.
уже не так маняще сияет розовый перламутр на губах. уже не так ярко светятся глаза.
в черном асфальте отражаются желтые фонари. у осени 2 цвета. черный и желтый. черные деревья с желтыми листьями. черные машины мигают желтыми фарами. сквозь черные тучи пытается пробиться еще желтое солнце.
девушки превращаются в английских леди в летящем кашемире. летят по ветру шарфы, стучат торопливо каблучки, судорожно стискиваются пальцы в тонких перчатках. мужчины похожи на лордов в своих черных длинных пальто. или жокеев в кожаных куртках черного же цвета. старая Англия заглянула в гости вместе с осенью.
в головы прокрадываются настойчивые беспокойные мысли, замешанные на тоске, непонимании, безысходности. люди теряют близких, теряют себя, теряют смысл. осень, когда же ты уйдешь. сколько ты унесешь с собой из наших душ."

но понимание приходит каждый раз новое.
и теперь мне кажется, что осень не навязывает эту тоску, это беспокойство, эту безысходность. она просто позволяет этому всему выйти на поверхности, позволяет нам проститься с этим, избавиться...

поэтому я люблю осень.

хотя предсказание самой себе о "сколько ты унесешь из наших душ" - прошлой осенью сбылось вполне, хоть и было сказано наобум.

но осень и несет с собой покой и успокоение. может как раз из-за умирания.
и я люблю осень.