Прочитав несколько статей о "Рублёве" в сообществе, подумала, что могла бы опубликовать тут свою работу, посвящённую глубокому культурологическому анализу фильма. Прошу прощения за объём (и это только часть, остальное будет выложено позже), но чтобы понять Тарковского-философа, двух строк никогда не будет достаточно. Думаю, истинным любителям и ценителям творчества режиссёра, это будет интересно!

ПРЕОДОЛЕНИЕ НЕСОВЕРШЕНСТВА МИРОВОГО БЫТИЯ В МИРОВОЗЗРЕНИИ АНДРЕЯ РУБЛЁВА
1. ЧЕЛОВЕК КАК ЕДИНЫЙ ЦЕНТР МИРА

Главная тема не только фильма «Андрей Рублёв», но и всего творчества Тарковского – понимание им характера и сущности взаимосвязей человека с миром, с бытием и ролью человека в нём. Именно в этом пункте отчётливо проявились преемственность творчества Тарковского по отношению к русской дореволюционной философии и противостояние, противодействие марксистской идеологии, сковывавшей свободу философской мысли. В основах тоталитарных систем XX в. было заложено особое восприятие человека, как винтика одного большого механизма, или, точнее «невосприятие» его как Личности. Главенство социума являлось в то же время необходимой базой для существования таких систем, естественно, за счёт подавления личностных качеств человека.
На фоне этой господствующей тенденции та концепция, которая была создана в русской философии многими мыслителями и особенно ярко выражена в трудах Ф.Достоевского и В.Соловьёва, выглядит особенно многозначной и ценной, несмотря на то, что вторая половина XIX в. стала для России эпохой бурного развития именно сферы профессионального философствования в духе традиций западного рационализма. Тут следует выделить одну из основных точек опоры вышеуказанных русских философов – КОНЦЕПЦИЮ ВСЕЕДИНСТВА. Согласно ей главный и единственный источник зла и несовершенства в мире – это РАЗДЕЛЕНИЕ бытия, отчуждение отдельных элементов от мирового, всеединого целого. В частности, Владимир Соловьёв полагал, что наш мир возник в результате полумистического процесса «распадения», «деградации» ИДЕАЛЬНОГО ВСЕЕДИНСТВА, причём это произошло из-за раскрепощения негативной свободы отдельных элементов всеединства, что привело к обособлению ЭЛЕМЕНТОВ друг от друга и воцарению хаоса в возникшем мире. Для Соловьёва Человек – это точка осмысленности и связности бытия. Претворяя в мире духовные идеалы добра, цельности, гармонии, которые он несёт в себе, которые он извлекает из своей мистической связи с Богом, человек ведёт весь несовершенный мир к воссоединению с идеальным всеединством, к новой, высшей цельности и осмысленности.
Понимание ЧЕЛОВЕКА как единственной силы, ведущей мир к состоянию идеального, полного всеединства, составляет смысл соловьёвской идеи БОГОЧЕЛОВЕЧЕСТВА. В этой идее заключено не только убеждение в уже наличном мистическом единстве человека с Богом. Но ещё заключено сознание глубокого несовершенства и мира, в котором существует человек, и самого человека. Ведь мир и человек взаимодополнительны, их невозможно мыслить независимо друг от друга. Поэтому несовершенство мира есть одновременно несовершенство человека, и сколь бы совершенным не чувствовал себя человек, это чувство обманывает его, поскольку его подлинное и окончательное совершенствование должно подразумевать соответствующее преображение всего мира. Поэтому идея Богочеловечества несёт в себе не столько констатацию уже наличного единства Бога и человека, сколько требование к постоянной работе, постоянной борьбе за достижение полноты этого единства, т.е. полноты совершенства, как самого человека, так и всего мира. В этом, собственно и заключалась извечная проблема русской интеллигенции: как можно быть совершенным самому, если несовершенен мир вокруг?
На мой взгляд, насколько Андрей Тарковский был знаком с сочинениями русских философов начала века, не имеет существенного значения (хотя сомнений в том, что режиссёр прочитал много трудов этих авторов, быть не может – это обусловлено духом тех годов). Ведь вся эта система идей и концепций не была «придумана» упомянутыми мыслителями. В ней было выражено сокровенное мировоззрение русской культуры, которое не могло появиться нигде, и ни в каких умах, кроме как на русской земле в сознании истинно русского человека, впитавшего в себя накопленную поколениями предков сущность бытия. И эта система служила невидимой основой большинству творений русской культуры. Такой чуткий художник, как Тарковский, безусловно, воспринял её через атмосферу духовных исканий, пронизывающих творчество виднейших представителей русской культуры. Воспринял и, как художник-философ, который творит не для признания, не для похвал, а ставит и решает глубокие нравственные проблемы, развил этот комплекс идей в своём творчестве и особенно в рассматриваемом мною фильме. Среди них на 1- е место выходит идея ЖЕРТВЕННОСТИ, о которой будет говориться ниже.
Итак, подобно русским философам начала XX в. и в противовес коллективизму советской культуры, А.Тарковский отверг традиционное представление о том, что человек – это только мельчайшая «песчинка» мироздания, незначительный его элемент, отличающийся и выделяющийся на фоне целого только наличием разума. Для Тарковского человек – это, во-первых, неотъемлемая и органичная часть природы, всего бытия и, во-вторых, центр бытия, тот элемент, через который все мельчайшие частицы бытия получают какой-то смысл, какое-то значение, складываясь в гармоничное целое.
Именно эта мысль, этот смысл вложен в образ Андрея Рублёва в фильме. С одной стороны художник един с миром, «вплетён» в бесконечное течение жизни. Но с другой стороны он и ПРОТИВОСТОИТ миру и бессловесной жизни природы, возвышается над ними; он обладает особым значением и особой ролью в бытии. И здесь слитность, нераздельность мира и человека следует мыслить не как безразличное, нивелирующее единство (как единство капель в реке и самой реки), но по аналогии, например, с неразрывным единством окружности и её центра: он формально отделён от самой окружности, но и не мыслим без неё, точно так же, как и она не может существовать без этого центра потому, что он определяет её форму, её сущность. А человек, в частности, художник Андрей,-- это и есть метафизический ЦЕНТР мира; если бы его не было, то и мир не имел бы ни смысла, ни определённой формы, не было бы в нём ни его несовершенств, «дефектов», ни его красоты и возможностей бесконечного совершенствования.

2. ПОЗИЦИЯ СОЗЕРЦАНИЯ В ОБРАЗЕ АНДРЕЯ РУБЛЁВА

Итак, человек у Тарковского предстаёт не только как неотделимая часть существующего вокруг мира, но и как своего рода «свидетель» его. Эта позиция созерцания наиболее чётко и ясно обозначена в фильме образом, жизнью Андрея Рублёва.
Чаще всего Андрей является «наблюдателем», «свидетелем», только фиксирует всё происходящее вокруг. Он наблюдает за пьяными крестьянами и скоморохом, за кичливыми, зверскими и дикими «развлечениями» татар, за процессом литья колокола и мастером, который этим занимается… Природа, люди, события осмысляются им, наполняя и передавая нам его, художника, видение мира. И этим свидетельством, принятием происходящего в своём сознании, интегрированием каждого явления в целостность своей жизни Андрей придаёт смысл явлениям и всему бытию в целом. Но при этом он остаётся бездеятельным и пытается своим созерцанием и пониманием несовершенства мира оправдывать это своё внутреннее и внешнее бездействие. Он созерцает вокруг, со стороны, а не внутрь. Андрей Рублёв ищет в мире идеал и, не находя его, страдает, мучается от неразрешённого и вечного вопроса «почему так?» и… в большинстве случаев остаётся пассивным.
Деятельность заставляет человека сконцентрироваться на происходящем, позволяет ему увидеть и осмыслить только то, что дано в этой его деятельности, в то же время то, что составляет «простор» бытия остаётся вне его внимания или «заботы» по Хайдеггеру. Но эта забота должна иметь не столько значение простого наблюдения, сколько бережного отношения к миру. Действие должно стать не тёмным порывом, разрушающим ещё сохраняющиеся элементы целостности мира, но точным и «любовным» «подправлением» недостатков бытия. Т.е. действие ни в коем случае не должно преобразовывать мир в том варианте, который миру не свойствен. И это является не столько созерцанием, сколько доброй, целомудренной, обдуманной активностью, которую следует отличать от простого непродуманного действия.
В фильме ни разу не показано, как Рублёв работает над своими произведениями, и это не случайно. Та божественная живопись, которую мы видим в финале, предстаёт как итог всей жизни Андрея, посвящённой вглядыванию в мир, созерцанию его сущности, когда он молчаливо схватывал каждое его явление и ощущал будущий его идеал. И по отношению к этому главному «делу» его жизни все частные дела, в том числе и технический процесс «исполнения» художественных образов в материальной форме, выступают как не очень значительные детали. Кроме того, это доказывает идею, что Андрей — не столько художник, великий иконописец, реальное лицо, но совокупный образ творческой личности.
Непродуманное действие, как правило, искажает смысл вещей, может влиять на мир разрушительно. Только такая деятельная позиция позволяет не задумываться о последствиях. Достаточно посмотреть на действия Малого князя, и сразу можно понять, что зло творится между людьми «деятельной» натуры. Из-за одолевшей его злости, Малый князь ослепляется и не видит, что причиняет страдания своим же соотечественникам, кощунственно и варварски ведёт себя в православном храме вместе с татарским предводителем. Но рано или поздно даже злодей оказывается в ситуации недеяния, в ситуации, заставляющей увидеть «простор» мира, и тогда для него открываются все разрушительные итоги его поступков. Воспоминание о попытке примирения приходит к князю в самом конце эпизода «Набег», когда он уже чувствует на себе тяжесть вызванного им к жизни зла, и тогда на его лице появляется печать обречённости. Тарковский был убеждён, что каждый человек, даже совершивший самые страшные злодеяния, сохраняет в себе человеческое, нравственное начало и способен на чувство вины и раскаяния (не случайно среди театральных планов Тарковского был замысел постановки «Макбета»). Поставленный волей обстоятельств в позицию пассивного созерцания, лишённый возможности действовать и, значит, вынужденный увидеть мир по-настоящему, во всей его полноте, такой человек обречён на всю глубину нравственных страданий.
Чтобы действие не разрушало ещё сохраняющиеся элементы целостности в мире, оно должно быть незаметным, минимальным, не должно «возмущать» бытие, а реализовываться в нём как его собственная сила, существовать на благо его гармонии. Поэтому оно бесконечно сложно для осуществления и предполагает глубокое предварительное осмысление жизни. Человеку редко удаётся даже раз в жизни осуществить такое действие. Нужно целую жизнь посвятить проникновенному вглядыванию в мир, чтобы в итоге осуществить точное осмысленное деяние, преобразующее мир и людей. Двумя самыми выразительными примерами и универсальными формами такого осмысленного деяния в фильме Тарковского являются творческие дерзания подлинного художника и трагический акт самопожертвования, символом которого выступает Голгофа.